Путь домой. Год надежды

Щёголева Наталья

Наконец Виктор в изнеможении опустился на пол. Он заметил, что чуть раньше герцог тоже стих. Что же дальше?!

«Да, такому склепу позавидует любой король», – тяжело вздохнул юноша.

Эта дверь закрыта наглухо. Конечно, через каждые полтора метра по периметру зала куда-то в глухую темноту уходили такие же ходы, но их было десять только в одной стене, и ещё прежде Виктор пробовал пройти по нескольким из них. Ему тогда удалось вернуться только благодаря клубку ниток, к помощи которого он благоразумно прибегнул, найти там другой выход он не смог, пока не смог…

Сейчас же у него не было клубка и не было времени. Он не знал, как долго находится здесь, но в любом случае скоро или уже очень скоро рассвет. Дворец забурлит,

обнаружится исчезновение Глена, бедной Маги придётся в оправдание сочинить какую-нибудь небылицу, если конечно, ещё прежде она не умрёт от переживаний за него. «Маги, бедная Маги…» – Виктор тряхнул головой, – «Нет. Нет времени изучать эти лабиринты, надо уйти так, как пришёл. Это дверь, а, значит, она должна открываться. Стоп! А как я умудрился её закрыть?! Как?!» – напряжённо соображал Виктор, – «Как?! Запнулся… Да, будь оно неладно! Но обо что?!»

Юноша стал внимательно осматриваться. Нет, пол совершенно ровный, ни малейшего выступа. «Но я запнулся!» – это Виктор помнил более, чем отчётливо, – «И именно это закрыло дверь!» Сомнений быть не могло. Что ж, Виктор почти лег и стал изучать каждый камушек, каждую щель. И его терпение, наконец-то, было вознаграждено! Неожиданно камень под левой рукой качнулся. Ощутив это движение, Виктор инстинктивно обернулся к двери, ожидая в открывшемся проёме увидеть искривленное яростью лицо герцога, но ничего подобного не случилось, дверь осталась закрытой.

Тогда Виктор аккуратно ножом поддел камень, и вынул его. Свет факела тут же нырнул в образовавшуюся нишу и вырвал из её темноты туго перевязанную стопку бумаг. Юноша с замирающим сердцем достал этот сверток и положил рядом, на пол. Всё, в остальном ниша пуста. Но если ключ к выходу и существует, но должен быть здесь, в этом углублении, других идей просто нет! Рассудив так, Виктор, принялся предельно внимательно ощупывать, надавливать, простукивать стенки ниши, и скоро нашёл-таки ответ на эту загадку – некоторые из камней внутри могут двигаться!

– Вот оно! Рычаги!!! – юноша не сдержал вздох огромного облегчения. Теперь он был уверен, одна из комбинаций надавливаний на эти рычаги обязательно откроет эту злосчастную дверь. Но тут его взгляд упал на прежде вынутые из тайника бумаги. Решение пришло само собой, и вот уже лента, стягивающая эти бумаги, упала на пол. Похоже, они были оставлены здесь не один десяток лет назад, об этом говорила их ветхость, но развернуть их всё же удалось, и Виктор увидел каллиграфический почерк неизвестного писателя. Первым на себя обратило внимание письмо, страшное содержание которого заставило «призрака» содрогнуться:

“Дорогой мой сын, надеюсь, ты всё же не последний из Гейсборо! Эти бумаги подтверждают твои права на обладание землями, простирающимися сейчас над твоей головой, этим замком, и ещё многими богатствами, хранящимися в наших фамильных тайниках. Точнее они подтверждают твоё происхождение, но права… Прости своего несчастного отца! Я так и не сумел отстоять их. Через несколько часов я умру, умру в безвестности, бесправный… Но прежде, чем проститься, я должен тебе рассказать, что за беда нас постигла. Вся моя семья, начиная с твоего деда, стала жертвой интриги Бенедикта Барнса. Он бастард моего отца, рождённый служанкой по имени Тереза Хелбент. Я благодарю небеса за то, что они надоумили меня спрятать тебя в семье моего верного друга, о котором не знают даже мои брианские друзья. Он дал мне обещание, что, если я не вернусь, он воспитает тебя, как своего сына, и посвятит в кошмар твоего происхождения не раньше, чем тебе исполнится двадцать лет. Тогда, я очень надеюсь, ты сможешь понять и принять это. Я, Артур Гай Гейсборо, завещаю всё, что у меня осталось, честь, совесть и эти документы, а с ними все права тебе, единственному на сегодня законному, но подло обобранному прямому потомку Реджинальда Гай Гейсборо, моего отца. Сын мой, Генрих Гай Гейсборо, знай, я всегда с тобой и верю,

ты вернёшь себе своё, это твой долг перед лицом наших предков. Об одном только заклинаю, сделай это, не проливая крови потомков Барнса, иначе ты ввергнешь свою семью в пучину проклятья Терезы ещё на пять поколений вперёд. Я говорю прежде всего о сыне Бенедикта Карле-Бенедикте, он младше тебя на два года. Уверен, он займёт место отца и станет следующим самозванным герцогом Бетенгтоном, возможно, у него появится сын. Моя душа страшно болит, но в то же время она взывает к тебе – сын, не окропи свои руки их кровью! Барнсы вернут тебе твоё доброй волей. Вам будет дан шанс на примирение, единственный шанс на все семь проклятых поколений рода Гейсборо. Иначе вы обречены. Так предсказала Эрна. Я отказался смириться, принять её предсказание и попытался сам что-то исправить. Но от судьбы не уйдёшь. Теперь, когда я вижу, как верно она видит будущее, заклинаю тебя, не оступись, выполни ею предсказанное. Бесконечно любящий тебя твой отец

Артур Гай Гейсборо,

Герцог Бетенгтон”.

«ГЕРЦОГ БЕТЕНГТОН!” – эхом отозвалось в голове Виктора, “Артур Гай Гейсборо. ГЕЙСБОРО! А какое полное имя у герцога? Карл-Бенедикт Гай Гейсборо герцог Бетенгтон!!! Да, черт побери! Да!!! Значит, он является потомком Барнса… лжеГейсборо?! А настоящий последний Гейсборо где-то скитается по миру?! Очень может быть!!! Да… А я чуть было не поверил, что это я Гейсборо, благо мне двадцать лет… Да, Артур верил, что это письмо прочтёт его сын, а прочёл я. Что ж, теперь одно из двух, либо надежды покойного не сбылись, либо я найду его сына. Кстати, одного достойного Генриха я уже знаю».

Мысль о Генрихе Рае очень позабавила Виктора, но он решил поразмыслить об этом позже, а пока просто бегло просмотрел бумаги. Да, среди этих документов было много более чем интересных, особенно порадовала Виктора подробнейшая схема лабиринта замка. Именно замка, но в очертаниях всё-таки угадывался и ныне существующий дворец. Виктор уже знал, что замок Бетенгтон был превращён во дворец сравнительно недавно, в результате грандиозной перестройки, которую предпринял отец нынешнего герцога. Ещё было приятно увидеть отменного качества карту окрестностей, она до сих пор почти не устарела. И здесь снова интрига – несколько мест отмечены загадочными крестиками. Но если уж про интригу, то венцом таковой стало таинственное послание, составленное в нехитрых по строю, но очень замысловатых по содержанию стихах. Каждое слово этой поэмы тут же словно калёным железом врезалось в память Виктора. Написано это было опять же Артуром и обращено к сыну:

«Послание старой ведьмы Эрны, знающей прошлое и будущее. Здесь сказано, как ты, Генрих, вернешь себе своё. Надеюсь, ты поймёшь её лучше, чем я.

Похоть, страсть и гибель замок разобьют,

Их пути сомкнутся, ненависть им друг.

Не осесть туману на земле чужой,

Не убить тумана дружною мечтой.

Ураган срывает с дерева плоды,

Ветви обрубает, души рвёт в куски.

Жёлуди в полёте. Клён в лесу родном.

Остров на болоте, граб и дуб на нём.

Две бескрылых птицы на камне и в воде.

Летом снег ложится, носится во мгле.

Пламень плесневеет, но водой омыт.

Тьмой надежде к миру путь почти открыт.

Утром ночь сменилась. Вороньё летит.

Как гитару, песня сойку защитит.