Путь к Синим горам
Шрифт:
– Ааа, ну-ну!
Сказать оказалось легче, чем сделать. Голова немилосердно кружилась и кстати пришлась помощь Фанд, чтобы дойти до выхода. Когда они чуть отошли от входа в пещеру, Фанд решительно взялась за его ремень.
– Я сам!
– Как скажешь, – она пожала плечами и отвернулась. –Как будешь готов, скажи…
Было тихо, достаточно тихо, чтобы слышать, как льется струйка жидкости на гранитные плиты. Шорох одежды. И снова потрескивание пламени в пещере. А он все не окликал её. Луна медленно скользила по небу, сползая за кромку скал. Минуты обращались в вечность…
– Фанд, мне
Она едва не расплакалась от этих простых слов. Таких простых и таких сложных. И так тепло, так сладко стоять, прижавшись к груди, в кольце сильных рук. Просто и сложно… так всегда в жизни. И всегда есть выбор, простой, или сложный. Выбор, когда на кону стоит не только твоя жизнь и судьба…
– Если я не вернусь к сроку, старый ублюдок возьмет в жены мою младшую сестренку Бэм, – тихо сказала она, сжавшись в комочек в его объятиях, чувствуя, как колотится его сердце. –Девочке нет ещё и тридцати… это убьет её…
====== 10. Признания. ======
Луна ушла за скалы, и сразу потемнело в ущелье. Торин и Фанд вернулись в пещеру, подкинув поленце в костер.
– Расскажи мне все по порядку, – спокойно попросил Торин. – С самого начала. Как стряслось, что ты стала его женой… ну, и все, что было.
Фанд кивнула. Медленно, подбирая слова, она поведала принцу о том, что случилось с тех пор, как старый Анвен увидел её в Золотых Садах и обратил внимание. Ту часть истории, что повествовала о гибели Дориана, ей к её собственному удивлению удалось рассказать без особых эмоций. А может, дело было в том, что эмоции остались где-то там, за гранью, через которую рано или поздно переступают все потерявшие.
Торин слушал молча, не перебивая, лишь в его огромных глазах отряжалось пламя костра. Фанд умолкла, завершив рассказ, но он не пошевелился. Довольно долго они сидели так, глядя в огонь.
– Я думал оставить тебя на дороге, с которой будет виден вход в королевство Огнебородов, – наконец произнес юноша. –Но теперь сам Темный не заставит меня сойти с пути.
Он наклонился и раскатал постель.
– Торин, ты ничего не сможешь сделать, – тихо прошептала Фанд. –Анвен не станет сражаться честно, он просто убьет тебя. Убьет не своими руками, а руками своих стражей, как убил Дориана.
– Дориан не был принцем крови, сыном и внуком двух владык сильнейшего из гномьих кланов, – Торин говорил без какой-либо гордости, просто констатируя факт. –К тому же то, что сделал этот мерзавец, противоречит всем законам и порядкам гномов. Не понимаю, как вообще могло появиться на свет такое мерзкое отродье, способное отдать свою леди…- он едва сдержался, чтобы не довершить фразу «на расплод, как какое-то животное».
– Анвен был хорошим королем, – тихо промолвила девушка, опустив голову. –Он изменился всего лет двадцать тому назад. Стал угрюмым и странным, и иногда необъяснимо жестоким. После того, как побывал вместе со своими воинами в Дол-Гулдуре.
Торин нахмурился. Название было ему известно, но он не особенно интересовался географией и историей, потому оно лишь кольнуло странной иголочкой беспокойства.
– Мне знакомо это название. Но все же, не понимаю, как гном может измениться за короткое время? Это очень странно!
Фанд вздохнула и обошла
– Отдыхай. Я пока подежурю.
– Приляг со мной, – попросил Торин, вытягиваясь на постели. –Холодно…
Фанд улеглась рядом, обхватив его обеими руками, кутая в два одеяла. Торин прижался к ней, не делая попыток к чему-то более интимному. Он был слаб, но дело было даже не в этом. Просто ему уютно было лежать вот так, уткнувшись в теплую женскую грудь, ощущая её молочно-медовый аромат, слыша далекое биение сердца. Фанд гладила его по спине, задевая саднящие ранки, но от этих болезненных укусов по телу словно разливалась волна тепла и удовольствия.
– Спи, мой Торин… – тихо прошептала девушка, гладя его, баюкая в своих объятиях. –Спи, любовь моя…
Она даже не осознала тих слов, но Торин словно от удара плети поддернулся, сел, бледный, с пылающими глазами и бешено колотящимся сердцем. Испуганная Фанд тоже села, с тревогой всматриваясь в его лицо.
– Что…
– Нет… ты сказала… сказала…
– Я не думала…
– А тот, прежний? Кого ты любила?
– Любила… нет, мой Торин, мой упрямый, мой жестокий… не любила… влюблена была… – она прижалась губами с его губам и замерла так, чувствуя, как слезы ручьями льются по лицу. –Да, он был нежен и мил, и был моим первым мужчиной… но я не любила его… а тебя люблю… люблю…
– Ты совсем не знаешь меня, Фанд!
– Знаю… эти дни, что мы провели в пути. Они дали мне больше, чем вся жизнь. Та схватка с троллем, и потом, в пещере великанши… о Махал, я не знала… не знала, что можно так бояться за кого-то… те дни в трактире Блоссомов- это были самые прекрасные дни в моей жизни…
– Фанд, девочка… я… я не знаю, что сказать… – в голосе принца была мука и такое неизбывное счастье, что принцесса снова расплакалась.
Он позволил ей прижаться и всласть выплакаться уже на его груди, уткнувшись в рыжие волосы и гладя вздрагивающие от рыданий плечи. Торин не знал, что с ним такое, но сердце его было готово разорваться от нежности и теплоты. Фанд, лежащая и плачущая в его объятиях, показалась ему вдруг такой близкой и родной, что самая мысль о том, что придется отдать её, расстаться с ней, была невыносима.
– Всё будет хорошо, девочка, – тихо прошептал он, когда она немного успокоилась и от усталости задремала. –Клянусь тебе, и да поможет мне Владыка Махал…