Путь к Источнику
Шрифт:
Опомнившись, я громко лязгнул зубами, закрывая рот, и изумленно переспросил:
– Мы отправляемся к Врагу?
– Да.
– Что ему нужно?
– Он не изволил сообщить. Но в его послании говорится, что речь идет о безопасности Экватора.
– То есть, он хочет встретится с тобой не как с частным лицом, а как с представителем всех Домов?
– Совершенно верно.
Поняв, что мне нужно сесть и переварить полученную информацию, Юнона грациозно опустилась в кресло. Не ожидая ее приглашения, я бухнулся в соседнее.
– Это западня, - предположил я.
Она покачала головой.
– Исключено. Сейчас не в интересах Хаоса нарушать Договор. Главы Домов
– А как отнесся к этому отец?
– Без особого восторга. Он не одобряет, но уважает мое решение.
– Понятно, - сказал я, хотя мало что понимал.
– А как ты думаешь, почему Враг обратился именно к тебе?
Мать одарила меня своей обворожительной улыбкой, которую кое-кто и, надо сказать, не без оснований называл сногсшибательной улыбкой Юноны.
– Наверное, потому что я Сумеречная и вместе с тем королева Света, а значит, представляю сразу две основополагающие политические ориентации Порядок и Равновесие.
Немного подумав, я согласно кивнул. Действительно, если нынче кто и мог представлять в Хаосе все Дома Властелинов Экватора, то моя мать подходила для этой роли как никто другой. Ее брак с моим отцом в свое время был политическим союзом, заключенным между двумя самыми могущественными Домами - Сумерек и Света, для совместной борьбы с общим врагом - Хаосом.
– Как жена Утера Пендрагона и дочь Януса из Сумерек, - продолжала Юнона, - я вправе рассчитывать на личную неприкосновенность в Хаосе, коль скоро Враг не желает повторения Рагнарека с еще более плачевными для него последствиями. Думаю, что как раз по этой причине он и выбрал меня - дабы показать, что его приглашение не западня. Впрочем, я не сомневаюсь, что он строит какие-то козни, но за нашу личную безопасность во время встречи можно не беспокоиться.
Я снова кивнул, соглашаясь с ее рассуждениями. В голове отца бродили очень опасные мысли о том, что с полным уничтожением Хаоса в Экваториальном Поясе Мироздания наступит эра всеобщего благоденствия и процветания, и только твердая позиция Домов Равновесия во главе с маминым Домом Сумерек удерживала его от возобновления войны с Хаосом. Но если с нами что-нибудь случится, мой дед, король Янус, повелитель Сумеречных Миров, не станет мешать отцу и даже вынужден будет выступить вместе с ним, чтобы отомстить за дочь, благо в Сумерках личная вендетта считается делом государственной важности.
– А это никак не относится к восстановлению Дома Ареса? поинтересовался я, вспомнив о предстоящей вскоре коронации нового короля Марса.
– Вряд ли, - сказала Юнона.
– Принц Валерий принимает все пункты Договора, и у Врага не может быть к этому никаких претензий.
Дом Ареса, Покровителя Марсианских Миров, был одним из тех Домов, которые пали во время последнего Рагнарека - Битвы Судного Дня, завершившейся почти восемьдесят лет назад по стандартному летоисчислению Основного Потока и отголоски которой пронеслись по всему Экватору волной кровопролитных войн. В той битве Дома, принявшие сторону Порядка и Мирового Равновесия, одержали победу; Дома, вставшие под знамена Хаоса, были повержены, их имена прокляты, а память о них предана забвению. Дом Ареса не принадлежал к числу последних, его члены, дети Марса, храбро сражались на стороне победителей, и хотя их Дом пал, он, согласно Договору, подлежал постепенному восстановлению.
– Ну что?
– отозвалась Юнона после непродолжительной паузы. Согласен сопровождать меня?
– Конечно, - сказал я.
– Когда?
– Прямо сейчас.
– Хорошо. Вот только приоденусь...
–
– Зачем? Ведь я могу и сам... С твоего разрешения, разумеется.
Мать с улыбкой кивнула. Нерегламентированное использование колдовства в быту считалось в Царстве Света вопиющим нарушением дворцового этикета, но я был любимчиком королевы Юноны, и когда мы были наедине, она позволяла мне обходиться без церемоний.
Я откинулся на спинку кресла, притянул к себе Формирующие и пропустил их пучок через голубой камень, Небесный Самоцвет, вделанный в перстень на среднем пальце моей левой руки. Самоцвет был магическим артефактом и выполнял много разных функций, в частности смягчал контакт с Формирующими, делая его менее жестким и более устойчивым, что было особенно важно здесь, во дворце, где так и кишело чарами и разнообразной защитой от них.
Я мысленно потянулся к гардеробу в своих покоях и несколько секунд помедитировал, отбирая нужные мне вещи, затем по микро-Тоннелю переправил их себе на колени - расшитую золотом мантию под цвет маминой туники, темно-синий берет с пестрым пером, черные замшевые сапоги с отворотами, а также мою любимую шпагу Эскалибур, некогда принадлежавшую моему прадеду по отцовской линии и моему тезке - да, да, тому самому королю Артуру, о котором вы, безусловно, слышали. Эта шпага стала моей после того как отец изготовил себе более совершенный клинок, закаленный в Горниле Порядка. А что касается моего сводного брата Амадиса, единственного сына Утера от его первого брака и наследника престола, то он попросту робел, когда брал в руки шпагу нашего легендарного предка, поэтому с радостью уступил ее мне. (При всех несомненных достоинствах у Амадиса были свои недостатки, но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз, когда представится подходящий случай).
– Вот и все, - самодовольно произнес я, ставя сапоги на пол.
– Через минуту я буду готов.
– Изумительно!
– сказала Юнона; в голосе ее слышалась вполне простительная для матери гордость за сына.
– Ты совсем не потревожил сигнализацию. Таки не зря о тебе говорят, что ты молодой да ранний.
Я покраснел и сделал вид, будто всецело поглощен одеванием. Но потом все же ответил:
– Ты безбожно льстишь мне, мама. Мне удалось обойти сигнализацию только потому, что вместе с отцом и Амадисом я отлаживал защиту и знаю все ее хитрости и уловки. Однажды я попытался проделать такой фортель в Замке-на-Закате, но потерпел фиаско, да еще поднял страшный переполох.
– Дед здорово злился?
– Нет, даже не отчитал ради проформы. Ты же знаешь, что он не может сердиться на меня.
– Я подошел к зеркалу, скептически осмотрел себя, поправил берет на голове и смахнул с мантии невидимые пылинки.
– Ну вот, я готов.
Юнона подступила ко мне, чуть наклонила мою голову, встала на цыпочки и поцеловала меня в лоб.
– Для матери все дети дороги, - сказала она.
– Но для меня ты всегда был дороже других, Артур... Хотя мне не следовало говорить тебе это.
– Я и так это знаю, мама, - ответил я.
Мы спустились на лифте в глубокое подземелье дворца, где прекращали свое действие защитные чары, намертво блокировавшие доступ к Тоннелю-меж-Мирами, и очутились в просторном помещении, выдолбленном в толще скалы. Это был Зал Перехода, специально предназначенный для сообщения с другими мирами, поскольку весь Солнечный Град, не говоря уж о королевском дворце, был надежно заблокирован от непрошенных вторжений. Такие меры предосторожности представлялись излишними и причиняющими массу неудобств в наше мирное время, однако в прошлом, когда Домов было значительно больше, и они враждовали между собой, подчас даже этого оказывалось недостаточно.