Путь Избранной

Ольшевская Светлана

У Киры был своеобразный юмор.

***

Все вышло так, как хотела Марго. Исполненная чувства вины за своего племянничка, Бэлла покинула дом Николая. Утром она не пришла и не позвонила, и Николай, вконец изведясь, позвонил ей сам, умоляя прийти. А Света теперь была рада видеть свою спасительницу Бэллу новой мамой. В тот же день Николай предложил ей руку и сердце, и она, конечно же, согласилась.

Помолвку решено было отметить всей семьей вечером в кафе. Спустя пару часов, когда Марго ушла по своим делам, к Николаю заглянула Татьяна. Счастливый, как мальчишка, брат сообщил ей новость. Но Татьяна была настроена более скептично.

– Почему так скоро? Сколько вы уже встречаетесь?

– Достаточно, чтобы сходить по ней с ума!

– А она знает, что выходит замуж за импульсивного

подростка? – улыбнулась сестра.

– И ей это даже нравится! – беззаботно ответил Николай.

– Что ты вообще о ней знаешь? Может, ей интересны твои деньги?

– Которых нет? Тань, я ученый. Не лучшая добыча для корыстной женщины.

– А может, она из тех аферисток, которые охотятся за чужими квартирами?

– Было бы на что охотиться, – отмахнулся Николай.

И тут у него зазвонил телефон.

– Привет, любовь моя! Да, рассказал. Можно сказать, что рада. Правда, у нее очень своеобразная радость… Хорошо, передам. – Николай положил трубку и повернулся к сестре: – Мы с Бэллой приглашаем тебя в кафе отметить нашу помолвку. Там и обсудим детали свадьбы.

Татьяна удивилась:

– Она будто слышала наш разговор…

Но влюбленный Николай только хохмил над ее настороженностью.

***

Вечером Антон, как обычно, сидел в кафе и ждал Татьяну. Вдруг он оглянулся и увидел, что у барной стойки стоит… Марго. Правда, выглядела она теперь несколько иначе, учитывая ее наряд и прическу, но, безусловно, это была она!

Антон отпрянул в ужасе, встретившись с ней глазами. А потом заметил, что Марго стоит не одна – с ней были Татьяна и Николай. Впрочем, Марго почти сразу попрощалась и ушла, окинув по пути Антона злобным взглядом. Вслед за ней ушел и Николай – ему нужно было в лабораторию. Антон тут же подскочил к Татьяне:

– Откуда ты знаешь эту женщину?!

– Это невеста моего брата – Бэлла, – Татьяна несколько удивилась перепуганному виду Антона.

– Бэлла?! – Антон сорвался на крик. – Это не Бэлла, это Марго! Ее зовут Марго! Я знаю ее, это страшная женщина!

Ошарашенная, Татьяна попятилась. У Антона была настоящая истерика.

– Может, ты ошибся?..

– Нет! – Антон схватил ее за руки, посмотрел в глаза умоляюще. – Скажи своему брату, пусть он не общается с Марго! Она – зло, она опасна… Передай ему, передай…

– Антон, ты пугаешь меня! Отпусти мои руки, пожалуйста!

Катя, увидев, что с Антоном снова началось неладное, и боясь, как бы он еще чего-то не учудил, поспешила увести его из зала. Антон позволил ей это сделать, но по пути все оглядывался на Татьяну:

– Марго – зло! Передай своему брату!

Кое-как успокоив Антона и уговорив его идти домой, Катя вернулась на рабочее место.

– Я надеялась, что больше никогда не увижу его таким, – сказала она Татьяне.

– Если нетрудно, передай Антону, когда он снова придет, чтобы он позвонил мне, – попросила Татьяна и раскрыла свой ноутбук. Конечно, Антон был явно не в себе, но его слова Татьяну сильно встревожили. Эта Бэлла ей и самой казалась подозрительной, хотя Татьяна и не могла сказать, чем именно. И она ввела в поисковике имя и фамилию будущей невестки.

Бэлла Чернышева. В соцсетях таковой не обнаружилось. Поисковик привел на сайт, посвященный дворянским родам и титулам. Перед глазами замелькали вырезки из дореволюционных газет, старинные документы и фотографии.

Ага, вот. Трагедия в семье Чернышевых, тридцатое марта тысяча девятьсот десятого года. «Графиня Бэлла Чернышева оплакивает смерть своих падчериц», – так называлась статья из газеты тех давних лет, а над ней – фотография дамы в полный рост. У Татьяны медленно округлились глаза: со страницы старинной газеты на нее чуть насмешливо смотрела невеста брата. Сходство было один в один: тот же возраст и та же прическа.

Татьяна не знала, что и думать. Такого просто не могло быть!

В тот же день она побежала к брату, чтобы поделиться этой странной информацией. Однако ошалевший от любви Николай только посмеялся над ее опасениями.

Но сдаваться Татьяна не любила. Заинтригованная и напуганная этой тайной, она немедленно позвонила своему приятелю-журналисту, имевшему доступ к архивам. Пришлось соврать ему, что это нужно для ее будущей книги. Приятель заинтересовался странным совпадением не меньше самой Татьяны…

Был

поздний вечер, когда Татьяна, сгорая от любопытства, вошла в кафе.

– Ну, наконец-то! – приятель махнул ей рукой из-за ближайшего столика. – Я уже заждался!

Татьяна подошла, и они крепко, по-дружески, обнялись.

– Давай поужинаем на днях. Отметим начало моей первой книги…

– Ладно-ладно, корыстная женщина! – расхохотался журналист, вынимая из портфеля большой конверт. – Я отдам тебе материал для книги даром, не подкупай меня едой. Это – материал для бестселлера! Информация о загадочной истории графини Ушкиной.

– Чернышевой.

– А я как сказал?

Татьяна вынула из конверта и развернула пожелтевшую, пропахшую архивом газету. В ней обнаружилось большое групповое фото. Во главе стола восседал солидный мужчина с роскошными усами и во фраке. Рядом с ним – две юные девушки, видимо его дочери, а по другую сторону – Бэлла, уже в другом ракурсе, но все равно как две капли воды похожая на невесту Николая. Были на этой фотографии и другие личности. Окажись здесь Маша, она бы сразу опознала в лихом усатом военном Феликса, в красавице-блондинке с пышными локонами – Киру, а уж крошка Агнесса не изменилась с тех пор совершенно.

– Когда было сделано это фото?

– Давай посмотрим. Двадцать пятого марта тысяча девятьсот десятого года, за два дня до свадьбы, – приятель углубился в статью. – Отец семейства собственноручно зарезал двух своих дочерей, хотя души в них не чаял, прикинь?

Татьяна нервно потерла виски. Ей было не по себе, вспоминались разговоры с Антоном, который утверждал, что вся эта инфернальная нечисть существует на самом деле.

– Его первую жену разорвали собаки, – продолжал приятель. – А графиня… Она исчезла сразу после гибели падчериц. Наверное, боялась той же участи. В общем, повезло мужику, да?

Татьяна отстраненно смотрела мимо, потрясенная жутким совпадением. Свадьба, падчерицы… и, разумеется, Бэлла, совершенно не изменившаяся за сто лет.

Здравый скептицизм Татьяны летел в тартарары под натиском невероятных фактов.

– Что с тобой, Тань?

– Нет… Ничего.

И тут она увидела. В дальнем конце зала, за угловым столиком, сидела Марго. Теперь она была совсем другой – мрачной, недоброй, без привычной милой улыбки. Она подняла лицо и взглянула на Татьяну холодным взглядом, в котором таилась угроза.

– И все же, Тань? – одернул женщину журналист архива. Она вздрогнула, посмотрела на него как сквозь туман, а в следующий миг обнаружила, что за угловым столиком никого нет.

Теперь Татьяне стало по-настоящему страшно.

Зоина мама с раннего утра сидела у дочери в палате, и они весело болтали. Наконец-то деньги для операции были собраны! Бедная женщина уже отчаялась раздобыть их, но вдруг спасение пришло, откуда она меньше всего ждала. Стас продал мотоцикл, да еще немного собрали пожертвований в кафе, и нужная сумма нашлась.

«Спасение» явилось полчаса спустя. С громадной ссадиной на лбу и сумкой апельсинов в руках, Стас предстал на пороге палаты, сияя улыбкой, и вынул из-за спины слегка помятый букетик.

– Ты наш спаситель! – мама Зои сгребла его в объятия, из глаз хлынули слезы.

– Да ладно…

– Ничего себе «да ладно»! Благодаря тебе Зоя снова будет ходить!

– Мама, Стас уже по цвету как пожарный гидрант, – засмеялась Зоя.

Мама деликатно ушла, оставив их вдвоем. Стас поставил перед Зоей апельсины и присел на край ее кровати.

– Где это тебя угораздило? – Зоя дотронулась до ссадины у него на лбу.

– Воевал за апельсины! – гордо ответил Стас, и Зоя заметила его голодный взгляд в сторону сумки.

– Хочешь апельсинку? – предложила она, и глаза Стаса радостно заблестели. – Давай есть.

В повторном приглашении Стас никогда не нуждался.

Глава 8 Все в наших руках…

Маша сидела в кафе над учебником. К ней неслышно подошла Катя:

– Маша, помоги мне!

Маша подняла голову и увидела, что Катя плачет, закрыв лицо руками.

– Катя, кто тебя обидел?

Катя не отвечала. Она отняла руки от лица, и Маша увидела, что из ее глаз текут кровавые слезы и сами глаза налиты кровью. Кровь была на лице и на руках, капала на пол.

– Помоги… – прошептала Катя и стала медленно оседать.

Маша вскочила, подхватила ее, аккуратно положила на пол, принялась трясти, хлопать по щекам.