Путь к Дюне
Шрифт:
— Особенно здесь. Я ненавижу этого Хосканнера за то, что он оставил нас здесь с такой дрянью.
— Не присланы также новые комбайны, которые вы заказали на Иксе. — Юэх потрогал свои седые усы. — Они не опаздывают?
— Да, первый заказ просрочен уже на целую неделю. Она поразилась, до чего странно звучат в устах их старого семейного врача разговоры об оборудовании для добычи пряности, но она радовалась этому теперь, когда рядом не стало Джесси. Не стало. Каким же беспощадным и окончательным приговором звучали сейчас эти слова. У Дороти упало сердце, но она усилием воли привела в порядок свои мысли. Джесси рассчитывает
— Да, там на производстве какая-то задержка.
Гурни попытался переговорить непосредственно с иксианским представителем, но тот уклонился от прямого ответа, а в последние дни все силы и средства были брошены на поиски пропавшего неизвестно куда орниджета. Дороти нахмурилась.
— Случайности бывают, конечно, — заговорил доктор Юэх. — Но некоторые случайности происходят вполне целенаправленно.
Чувствуя, что женщина вконец расстроена и несчастна, старик помассировал ей плечи и шею, надавил на какие-то точки своими чуткими пальцами хирурга, но Дороти ощутила, что у него самого дрожат руки.
— Обычно это хорошо помогало моей жене, Ванне. Ее это расслабляло и успокаивало.
— Вашей жене? Я не знала, что вы были женаты, Каллингтон.
— О, это было очень и очень давно. Она умерла… от болезни, которую я не знал, как лечить. Вот почему я теперь изо всех сил стараюсь помочь другим. — Он печально усмехнулся.
Юэх, который сам себя полушутя, полусерьезно называл «клистирной трубкой», получил медицинское образование на Груммане, далекой планете, известной своими странными болезнями, вызванными болотными испарениями и плодами, с поверхности которых сочились сильнейшие контактные яды. Он стал преданным семейным врачом в Доме Линкамов много лет назад, заявив, что желает провести остаток дней в ласковом мире Каталана. Здесь, на Дюнном Мире, старый врач, как казалось, был выбит из своей привычной колеи и чувствовал себя не в своей тарелке.
Дороти отвела его руки.
— Спасибо, Каллингтон, я действительно чувствую себя лучше.
Его ореховые глаза наполнились сочувствием.
— Нет, вы все еще сильно взволнованны. Но мне нравится, как вы себя ведете. — Он неторопливо отошел в сторону и отправился к очередному больному. Она редко видела доктора отдыхающим.
Дороти же направилась в южное крыло. Встретив одну из горничных, Дороти потребовала чайник меланжевого чая и чашку. Потом сама взяла поднос и поднялась с ним на пятый этаж по винтовой лестнице. Ее успокоит меланжа и… оранжерея.
Она надавила на полый камень в глухом торце коридора. Когда потайная дверь открылась с легким шорохом и шипением, Дороти вошла внутрь, и в нос ей ударил запах распада и гниения.
Тайная оранжерея, точнее, бывшие в ней растения страдали уже несколько недель, с тех пор как Дороти перекрыла водоснабжение и пустила драгоценную влагу на другие, более важные цели. Пятнистые грибы превратились в труху и месиво, зеленые папоротники — в почерневшие и пожелтевшие палочки. Некогда яркие и пестрые цветы засохли, и лепестки усеивали теперь отвердевшую без влаги почву. Всего лишь несколько растений продолжали упрямо цепляться за жизнь, но, судя по всему, и им осталось недолго.
Среди мертвых растений словно стервятники летали насекомые, питавшиеся разлагающимися остатками. Распад и гниение стали настоящим пиршественным праздником для этих мелких трупоедов, и они весьма сильно размножились. Но скоро и этому жуткому и отвратительному процветанию, как и всей бывшей здесь экосистеме, наступит конец.
Эти растения стали жертвами совершенно невообразимой ситуации, они попали, словно в ловушку, в место, где они не могли жить. Как Дом Линкамов, подумалось ей, который едва ли сможет существовать на этой безжизненной планете, но надеется, что жизнь еще вернется к нему.
Чувствуя, как ею овладевает обреченность, Дороти поставила поднос на плазовый стол, смахнула со стула пыль и мертвых насекомых и села. Она налила в чашку ароматный чай, пар, поднимавшийся от чая, немедленно исчезал в сухом воздухе. Утраченная влага, напрасно потраченная влага. Она подняла чашку, и крепкий запах корицы защекотал ей ноздри.
Только она и Джесси знали о существовании этого места, и только они знали наверняка, что вскоре все эти растения погибнут. Она может побыть здесь совершенно одна. Никто не потревожит ее здесь. Здесь она будет наедине со своими мыслями, хотя вряд ли и здесь сможет она найти какое-нибудь решение. Дороти покончила с чаем, и когда пряность проникла во все уголки ее души, она внутренним взором явственно увидела ласковый, изобиловавший водой мир Каталана. Если бы она вместе с семьей могла снова вернуться туда…
Но одна мысль не сможет перенести домой, не сможет стереть несчастье, которое привело их сюда. Где теперь Джесси и Барри? Что, если и сам Инглиш — тоже тайный агент Вальдемара Хосканнера? Не оставил ли он их тела высыхать в пустыне подобно этим несчастным растениям?
По щекам Дороти заструились слезы. На этой планете плач называют «отданием воды мертвым».
13
В пустыне надежда — такая же редкость, как и вода. И то, и другое — не более чем мираж.
Даже после того, как кончилась вода, они продолжали идти вперед. Они должны были идти, и они шли. Инглиш шел впереди, часто сверяясь с паракомпасом, а Джесси и Барри устало тащились следом. О том, чтобы вернуться назад, не могло быть и речи. Стоял знойный день, беспощадное солнце начало клониться к западу.
Они приблизились к низко висящей бесцветной дымке, и Джесси понял, что они наткнулись на фумаролу. Хотя было мало надежды найти здесь воду, они пошли к клубам пара, вырывавшимся из-под земли. В любом случае этот химический пар, или дым, заслонит их от палящих солнечных лучей.
Поднялся ветер, и Инглиш встревоженно огляделся. Он потрогал свой лоснящийся шрам и посмотрел на Джесси.
— Погода меняется. Я чувствую.
— Скоро ли буря сюда доберется? — спросил Джесси. Барри всматривался на горизонт, ожидая увидеть стену надвигающейся пыли.
— Нет признаков, — ответил Инглиш. — Буря — дама капризная. Может обрушиться прямо на нас, как бы мы от нее ни прятались, а может и полностью пройти стороной. Этого не угадаешь.
Укрывшись в полутени среди камней, окрашенных серой из испарений фумаролы, они сели отдохнуть. Джесси раскрыл мешок и достал паракомпас.