Путь Черной молнии
Шрифт:
– А что в воровском кодексе о внутренней политике говорится?
– Вернее говорилось. Старые кадры Вася, далеко и глубоко запрятаны ментами, до нас только отголоски доходят правильных воровских понятий. Приходится, как археологам по крупицам собирать людские наставления и, придерживаясь их, чтить дальше наш закон.
Менты нас ломают, а если мы еще начнем устраивать ломку братве, то не на кого будет после опереться. Вот я и считаю, нужно к босякам в верхах зоновских и отрядных гибче подходить: с мужиками почаще здороваться, разговаривать, объяснять им грамотнее и доходчивее о законах наших, а где-то пресекать на корню беспредел зарвавшихся псевдоблатных. Защищать интересы мужицкие, и по возможности помогать. Не набивать братве свою требуху общаковыми сборами. День ото дня мужикам приходится смотреть на беспредел разных отмороженных типов, так кто же из них пожелает после этого поделиться с братвой и добровольно пожертвует в казну хотя бы кропалик.
Вот и присматриваюсь я к таким пацанам, как ты, Сибирский, Крот. А с Пархатым, Равилем и Вороном надо кончать - это они сейчас притихли, когда я в зоне объявился. Когда менты упрятали Колдуна на крытку, зона практически осталась без "головы", каждый в отдельности по отрядам старается тянуть на себя одеяло. Скоро созову зоновский сходняк, и братва сама скажет свое слово, кто им нужен, а кого отправить в "петушиные" бега.
– А почему ты Пархатого на место пахана поставил?
– А кого, Равиля или быков? Там нужен нормальный, смышленый человек. После сходки решим, кого поставить во главе пацанов.
За разговорами совсем расцвело. Поспать так и не удалось. Дрон и Симута зашли в барак, и попросили пацана заварить покрепче чай, а сами пошли к умывальнику, ополоснуться холодной водой. Сегодня им предстоит провернуть много дел.
Долго не спалось в эту ночь и Сашке Воробьеву. Он знал, что Дрон вышел в зону и его встретили, как подобает. Пархатый принес новость: завтра с утра вор зовет Сашку с собой в промзону.
"Чтобы это значило? Пан, или пропал? Милость, или опала? Что ожидать от такого приглашения? Шестеркой или быком, я больше ни у кого не буду,- затем логически рассудил,- что, у Дрона пехоты мало, некому его сопровождать? Да нет, здесь что-то другое. Ладно, утро вечера мудренее".
Сон не шел, и он с наслаждением окунулся в счастливые воспоминания, о тех недалеких и ярких днях на свободе. И вдруг Сашку осенило, раньше он все время силился вспомнить, где мог видеть физиономию Пархатого. Ну, конечно же, это был он!
Сашка лежал и думал, если бы он сразу узнал Рыжкова в комнате отдыха, когда он натравил на него своих псов, наверно бы вцепился в его горло зубами. Теперь Сашка понимал, почему не смог разыскать Пархатого на свободе после драки за клубом Железнодорожников, он сел на срок за ограбление. В том году Рыжков располосовал ножом ему руку и ногу, а бедная Наташка бегала вокруг раненного Сашки, призывая проходящих помочь. "Наташа. Где она теперь и где я? Словно ножом судьба разрезала мою жизнь пополам. Почему я тогда не согласился на предложение братвы: разобраться с Кемеровскими, глядишь бы мне поддержка была от местной блоти. А может я правильно сделал, что не пошел у них на поводу. Конечно правильно! Так и буду продолжать".
В зоне не принято доводить до разбирательства дел на воле, таков тюремный закон. Но ничего, если ему представится случай поквитаться с Пархатым, он не упустит такой возможности. Сашка успокоился и погрузился в глубокий в сон.
Глава 27
План вора в действии
Утром бригадир подошел к Сашке и сказал, что он занаряжен на работу в первую смену. После завтрака, начинался развод осужденных на работу в промзону.
Дрон и еще несколько пацанов тоже двинулись в рабочку. Пошел на производство и Равиль, получивший накануне сигнал, о том, что его ждет сообщение от Ефремова.
Воробьев, пройдя развод на работу, возле сборочного цеха подошел к Симуте, он подвел его к Дрону. Сашка учтиво поздоровался и назвался. Вор ответил тем же и пригласил пройтись по рабочке. Окинув взглядом Воробья, Дронов заметил, что парень действительно крепок и держится уверенно. Почтителен, немногословен.
Вор периодически справлялся о парне: он уже узнал, что Воробей ушел из семьи Равиля, да не просто ушел, а с боем, и затем создал свою семью из знакомых пацанов. У Дронова появились признаки симпатии к Воробьеву.
Положение в шестнадцатом отряде волновало вора, если сегодня его предположения, относительно верхушки блатных подтвердятся, то в скором времени пацаны там "осиротеют". Дрону необходимо поставить своего человека, но пока кандидатуры не было, а чтобы иметь виды на - Воробья, он должен услышать его самого. Молод он еще, но ведь это не порок. Дронов вспомнил себя молодым, когда мать-коммунистка отказалась от родного сына, не захотев его признавать за его "свободолюбивые взгляды".
Дрон не спеша стал интересоваться о жизни Сашки:
– Расскажи о себе, о родителях, о твоей жизни на воле. Санька вкратце рассказал.
– Так у тебя пахан сидел?
– Да, три раза, последний раз с Краслага, с Решот выходил.
– Ты оказывается потомственный каторжанин,- пошутил Дрон. Он не зря прощупывал Воробья: сегодня вечером, вору подгонят маляву со свободы, где конкретно, по тайному опросу выдадут подноготною на Сашку.
По промзоне ходили долго, заглядывая в производственные цеха, участки, вор лично знакомился с обстановкой. Заходили в раздевалки, где зэки встречали их радушно, с душисто заваренным чаем. Затем Дрон предложил Воробью распрощаться до вечера, сославшись на дела, пообещал, что они снова встретятся на съеме с работы.
Абросимов - посыльный Ефремова, с самого утра забежал к себе на рабочее место, получил сырье для продукции и, покружив по участку, чтобы его видели бригадиры, поспешил в дальний угол промзоны.
Шел не спеша, оглядываясь назад и по сторонам. Останавливался не надолго и, никого не заметив, добрел до одноэтажного строения. Открыл простенький, навесной замок на железной двери и прошел внутрь. С правой стороны располагалось помещение вентиляционной камеры, и к потолку поднималась труба для вытяжки воздуха. Он снял сапог, вытащил стельку и, расслоив ее, достал небольшой целлофановый пакетик, в котором была завернута бумажка. Это была та самая записка от опера, предназначенная для Равиля. Абросимов просунул руку и вложил пакетик между стеной и трубой. Попробовал, надежно ли лежит и вышел из здания.
Минутами позже, убедившись, что зэк скрылся из виду, к той же двери подошли двое заключенных, крепкого телосложения. Игорь Каленый, покопавшись с замком, без труда открыл его и остался на улице. Карзубый включил фонарик и, пройдя вдоль стены, подошел к двери венткамеры. Дернул за ручку, дверь была на замке, тогда он посветил вдоль стены и наткнулся на вентиляционную трубу, идущую наверх. Пошарил рукой и обнаружил какой-то пакетик. Он подозвал Каленого и, развернув сверток, прочитал записку.