Путь Эвриха
Шрифт:
Вбежав в сарай, где дворовые девки вечерами пряли овечью шерсть, Кари остановилась в недоумении. Ни сегванок, ни Алиар здесь не было — видимо, по случаю приезда Фукукана с хамбасами кого-то позвали на кухню — в помощь стряпухам, а остальные, воспользовавшись этим, разбрелись по своим каморкам. Около кухни-то скорее всего и следовало искать Алиар — двадцатипятилетнюю женщину, определенную кунсом в служанки своей жене и сделавшуюся вскоре ее лучшей и единственной подругой. Окинув взглядом прялки и корзины с тщательно промытой и вычесанной шерстью, Кари уже готова была покинуть сарай, когда из-за тюков с кожами до нее донеслись тихие всхлипывания.
Девушка
— Алиар? С тобой-то что за беда приключилась? — Девушка опустилась на корточки перед подругой, которую ни разу еще не видела плачущей. Сама Кари могла смеяться, рыдать, негодовать и радоваться в одно и то же время, чем, кстати, постоянно выводила из себя сдержанного Канахара, но Алиар… Эта высокая, совсем не похожая на степнячку и очень привлекательная женщина, купленная, еще девчонкой, нангом Нибунэ в Фухэе, отличалась на редкость спокойным нравом и все выпадавшие на ее долю превратности судьбы принимала как должное.
— Ну же?! В чем дело? Тебя кто-нибудь обидел? — нетерпеливо переспросила Кари, мигом забыв как о собственных неурядицах, так и о том, что ныне она уже не супруга Канахара и ничем не может облегчить жизнь подруги.
— Они… Они отдадут меня Фукукану! А он… Он велит зашить в сырую воловью кожу и бросить на солнце…
— Ой-е! Что за чушь ты несешь?!. — возмущенно начала Кари и осеклась, вспомнив, что рабыня, не уберегшая свою госпожу, именно так расплачивается за любое несчастье, случившееся с ее подопечной. — Но при чем здесь ты? Разве можно сваливать на тебя вину за то, что кокуры похитили Тайтэки и ее дочь из шатра Фукукана? Все племя хамбасов не могло защитить жену нанга, а виновата во всем ты одна? Не может такого быть!
— Может, — всхлипнула Алиар. — Так он и сказал, когда увидел меня во дворе. И Канахар обещал ему отдать меня на расправу…
— Кому? Фукукану? Не получит он тебя, клянусь Великим Духом! Нынче же ночью мы сбежим к Тамгану! Ну-ка, послушай, что я узнала и как собираюсь поступить. Да не реви ты, ради Богов Покровителей! — Кари ухватила Алиар за руку и торопливым шепотом поведала о том, каким образом они оставят в дураках Канахара и Фукукана с их комесами и нукерами, задумавшими захватить селение кокуров. План побега, только что сложившийся в ее голове, был предельно прост, и девушка не сомневалась, что им легко удастся его осуществить. По-настоящему следовало опасаться не погони, а встречи с ее соплеменниками, но говорить об этом Алиар она не стала — всему свое время.
Кари уже собиралась выйти из шатра, когда кто-то из старейшин спросил дребезжащим от негодования голосом:
— Почему ты не поговорила с Канахаром? Почему не убедила его отказаться от союза с хамбасами?
— Разве блеяние овцы остановит когтящего ягненка орла? — ни к кому не обращаясь, вопросил Тамган, и Кари бросила на брата благодарный взгляд: слава Великому Духу, хоть кто-то понял ее и не осуждает.
Выйдя из окруженного женщинами и нукерами Там-гана шатра, девушка направилась к длинному бревенчатому дому, где ожидала ее возвращения Алиар. Провожаемая укоризненными и откровенно враждебными взглядами, она невольно ускорила шаг, ожидая, что вот-вот кто-нибудь выкрикнет ей вслед оскорбление, толкнет, бросит в спину сухое конское яблоко.
Весть о грядущем набеге хамбасов растревожила селение, как пущенный в улей камень, и все эти испуганные, возбужденные
Кари невесело усмехнулась. Ой-е! Она хорошо знала своих соплеменников и не сомневалась, что до конца своих дней останется в их глазах если уж не причиной, то во всяком случае вестницей беды, но никак не героиней, уберегшей племя от нападения коварных соседей. Впрочем, уберегшей ли? Они с Алиар скакали всю ночь и въехали в селение кокуров на рассвете. Прошло уже полдня, как сородичи ее узнали о готовящемся набеге, а что сделано для защиты поселка, лишь с севера прикрытого рекой от вражеского вторжения?
Девушка тряхнула головой, отгоняя дурные предчувствия, и переступила порог дома, построенного для Тамгана и его семейства. И тут же устыдилась своих мыслей, встретив сочувственный и встревоженный взгляд Тайтэки, оторвавшейся при ее появлении от разложенного по лавкам тряпья, извлеченного из больших корзин, заменявших степнякам сундуки. Напрасно она думала, что никто, кроме Тамгана, не понимает ее! Жена нанга кокуров, похоже, без всяких пояснений сообразила, что никоим образом не могла она отговорить кунса от заключения военного союза с хамбасами…
— Совет еще не кончился, — отвечая на невысказанный вопрос хозяйки, сообщила девушка. — Где Алиар?
— Уснула, убаюкивая Тантая. А Нитэки я отпустила на площадь, чтобы не путалась под ногами. Шулюм горячий, садись к столу, ты ведь, верно, со вчерашнего вечера ничего не ела. — Тайтэки указала на циновки, постеленные вокруг низкого столика, на котором высилось блюдо с горкой свежих лепешек и несколько глиняных чаш, миска с диким луком и желтыми клубнями репы.
Кари вспомнила оставленного на чердаке замка подлещика и окинула беглым взглядом очаг, над которым висел помятый котелок, составленные в углу просторной комнаты горшки и корзины, затянутые бычьим пузырем оконца, огромное ложе из брошенных прямо на земляной пол овечьих шкур. Задержалась глазами на полосках сушеного мяса, вязках лука и съедобных кореньев, подвешенных к низким потолочным балкам, и отрицательно покачала головой:
— Благодарю тебя, но сейчас мне кусок в горло не полезет. Какой странный у вас дом… — Она не договорила, боясь обидеть хозяйку и все же не в силах скрыть охватившее ее недоумение. Жилище Тамгана не было похоже ни на юрту, ни на шатер кочевников, ни на сегванскую избу и производило тягостное впечатление, поражало каким-то застарелым неуютом. Вскоре, однако, у ее сводного брата не будет, очень может статься, и такого, наполовину вкопанного в землю логовища, единственная цель которого — уберечь его обитателей от зимней стужи, — напомнила себе Кари, и в голову ей пришла другая, не на шутку встревожившая девушку мысль. Возникший три года назад поселок кокуров, с его хлипким частоколом и разбросанными как придется землянками и срубами, так же мало приспособлен для обороны, как это обиталище — для жилья. О Боги Покровители, да ведь это настоящая ловушка для тех, кто вздумает дожидаться здесь нападения хамбасов и сегванов! И хуже всего, что бежать ее родичам отсюда некуда!..