Путь к звездам. Из истории советской космонавтики
Шрифт:
Рассказ Стурова произвел на капитана Алексеева тягостное впечатление. Мысленно он пришел к выводу, что при всех тех недостатках, которые случались в его подразделении, да и в части за последний год, у них ситуация выглядела намного лучше обрисованной Козленко. Трудности объяснялись крайне напряженным экономическим положением в стране, взвалившей на свои плечи гигантские расходы на создание ракетно-ядерного оборонного потенциала. Только так можно было остановить милитаристские натовские круги, стремящиеся военным путем добиться для себя мирового господства. Другой реальной силы, способной выполнить в те годы такую фантастическую задачу, в мире вообще не существовало.
Само
Еще более усложнили ситуацию другие, сопутствующие обстоятельства первостепенной важности. Огромных материальных и производственных ресурсов требовало создание ядерного потенциала страны — производство ракет-носителей было к началу шестидесятых годов налажено, но к ним требовалось большее количество головных частей. Запуск все новых орбитальных кораблей-спутников и космических станций в сторону Луны и других планет Солнечной системы тоже приводило к немалым экономическим издержкам. Изготовление технически сложных агрегатов и приборов требовало применения уникальных материалов особой прочности и загрузки наиболее квалифицированных инженерных, да и рабочих кадров.
Март шестьдесят первого внес в переменчивую жизнь полка несколько радостных моментов. Итоги социалистического соревнования среди частей соединения оказались в их числе. Хотя полковник Колосов умозрительно считал лучшим в дивизии полк Онищенко, дислоцированный в Плунге, строгие критерии учебно-боевой и политической подготовки, состояние воинской дисциплины, постановки спортивно-массовой работы отдавали предпочтение полку Корнеева. Повторный подсчет баллов, проведенный по требованию командира дивизии, подтвердил первоначальный результат. Полковник Колосов вынужден был согласиться.
В середине марта командир 1-го дивизиона Алексеев удостоился очередного воинского звания «майор», что очень порадовало полковника Корнеева. Поздравляя Андрея Степановича с заслуженным «прибавлением на погонах», командир полка предупредил его, что в пятницу, 17 марта, в часть приезжает высокая комиссия, возглавляемая главным инженером армии генералом Любимовым. Цель ее приезда — прием экзамена на допуск к заступлению на боевое дежурство второй стартовой батареи Сильницкого. Председатель армейской комиссии поставил задачу: подготовить и провести учебный пуск ракеты из постоянной боевой готовности в ночных условиях.
Экзамен выдался поучительным для всех — и проверяющих, и командования части. Над стартовой позицией — чистое мартовское небо, с яркими, как никогда, звездами. Легкий ветерок колышет верхушки вековых деревьев. В ночном безмолвии далеко разносятся четкие команды старшего лейтенанта Сильницкого, которому из разных мест вторят начальники отделений. Проходят томительные минуты и уже раздаются доклады номеров боевого расчета об их исполнении. Погода располагает к сноровистым действиям молодых ракетчиков. Личный состав батареи, офицеры дивизионной инструкторской группы во главе с подполковником Гурновым и члены армейской комиссии — в специальной защитной одежде. Глухо урчат моторы автомобилей. Агрегаты наземного оборудования расставлены по своим местам. Ракета Р-12 уже установлена на пусковой стол, головная часть устремлена ввысь.
Все коммуникации развернуты и присоединены к своим местам. Средства заправки заполнены компонентами топлива, заправочные шланги присоединены к ракете. Боевой расчет действует исключительно слаженно. Чуть в стороне от проверяющих майор Алексеев фиксирует по секундомеру время прохождения ключевых команд при свете карманного фонарика. Десятки раз отработанная на учебных занятиях технология подготовки ракеты к пуску известна ему до мелочей. Больших сбоев в работе нет. Все идет по графику, даже с небольшим опережением. Несмотря на то что он уверен в работе боевого расчета, волнение все же чувствуется. Ведь это только третий расчет в его подразделении, после двух расчетов из батареи старшего лейтенанта Стурова, сдающий ответственный экзамен, подытоживая результат изнурительной полугодовой работы.
Наступает заключительная часть. Подготовка ракеты завершается. Изделие условно заправлено, наведено на цель по полетному заданию, электрическая схема готовности к пуску набрана. Агрегаты наземного оборудования покидают стартовую позицию. Звучит команда: «Всем — в укрытие!» Командир батареи находится на своем командном пункте. Его рука — на выносном пульте пуска. Звучит отрывистая команда: «Пуск!» Старший лейтенант Сильницкий имитирует нажатие этой кнопки на пульте… Условный пуск ракеты произведен!
И вот последний, важнейший момент экзамена. Личный состав батареи построен для разбора. На лицах усталых людей — удовлетворение от успешно выполненной работы. Разбор проводит генерал-майор Любимов. По очереди докладывают офицеры инструкторской группы. Они подробно объясняют, кто и как работал, как выполнены нормативы, какие недостатки допущены в работе расчета и отделений, называют свои оценки.
Председатель комиссии подводит окончательный итог и объявляет, что все отделения работали четко, допущенные ошибки не повлияли на выполнение учебно-боевой задачи. Все отделения батареи удостаиваются хорошей оценки. Главный инженер армии Любимов особо отмечает четкие действия командира батареи старшего лейтенанта Сильницкого. Вторая стартовая батарея 1-го дивизиона майора Алексеева допускается к несению боевого дежурства! Генерал Любимов поздравляет командира дивизиона с успехом.
Конец марта. В душе лейтенанта Любаса — снова праздник. Запущенный 25 марта корабль-спутник «Восток» успешно выполнил одновитковый орбитальный полет и приземлился в заданном районе. С материалами пресс-конференции академика Топчиева для советских и иностранных журналистов лейтенант Любас не расставался ни на один день. Он уверенно доказывал коллегам и особенно комбату Стурову, что недалек день и полета человека в околоземное пространство.
Глава 7
Если не Гагарин, то кто же?
Во второй половине дня 29 марта, обменявшись с Келдышем мнениями о пресс-конференции академика Топчиева, прошедшей накануне, Сергей Павлович поехал на Старую площадь, в ЦК партии, и доложил Сербину о результатах испытательных запусков двух последних кораблей-спутников «Восток» на орбиту Земли. В заключение Королев сделал оптимистический вывод о том, что экспериментальный период подготовки к полету человека в космос завершен. Иван Дмитриевич, в присутствии Главного конструктора, связался с министром оборонной промышленности страны Устиновым, курировавшим ракетостроение и космос. Сербин предложил Дмитрию Федоровичу подготовить проект постановления правительства о запуске в космос пилотируемого корабля. Когда к концу дня 3 апреля такое постановление было принято, Сергей Павлович тотчас улетел на Байконур. Счет времени отныне пошел для Главного конструктора на дни и часы.