Путь Эвриха

Уважаемый читатель!

Итак, перед вами — вторая книга Павла Молитвина из цикла, посвящённого «миру Волкодава». Некогда мы вдвоём придумывали этот мир и его обитателей, собираясь писать в соавторстве… Судьба, однако, распорядилась иначе. К худу или к добру — теперь остаётся только гадать.

Все, кто читал моего «Волкодава» с продолжением и «Спутников», написанных Павлом, согласятся, что это очень разные книги. Любопытен ещё и такой факт. Тем, кто пришёл в неумеренный восторг от «Волкодава», резко не понравились «Спутники». И наоборот: те, кто отнёсся к «Волкодаву» с прохладцей, приняли книгу Молитвина, что называется, на ура.

Наверное, это было закономерно. И я до некоторой степени предвидела подобное развитие событий, загодя уведомив читателя «Спутников»,

что у Молитвина он найдёт многое, недостающее у меня. «Африканские» страсти, дворцовые интриги, многотысячные сражения, экзотику неведомых стран…

И вот перед вами его новая книга. Что изменилось?

Во-первых, время действия. Если «Спутники» были как бы реконструкцией предыстории главных героев (если считать нулевой точкой их встречу с Волкодавом), — и я была действительно изумлена, до чего захватывающие биографии обнаружились у каждого из троих! — то «Путь Эвриха» есть логическое продолжение «Права на поединок». Действие начинается там и тогда, где и когда кончается второй «Волкодав». И рассказ на сей раз идёт не о трёх персонажах, а об одном. О котором — явствует из названия.

Почему именно Эврих? Возможно, моё мнение субъективно, но мне кажется, что в «Спутниках» из всех троих он получился самым многообещающим и неоднозначным, то есть — самым живым. Эврих, чьё поведение в «Спутниках» порою вызывало хор возмущения со стороны самодеятельных критиков из «тусовки». Как, мол, посмел, да как можно, да что вообще за поведение для положительного персонажа! (Благополучно забывая при этом, как сами только что фыркали по поводу зубодробительных совершенств очередного супергероя на букву «В». Но это так, к слову.)

Итак — Эврих. Странствующий учёный, географ, бытописатель, восхищённый чудесами земли. Уроженец «просвещённой» Аррантиады, чья книжная наука не всегда выдерживает конкуренцию с практической мудростью «варварских» народов. Ловелас и задира, равно способный то на дурацкие вспышки, то на неподдельное мужество…

Делайте со мной что угодно, но про такого персонажа можно и должно писать интереснее, чем про однообразно положительных суперменов.

И Павлу Молитвину это, по-моему, удаётся.

Я не буду вас утомлять литературным разбором «Пути», да и не моё это дело. Упомяну лишь о том, что поразило лично меня. А именно — простите за немодное слово, о диалектике.

В «Спутниках» нас сперва познакомили с бесшабашным юнцом, школяром-шалопаем, любвеобильным повесой, готовым на всё, чтобы только спастись от уз местного божества, аналогичного Гименею. А дальше по ходу романа мы испытывали не только «физический» интерес — догонит? не догонит? отобьётся? не отобьётся?.. — мы ещё и следили за постепенным превращением беспутного озорника в молодого мужчину, не растерявшего любопытства и душевного жара, но притом умудрённого страданием и потерями, готового к ответственности, именуемой Жизнью.

Того Эвриха, которого Волкодаву предстояло отбить у воинствующих жрецов. С которым они тут же начали ссориться, находя один у другого все мыслимые и немыслимые недостатки. А потом всё-таки двинулись в дуть через полмира за «маячком» для Тилорна. Вместе. Плечом к плечу. Ибо, несмотря на постоянные уверения в обратном, бесконечно полюбили и зауважали друг друга..

…И достаточно драматично расстались в заморском городе Тин-Вилене. Вот с этого момента Молитвин и начинает свой новый роман. Далёк и непредсказуем выпавший Эвриху путь, и цель, вроде бы благополучно достигнутая, оборачивается всего лишь привалом, и опять свистит в парусах ночной ветер, и неведомо, что ждёт впереди… И продолжается жизнь, продолжается мучительное возмужание… Восхождение к пониманию, чем любовное приключение отличается от Любви…

Мы с Павлом советовались и вместе корректировали сюжет И, конечно, автор, не унизивший своё перо «стилизацией под Семёнову», решил стоявшие перед ним задачи очень по-своему. Совсем не так, как на его месте сделала бы я.

И это, право, не недостаток.

Ну и напоследок ещё кое о чём.

Сейчас принято цеплять к литературным произведениям всякие ярлычки, подразделяя их, в частности, на «мужское» и «женское» чтение.

Перипетии «мужского» сюжета призваны вызывать у читателя всхлипы восторга по поводу небывалой физической силы, ловкости, доблести, смекалки и любовных достижений центрального персонажа. Предполагается, что читатель мужеска пола радостно идентифицирует себя с

этаким воплощением несбывшихся мальчишеских мечтаний: тренированные мускулы, отточенный интеллект, суровая красота… Положа руку на сердце — какой читатель «в шляпе и очках» откажется на часок-другой перевоплотиться в несокрушимого Конана и вместе с ним совершить всё то, от чего в реальности его уберегает простой инстинкт самосохранения? И всё это — не покидая дивана?..

И что за беда, если женские образы таких романов трогательно бледны и отражают в основном полное непонимание автором психологии противоположного пола?

«Женские» романы являют собой зеркальное отражение вышеописанного. Здесь ахи и охи посвящаются немыслимым совершенствам главной героини; и какая же из наших современниц — забеганных, задёрганных, уставших сражаться с полнотой и морщинами, страдающих от дефицита мужского внимания — откажется хоть немного побыть прелестной принцессой или не менее прелестной дикаркой? Объектом поклонения и вожделения всех наличествующих в романе мужчин? Обладательницей роскошных волос и идеальной фигуры? И всё это «без изнурительных диет и утомительных упражнений»… И Бог с ним там, что о жизненности мужских персонажей, в основном призванных оттенять достоинства героини, смешно даже и говорить…

Так вот, на предлагаемый роман подобного ярлычка запросто не навесишь.

Потому что это не коммерческая поделка, призванная дёргать читателя за ниточки убого ограниченного спектра эмоций. Это — настоящая книга.

В чём я и предлагаю вам убедиться. А заодно выяснить, куда всё-таки заведёт Эвриха его Путь…

Мария Семёнова Боже, всех тех, кто мечтою, нуждоюСорван с насиженных мест,Оборони! На воде, под землеюГрешников — так же, как чистых невест.Летом ли знойным, лютой зимоюТех, кто напуган, продрог,Огороди от несчастий стеною,Лучшую им подскажи из дорог.О Милосердный Творец, пред тобоюДуши открыты, открыты сердца,Даришь покоем, лишаешь покояЮношу, деву, глупца, мудреца.Так поддержи своей мощной рукоюТех, кто моря бороздят,Тех, кому ночью глухой, штормовоюРифы клыкастые, мели грозят.О Созидатель, гордый собою,Мир твой к скитальцам жесток!Будь же заступником тех, кто с бедоюВ тяжкой борьбе изнемог.Стань им щитом и прости, что пороюВ поисках тщетных маячных огней,В вечном метанье меж светом и тьмою,Жалость забыв, загоняют коней.Вечный Отец! К слабаку и герою,К странникам и домоседам равно,К любящим негу и рвущимся к боюБудь милосерден. Коль нам суждено,Близких теряя, сражаясь с судьбою,Ноги стерев до колеи, одолетьПуть от рожденья до смерти — звездоюВспыхни, чтоб души надеждой согреть.

Брат Хономер отложил стило, отодвинул от себя свиток с перечислением товаров, подготовленных для отправки в Тар-Айван, и поднял глаза на переминающегося с ноги на ногу Ташлака.

— Ты уже разузнал что-нибудь о новом Наставнике и его друге?

— Они пришли из страны итигулов. Завели осла на постоялый двор Ретилла и остановились в корчме Айр-Донна. Вельх оказался старым знакомцем венна, но вытянуть из него удалось не много. Человек, сопровождавший нового Наставника, замеченный караульщиками со стен крепости, — ученый аррант лет двадцати — двадцати пяти…