Путь из ада

Первая небольшая порция неприятностей настигла их сразу же, как только они покинули борт звездолета на поле космодрома планеты Димос, — своего рода предзнаменование грядущих нелегких времен.

Стэффер Дэйвис спускался по ступеням трапа, покрытым гофрированной резиной, бок о бок со своим роботом-охранником Протеем. После утомительного перелета из центральных миров Альянса он был так взвинчен, что даже тихое побулькиванье пластиплазмы внутри сферического корпуса робота, увенчанного сверху конусом наподобие кепки, действовало ему на нервы чуть ли не до тошноты. Протей же находился в полном неведении о чувстве раздражения, охватившем его хозяина; каждая унция его бытия, каждая капля квазиплоти, циркулирующей по внутренним протокам, заменяющим кровеносную систему, была сконцентрирована на поддержании максимальной эффективности слежения за окружающим, чтобы не упустить ни малейшего признака проявления враждебности иных форм жизни, прежде чем те смогут причинить ущерб человеку, находящемуся под его опекой. Пока робот скользил по воздуху на гравитационных пластинах, напоминающих тарелки, его крошечные сенсорные датчики поблескивали в ярком солнце — некоторые из них и сами светились откуда-то изнутри Протея: янтарные, темно-красные и мягкие пульсирующие голубые огоньки. Два же его главных элемента визуального восприятия окружающего, прикрытые белыми экранами, похожими на катаракты, по зоркости ни в чем не уступали самой лучшей паре глаз, и даже во многом превосходили их.

Когда они находились уже на полпути к минибусу, который должен был доставить их в главное здание космодрома, с восточной стороны неба по воздуху бесшумно скользнула вниз летучая паукомышь; ее покрытые пухом кожистые крылья были широко раскинуты, когтистые лапы вытянулись, чтобы одним рывком содрать скальп с головы человека...

В банке данных с индексом этой планеты в памяти Протея содержалась информация о том, что летучая паукомышь — наиболее злобный маленький хищник, известный тем, что, даже не будучи особенно голодным, способен наброситься на трехрогого быка, оставив после себя пожирателям падали почти нетронутую тушу огромного животного. Размах ее кожистых крыльев не превышал восемнадцати дюймов, а вес — двух фунтов; единственно примечательными чертами — исключая, конечно, маниакальную решимость и полное отсутствие страха — были зубы и длинные ломкие когти, которые маленькая тварь постоянно оттачивала на осыпающихся известняковых склонах холмов своей родной планеты. Эти когти могли выпустить кишки человеку в считанные мгновения.

Протей отреагировал без какого-либо промедления: козырек, прикрывающий ствол его главного орудия, словно растворился, когда робот развернулся в сторону цели. Из дула вылетело щупальце пласти-плазмы, обвилось вокруг туловища паукомыши и так сдавило его, что превратило хищника в бесформенную полужидкую массу. Протей отшвырнул то, что осталось от животного, на бетон, где останки какое-то время еще содрогались, пока наконец не затихли и жизнь не покинула их окончательно.

Позже Дэйвис уже не мог вспомнить: услышал ли он шелест крыльев второй зверюги или же интуитивно понял, что в последнем вздохе убитой твари содержался призыв о помощи, но как бы то ни было у него возникло ощущение угрозы... Он отскочил, рухнул на колени и откатился в сторону, прикрыв руками голову, чтобы защититься от нападения второй летучей паукомыши. Всегда нелишне помнить, что боги, создавшие другие миры, ничем не отличались от нашего Бога, сотворившего Землю, а значит, везде в силе одно из основных правил — всякой твари по паре...

К счастью, Протей, видимо, также помнил об этом.

Самец убитой самки паукомыши камнем рухнул вниз и пополз по жесткому бетону космодрома. Он направлялся к Дэйвису, топорща крылья, скрежеща когтями по бетонному покрытию, с глазами, красными от бешенства. Зверь был уже в шести футах от человека, когда Протею удалось сцапать его и задушить. Робот бросил труп второго животного рядом с останками первого.

Они забрались в транспорт.

Возле здания космодрома минибус вынужден был сделать короткую остановку перед небольшой кучкой людей, над головами которых красовался транспарант с надписью: “Добро пожаловать, Стэффер Дэйвис!” Он вздохнул, взглянул на Протея и пожелал, чтобы робот мог также думать, слушать и разговаривать, а не только защищать своего хозяина. Ему так хотелось высказаться начистоту перед Протеем — эти фанаты исторических романов вызывали у него лишь одно чувство: бежать куда глаза глядят!

Они выходили последними, робот скользил по воздуху чуть впереди; его микроминиатюрных мозгов хватало только на то, чтобы отличить зло от добра и уничтожить первое. “Если бы мир глазам людей, — подумал Дэйвис, — представлялся только в черно-белом свете, то некоторые вещи воспринимались бы намного легче”. Те насекомые, которых усердно уничтожал робот, самому Дэйвису казались вполне безобидными, и он решил, что, возможно, не лучшим образом упорядочил данные по флоре и фауне Димоса в банке памяти машины. В запоминающих ячейках Протея хранились сотни единиц стертых и вновь перезаписанных данных — все это нуждалось в более совершенных методах сортировки, чистки и давно требовало наведения порядка. Обо всем этом следовало позаботиться сразу по возвращении в основные миры, сейчас же Дэйвису оставалось при первой представившейся возможности переориентировать отношение своего механического соотечественника к этой планете и питать надежду, что этого окажется достаточно.

— Мистер Дэйвис! — воскликнула рыжая, с вьющимися волосами женщина, первой выбравшаяся из толпы “книжных червей”. Она протянула ему руку в белой перчатке.

Писателя тревожила мысль: как долго придется выдерживать воздаваемую ему дань уважения? Проклятие, он ведь чертовски устал!

— Как трогательно! — тем не менее умудрился произнести он с улыбкой, подумав при этом о том, что хорошо еще, что никто из них, по-видимому, не расслышал скрежет его зубов.

Протей тем временем пришел к выводу, что живой жук, которого женщина в белых перчатках использовала в качестве броши, представляет для его хозяина опасность. Он стремительно выпалил псевдощупальцем и размазал насекомое прямо на розовом отвороте блузки поклонницы.

— Мой робот еще не совсем точно настроен на Димос, — поспешил объяснить Дэйвис, еле сдерживаясь от смеха при виде сочного пятна.

Дама попыталась смахнуть раздавленное насекомое со своего костюма и добилась только того, что измазала еще и перчатку.

— Совсем безвредный жук, — уныло заявила она. — Здесь, на Димосе, не осталось почти ничего, что могло бы по-настоящему представлять опасность. Димос можно смело поставить на второе место после Рая, мистер Дэйвис!

Но разве не Ад находится на втором месте после Рая? Да, возможно, здесь и был подлинный Рай до прихода Альянса, заковавшего зеленые равнины в бетон, чтобы обеспечить посадку своих гигантских кораблей. И это было бы еще не так плохо, если бы был разрушен один только ландшафт, но они также заодно уничтожили и обитателей Димоса. Совсем маленькая популяция крылатых людей, однако Альянс готов скорее истребить, чем пойти на уступки. К тому же димосиане оказались настолько дерзкими, что осмелились оказать сопротивление Альянсу, замыслившему аннексию их родной планеты! Поэтому их всех и истребили! Навечно... Вот девиз любого тоталитарного правительства: “Никогда не оглядываться, только вперед!” И конечно же эти крылатые люди были иного происхождения, “инородцами”, а это слово по требованию правительства Альянса трактовалось только в одном понятии — “почти животные”. А посему забудьте, что демосиане были разумными существами с культурой и традициями, уходящими в глубь веков! Для Альянса все это без разницы! Глубинка, питающая своими корнями администрацию и правительство, сосредоточившихся на древней планете Земля, считала все иные формы жизни низшей ступенью развития по сравнению с человечеством. Следовательно, если инородец ниже человека, то он и не заслуживает человеческого обращения. Логика мегаманьяков, но именно такие типы и пришли к власти! Коалиция Превосходства Человека — самая крупная партия — давно уже заправляла Альянсом, а они признавали только язык оружия. Неужели эта ограниченная, самодовольная женщина не понимает, что его следующий исторический роман будет именно об истреблении, "которое имело здесь место, истреблении ста семидесяти миллионов крылатых мужчин и женщин, перебитых в процессе колонизации Димоса Альянсом, с такими отягчающими преступления деталями, как использование в целях стерилизации территории горчичного газа и прочих средств массового уничтожения, которые черными буквами начертали на лбу человечества страшное слово: “ГЕНОЦИД”? Вот это Рай...

Дама прервала размышления Дэйвиса, потребовав, чтобы он подарил свою новую книгу их клубу, перед тем как покинуть Димос. Затем он подписал несколько — слава Богу, немного — своих книжек, которые они принесли с собой под дружный аккомпанемент благодарностей и славословий в свой адрес...

— Сейчас здесь необходимость в них почти отпала, — наставительно произнес полномочный представитель Альянса, указывая на парящего поблизости Протея, когда Дэйвис неловко расположился в кресле напротив массивного металлического стола.

— Он убил летучую паукомышь, едва мы успели выйти из корабля.

— О, не волнуйтесь, большинство этих тварей уже уничтожено. Они теперь стали очень редки.

— Мне бы хватило и одной. Чинуша нахмурился:

— Думается, что вы будете обрадованы, узнав, что поселитесь прямо в их птичнике. Одно из немногих местечек, что еще остались. Этот поселок использовался в исследовательских целях экспедицией социологов несколько лет назад и более-менее приспособлен для нужд человека. Работая там, вам будет легче осознать то, как аборигены жили, вернее, существовали. — Последние слова были произнесены с явным отвращением, словно крылатые люди недалеко ушли от невообразимых варваров. — Заповедник всего лишь в полутора милях от того места, где вам предстоит жить, — продолжил полпред, нервно разглаживая кончики усов обеими руками, словно приведение в порядок этой части растительности на лице могло соответственно навести порядок и в его смятенном разуме. — Вас обеспечат едой и всем необходимым.

— Заповедник? — переспросил Дэйвис.

— Ну да, место, где держат последних крылатых людей.

— Держат?

— Ну да... До тех пор, пока они.., не перемрут. — Полпред явно чувствовал себя неловко и избегал пристального взгляда Дэйвиса. — У нас уже готова машина, чтобы отправить вас туда прямо сейчас. Если хотите, то следуйте за мной... Ваш багаж уже собрали и погрузили.

Они покинули офис через заднюю дверь, прошли длинным тусклым коридором к металлической, на случай пожара, двери и, открыв ее, ощутили на лицах приятное дуновение легкого послеполуденного осеннего бриза. Свежий воздух воспринимался с невыразимым облегчением после стерильной, пронизанной сквозняками от кондиционеров атмосферы похожей на усыпальницу штаб-квартиры Альянса. Черный, обтекаемой формы гравитационный автомобиль неподалеку покоился на своем резиновом ободе, его распахнутые двери напоминали разинутые рты.