Путь к сердцу мужа
Шрифт:
Ну и пусть это не по-настоящему, а просто для видимости, подумала она, но все равно, как хорошо. Интересно, буду ли я еще когда-нибудь так счастлива.
В воздухе запахло вечерней свежестью. Все встали, женщины начали убирать со стола, мыть посуду.
— Так, — не выдержала Ира, глядя на разомлевших мужчин.
— Быстро встали и пошли мыть сковородки и мангалы.
— Интересно, зачем же мы тогда жен заводили и с собой их сюда привозим? — начали дружно отпираться те.
— Жены нужны совсем для другого, — отвечали им. — Давайте вставайте и начинайте работать.
Первым сдался Игорь.
— Ладно,
Все встали, кроме Бориса, который еще, как видно, надеялся, что о нем забудут.
— Борька, давай тоже поднимайся. Вот этот казан твой. Начинай его чистить, — скомандовала ему жена.
— А волшебное слово? — жалобно сказал он, стараясь оттянуть время.
— Не-мед-лен-но, — по слогам отчеканила супруга. — Вот это и есть твое волшебное слово.
— Боже, я женился на прапорщике, — пробормотал бедный муж и послушно начал отдраивать казан.
Когда все было убрано, Полонский начал прощаться.
— Как, — удивились все, — вы разве не остаетесь ночевать? Мы все остаемся.
— Да, — пригласил их Игорь, — у нас места на всех хватит.
— Давайте, оставайтесь, мы же ночью на рыбалку идем, завтра уху будем варить.
— Мы бы с удовольствием, но мне завтра нужно уезжать, — выдал ее шеф, видно, заранее заготовленный предлог.
Лиза его понимала. Если остаться ночевать, им постелют вместе, а это будет уже явный перебор. О таком они не договаривались. Да и потом, его, наверное, его красавица уже ждет, может, он и сам по ней соскучился. Ей стало грустно. Вот и окончился самый лучший день в ее жизни. Завтра она опять будет одна.
— Ну, если надо, так надо, — наконец, согласились все и стали с ними прощаться. Расцеловавшись со своими новыми друзьями и пообещав приехать еще, Лиза и Полонский пошли к машине. Игорь с Викой, как хозяева дома, пошли их провожать. Возле самой машины Вика вдруг спохватилась.
— Игорь, мы же приготовили всем по сумке с фруктами из нашего сада. Чуть не забыли совсем. Постойте минуту, мы сейчас принесем вам.
— Не стоит беспокоиться, — стал отказываться Полонский, — мы обойдемся.
— Вы таких фруктов не видели и не пробовали. У меня отец сам выводит новые сорта, во всяком случае, пытается. Даже и не думайте отказываться, мы сейчас вам принесем.
Они убежали, а Лиза посмотрела им вслед.
— Какие они все хорошие люди, как жаль, что я больше никогда их не увижу, — вздохнув, она с грустной улыбкой повернулась к Полонскому.
— Никогда не говори «никогда», — вдруг загадочно произнес он и, внезапно наклонившись, крепко поцеловал ее в губы.
Лиза вначале растерялась, но так как он поцеловал ее еще и еще, обняла его и прижалась к нему. Они целовались, пока не услышали возле себя легкое покашливание, и, оглянувшись, увидели Игоря и Вику, протягивающие им корзинку с фруктами.
— Вы, ребята, конечно, извините, что мы вам мешаем, — со смехом сказали они, — но мы только положим фрукты вам в машину и уходим.
Полонский тоже рассмеялся, взял у них корзинку, и открыл дверь машины для Лизы. Они еще раз попрощались, поблагодарили гостеприимных хозяев, Полонский включил мотор, и они поехали. Как всегда Лиза тут же начала мучить себя сомнениями. Почему
Полонский заметил, что она о чем-то задумалась. Он вел машину и время от времени поглядывал на нее. Наконец, не выдержав, он съехал на обочину и остановил машину.
— Что случилось, Эля, я сделал что-то не так? — спросил он, повернувшись к ней.
— Вы знаете, мы с вами и так неплохо сыграли. Все поверили, что мы любим друг друга. Так что, если вы поцеловали меня для того, чтобы закрепить впечатление, то это уже было лишнее.
— Понятно, — серьезно сказал он, выслушав ее. — Так вот, Эльвира Викторовна, если вы будете говорить подобную чепуху, то я не посмотрю, что вы уже взрослая девица и одна из лучших служащих в моей фирме, а наколочу вам попку.
— Что? — вспыхнула Лиза. — Мы не договаривались доходить до такой степени фамильярности.
— Не договаривались, — согласился он, — но иногда жизнь вносит свои коррективы.
И крепко обняв, он снова начал ее целовать. Лиза, махнув рукой на все свои сомнения, прижалась к нему и, как могла, отвечала на его поцелуи.
— Эля, глупенькая, — прошептал он между поцелуями, — ты знаешь, что ты необыкновенная. Я такую, как ты, никогда не встречал. Даже не думал, что такие бывают. Ты чудесная и одна единственная.
Лиза слушала его, не веря своим ушам. Никто никогда не говорил ей такое. И, конечно, вместо того, чтобы быть просто счастливой, она тут же начала мучить себя сомнениями, должна ли она тоже что-то ему говорить или слушать молча. А кстати, если говорить, то что? Не говорить же ему, что он тоже необыкновенный, кажется, мужчинам такого не говорят. Ну почему у нее совсем нет опыта. А может, другие женщины знают от рождения, что и как нужно говорить мужчинам? Тогда она одна, наверное, такая дура. Кстати, лучше промолчать, потому что если она решится заговорить, то, скорее всего, заговорит каким-нибудь дурацким хриплым голосом, как у нее всегда случается в ответственные минуты. Приняв, наконец-то, решение, она успокоилась, но не надолго. Следующей причиной для переживаний стал вопрос, до какой, так сказать, степени фамильярности он собирается дойти. Не то, чтобы она боялась, наконец, лишиться девственности. Наоборот, она уже давно мечтала об этом. А тут такой случай, любимый человек, да еще и муж, можно сказать. Она только не хотела, чтобы это произошло, не дай бог, в машине. На такое она не могла согласиться ни в коем случае.
А Полонский в это время решал, отвезти ее к себе домой или нет. Конечно, ему хотелось этого, но ведь она работает в его фирме. Скорее всего, она никому не расскажет, но ведь можно выдать себя просто взглядом или улыбкой. Начнутся разговоры, сплетни, и потом он ведь ее босс, платит ей зарплату. Это невозможная ситуация, и он трусливо решил отложить все на потом, а может, и вообще навсегда. Посмотрим, как она поведет себя завтра в офисе. Он на минутку отстранился и посмотрел ей в лицо. Она смотрела на него такими сияющими глазами и так по-детски торжествующе и вместе с тем застенчиво улыбалась, что у него защемило сердце от нежности к ней.