Путь к жизни
Шрифт:
Посмотрев, как целитель роется в своем мешке, Шурраг ненадолго скользнул в сторону и вернулся с полулитровой кружкой, полной кипятка, довольно кивнув, принял из рук Лиртво три кожаных мешочка с сушеными травами и снова подмигнул Жерру.
Заметивший это Мясник довольной хмыкнул: пока что его расчеты оправдывались почти полностью. Сейчас Зеленошкурый сделает сложный отвар, аккуратно напоит им своего командира, сам же лекарь в это время осушит очередной, предпоследний "сосуд", отдышится, отблюётся и займется предпоследним же раненым.
На четвереньках, пошатываясь, маг дополз до пленника, рухнул, уткнувшись лицом в его живот, и потерял сознание.
Внимательно наблюдавший за этим Антир, медленно встал: у него всё ещё оставалась возможность помочь своим людям…
"Да
Дело усложнялось ещё и отсутствием возможности нормального общения: разговаривать Гельд до сих пор не научился - так, отдельные звуки взамен нескольких слов. Немножко больше, чем умеет обычный немой, но значительно меньше, чем требуется. Писать - медленно получается, а если быстро - песка не напасёшься, разлетается из ящика. Перевёртыш?… Сложный вопрос. Иногда его понимание хозяина помогает, но чаще - нет. Странное оно какое-то. Слишком странное…
Вся эта возня была вызвана подготовкой к путешествию. И ею, собственно, и называлась. Вертина снова вызвали к королю и предложили сменить место службы: из, можно так сказать, обычной Конной Гвардии перейти во вновь создаваемую Тёмную. Такую, какая существовала в древней империи. Такую, какая уже носила когда-то это название. И ему, теперь уже бывшему капитану Дарсигу, предложили её возглавить.
"Мы понимаем, - говорил Его Величество, мерно вышагивая по кабинету, - что скорее всего вряд ли когда-нибудь сможем достигнуть имперского уровня и что что-нибудь толковое получится не завтра и не послезавтра. Однако мы также понимаем, что если не начать, не получится никогда…"
Во всём этом было три отрицательных черты: основы, фундамента, на котором, собственно, строилась имперская Тёмная Гвардия, в королевстве не было и появиться он (фундамент) обещал ещё нескоро. Вторая - гвардия эта пока что вынуждена оставаться тайной, и сколько это продлится… Ну и наконец, стать тёмным гвардейцем означало заявить о себе, как о враге Ордена Света. То есть влезть в большую политику. И не только внутрикоролевскую.
Следует отдать Вертину должное - времени на раздумье он почти не тратил: королю надо? Король получит! И двумя минутами позднее вместо капитана Дарсига на свет появился полковник Дарсиг. Правда, всё той же Конной Гвардии, но подчиняющийся не командиру Гвардейского Корпуса и даже не Верховному Главнокомандующему, а непосредственно Его Величеству. Появился, выпил бокал вина, выслушал краткий инструктаж и сходу включился в подготовку к отъезду жреца столичного храма Нурьена Милостивого, более известного как Наставник… Он даже с людьми - основой своего будущего отряда - познакомился потом. И не удивился, опознав в них тот самый егерский взвод в полном составе, что уже принимал участие в сопровождении князя. Парней тоже облагодетельствовали, переведя в гвардию с повышением, что делало некоторых из них офицерами и, следовательно, дворянами, пусть даже не потомственными. А это уже требовало соответствовать. Так что пришлось на время оставить насущные и неожиданно оказавшиеся интересными дела и заняться отловом друзей и знакомых, способных присмотреть за провинциалами в Столице. Таковых удалось найти достаточно легко - даже в Конной Гвардии имелось несколько старших офицеров, в детстве сверкавших голыми задами на крестьянских подворьях. А кроме того, какими бы ни были отношения между гвардейцами, в столкновениях с внешним миром гвардия выступала как единое целое. Именно в эти четыре дня в храм тайно заявился Главнокомандующий и от имени Его Величества заключил с Тёмным Князем Гельдом Первым договор о мире и дружбе, предусматривающий, помимо прочего, помощь в формировании воинских частей.
Узнав об этом, полковник собрался было помянуть старшего принца незлым словом, но вспомнил, в каком подразделении теперь служит, и вовремя остановился: боги знают, во что может вылиться такое поминание. Вместо этого Вертин задумался. Всё, что ему доводилось слышать о Тёмной гвардии - таковая когда-то была. Но как комплектовалась, какую структуру имела и вообще… В любом случае, просто копировать придуманное далёкими предками не имело смысла, а значит, требовалось изобрести что-то своё. Но что?!
Подойдя с этим вопросом к жрецу (сборы сборами, а службу никто не отменял!), Дарсиг столкнулся со странной реакцией старика. Обернувшись к подопечному, Наставник довольно ядовито поинтересовался, разобрался ли тот "с собачками". Некоторое время эти двое вели какой-то странный, непонятный полковнику диалог, а потом из-за угла выметнулись несколько теней и, подняв короткие дорожки пыли, замерли посреди заднего двора.
"Да это же…" - пробормотал Вертин, разглядывая пятёрку четвероногих скелетов с полыхающими тьмой глазами. Кроме впечатляющего набора клыков, каждый костяк имел короткие, слегка изогнутые и даже на вид острые когти и длинный хвост с "кошкой" - тройником. На этом сходство между ними заканчивалось и начинались различия. Одни из тварей имели щитки, прикрывающие рёбра, но выглядели при этом гибкими и изящными, другие - наоборот. Это первое, что бросалось в глаза. Дальше шло наличие либо отсутствие костяных воротников, расположение шипов и тому подобные мелочи… Которые не меняли главного: подобную нежить Дарсигу доводилось встречать ещё до попадания в гвардию, в бытность простым пограничником, и он прекрасно представлял себе опасность вот таких вот небольших стай. Собственно, у них было только два уязвимых места - привязанность к какой-то территории со строго очерченными границами и то, что, бросаясь в атаку, они двигались, если позволяла местность, исключительно по прямой. Первое позволяло удрать, второе - уничтожить тварей до того, как они начинали рвать живую плоть.
Полковник прикрыл глаза и почувствовал, как по спине побежали струйки холодного пота: если его взвод получит хотя бы по одной стае на отделение…
А к тому, судя по разгорающемуся спору, дело и шло. Вот только Наставник хотел, чтобы все "собачки"были одинаковыми и требовал, чтобы князь определился наконец, какими именно, мертвец же… А кто его знает?! Что означала мешанина из жестов и звуков, заменявшая личу речь, можно было догадываться только по ответам жреца. Насколько понял Дарсиг, князь ничего против не имел, вот только желал знать, какой из имеющихся вариантов - лучший. Совершенно логично предположив, что следующим, кому зададут этот вопрос, может оказаться он сам, полковник поспешно распрощался и направился во дворец, выпрашивать доступ к архивам. Должны же были сохраниться хоть какие-то описания одного из самых грозных родов войск!
Люрех недовольно покачал головой, и очередной изрядно побитый молью тёплый подрясник отправился в возвышающуюся посреди подвала кучу тряпья, а стоящий в стороне молодой жрец провёл на навощённой дощечке короткую черту. Проверка храмовых запасов шла полным ходом, и уже сейчас можно было сказать, что кое-кто получит хорошую головомойку. Это ж надо же было не заметить, что настойка белокопытника выдохлась! Этак ещё немного, и вся братия встречала бы зиму с голым… э-э-э…
Люрех старательно изгнал возникший в голове образ. Ибо недостойно при его положении. И при его возрасте. И вообще. Это послушнику ещё как-то простительно, но не тому, кто облечён полным саном. А кроме того, не настолько храм беден, чтобы порча имущества в одной кладовой столь плачевно отозвалась на его служителях. Да только раз такое сойдёт с рук нерадивому, другой, а на третий… Это даже чёрный понимает. Понимает и заботится. Но тут ничего удивительного: будет плохо храму - будет плохо самому чёрному. А эти твари любят хорошую жизнь! Они просто обожают устраиваться с удобствами! Как этот, к примеру. Всем ведь головы задурил языком своим лживым! Да так, что…