Путь искушения
Шрифт:
Харлей сам не понял, как это получилось, но он убрал ногу Нинет со своего члена и разжал пальцы. Девица охнула, и демон с радостью набросился на её ярость и разочарование.
– Довольно необычное предложение от будущей невесты моего брата, - ухмыльнулся инкуб. При этом особым образом выделил слово «будущей».
Нинет поняла, что проиграла, но вот признавать это ей не хотелось.
– Ой, да ладно тебе, - она деланно рассмеялась, поводя плечами и поправляя словно упавшую невзначай лямку платья.
– Как будто я не знаю, что вы с Эрамом трахаете своих женщин на пару… Я, должно быть, единственная, кому не
Это было худшее, что она могла сказать.
Потому что нет… Единственной Нинет не была. К ярости Харлея.
Демон окинул соблазнительницу циничным взглядом.
– Брат попробовал, - сказал он низким бархатистым голосом.
– И отсоветовал.
Уже вставая, улыбнулся:
– Салют, Нинет! Я передам твой горячий привет Эраму.
Закрывая за собой дверцу грифона, Харлей недоумевал. Почему, спрашивается, он отшил Нинет? Оттрахать её или приказать отсосать прямо под столиком - была бы пусть небольшая, но все же месть Эраму… И он хотел её! Темнейшая Лилит! Он и в самом деле её хотел! Так почему, стоило вспомнить о конкубине брата, отказался?!
Что в этой рыженькой такого, что он смог обуздать своего внутреннего демона, свою истинную природу, демон её дери?!
Голод по-прежнему был невыносимым...
Харлей посмотрел на часы и, сорвавшись с места, направил грифон к весёлому дому мадам де Жу.
***
Нинет проводила спину инкуба таким взглядом, что не будь она магической пустышкой, прожгла бы безумно дорогую ткань пиджака.
И вот думай теперь: есть толк от этого экстракта или нет! Только зря израсходовала! Ведь он хотел её, точно хотел, уж она в этом разбирается! Да и несложно понять, когда мужчина хочет! Почему тогда ушёл?! Ведь не из солидарности к брату! Это просто смешно! А может… может, дело и вправду в этом?.. Всё-таки, она невеста Эрама. Будущая, подчеркнул этот гад. Демон!
И всё же… сработало или нет?
Видимо, демонов профессор прав: нужно больше денег.
Деньги, деньги, проклятые деньги!
– Леди Нинет Рассел.
Незнакомец, который уселся на место Харлея, не спрашивал. Утверждал.
Нинет насторожилась.
Сюда не пускают папарацци, но эти твари пролезут куда угодно и без мыла. Не хватало, чтобы в завтрашней прессе темой дня было, как дочь сенатора соблазняет брата своего жениха… Демоны! Надо быть осторожнее, но ведь ей крайне необходимо было проверить работу этого демоного экстракта, а тут такой подходящий случай!
Впрочем… что он мог видеть? Максимум, как она взяла инкуба за руку…
Нинет смерила незнакомца холодным взглядом.
– Не имею чести вас знать.
Тот не обиделся.
– Я бы не советовал дочке сенатора водить знакомство с такими, как я.
Нинет пригляделась повнимательнее.
Демон? Нет… На оборотня тоже не похож. Наг? Или человек? Обычно это видно в первую же секунду, но этот… слишком он был какой-то… никакой. По такому пройдёшься взглядом в толпе, и взгляд соскользнёт, как намыленный. Совершенно не за что зацепиться.
– Тогда что вам нужно?
– грубовато осведомилась она.
Тонкие губы незнакомца растянулись в улыбке. Глаза же оставались цепкими, холодными.
– Не желаете ли заработать, леди Рассел?
– Пшёл вон.
Наглец с невозмутимым видом положил на стол линкофон и чуть подвинул к ней.
Когда взгляд Нинет случайно упал на экран, рот сам собой приоткрылся.
А потом она посмотрела на незнакомца уже другим взглядом.
глава 11
Кто сказал, что ходить по магазинам весело? Кажется, Заури.
Та как узнала, что Мишель, похоже, едет сегодня на пятую Эуен-стрит, чуть не оглушила визгом, а потом чуть не задушила в объятиях. Вслед за чем последовала подробная лекция, какой бренд сейчас в тренде, что нынче в моде, наказ не возвращаться без безумно дорогих туфель от Кристиана Готена, а еще обязательно приобрести кожаную, в шипах куртку Тру’шэль, под ракшаси.
Русалка явно перестаралась с хвалебными отзывами и демонстрацией пространственных моделей, что сейчас носят, как и с чем. У Мишель голова шла кругом.
Думала ли она, что они не остановятся на вожделенной пятой Эуен-стрит, что проедут мимо всех этих шикарных магазинов массовых и ограниченных брендов и даже небольших, с виду скромных ателье с винтажными витринами, в которых, по словам русалки одеваются небожители…
Эрам де Вуд привёз свою конкубину в «Подиум».
В место, где в буквальном смысле слова вершилась мода…
Если бы она знала, что тот худощавый брюнет в бесформенном балахоне, который лично снимал с неё мерки и есть Кристиан Готен, а невысокая полненькая женщина, которую она приняла за ассистентку модельера, сама Миранда Найджел, вот уже более столетия диктующая свою железную волю что, как и с чем носить, высшему свету не только Слитсберга, но и всей Апостериории …
Но Мишель только послушно поднимала и опускала руки, садилась, вставала, переодевалась в новые, новые, новые и новые наряды…
Она ощущала себя куклой. Причём куклой, которой каким-то образом не повезло вызвать всеобщее неудовольствие и вообще навлечь на себя беду.
На неё смотрели. С любопытством, с интересом, с тщательно прикрываемой неприязнью и осуждением. И с завистью. Да, зависти было больше всего.
– Нет, ты видела? Конкубина, - говорила одна из тех девушек, что подавали ей наряды, другой, словно не знала, что Мишель здесь, за тонкой дверцей.
– С каких это пор с рабынь снимают мерки золотые руки Апостериории?
– Соплячка из межмирья, - отвечала вторая девушка, стоило ей с натянутой улыбкой передать Мишель ворох новых нарядов и прикрыть за собой дверь.
– И ведь смотреть не на что. Ни кожи, ни рожи.
– Будь она хотя бы горгоной, или, на худой конец, нагой. Но человечка!
– Низшая грязнокровная раса!
– По сути она та же компаньонка. Золотоискательница.
У Мишель навернулись слёзы. Насколько ей было известно - золотоискательница - самое грязное название компаньонки…
Да, конечно, она понимала, что не будь на то воля демона - она бы, наверное, никогда не побывала в этом месте, где цена любого элемента декора превышала размер её годовой стипендии… И ей далеко до этих красавиц, обслуживающих её с безукоризненными улыбками и не стесняющихся поливать грязью за закрытой дверью… но кто им позволил это делать?! Как они смеют говорить о ней так?! Тем более, когда точно знают - она слышит!