Путь к звездам. Из истории советской космонавтики
Шрифт:
Этот номер, однако, не понравился генералитету академии. Начальник политотдела генерал Кемзин обратился в Главпур и предложил упорядочить репертуар Хиля. Певца пригласили на беседу. Охранители «чистой идеологии» объявили строгое решение: «Мы решили помочь вам, Эдуард, разобраться в самом себе. Год не будете петь на концертах и приглашаться на телевидение». С тем огорченный исполнитель и уехал в Ленинград.
Прошла всего неделя. Гагарин оказался гостем Пахмутовой и тут узнал о создании новой песни «Обнимаю небо». Александра Николаевна выразила желание, чтобы ее непременно исполнил Эдуард Хиль. Гагарин
Но приближалось 8 марта. Пахмутовой очень хотелось, чтобы ее новая песня прозвучала на концерте в канун Международного женского дня и тридцатилетия Юрия Гагарина. На «общем совете» было решено, что Эдуард немедленно приступает к разучиванию песни, а проблему его выступления на праздничном концерте в Колонном зале Дома cоюзов решает Гагарин.
Утром 2 марта Юрий появился в Главпуре, на Фрунзенской набережной. Генерала армии Епишева еще не было на месте. Пришлось обождать, конечно. Когда начальник Главпура вошел в приемную и увидел первого космонавта Земли, то сразу же пригласил его к себе. Гагарин объяснил цель своего приезда:
— Алексей Алексеевич, речь в песне идет об итальянском генерале и итальянском капрале. Никакого покушения на авторитет наших генералов в ней нет. Италия входит в НАТО и Хиля, напротив, надо благодарить, что он в такой иронической форме показывает командный состав агрессивного военного блока.
Епишев не скрыв удивления по поводу ситуации с песней, уточнил:
— А кто конкретно из сотрудников Политуправления беседовал после концерта в академии имени Жуковского с Хилем?
— Этого я не знаю, — признался Гагарин. — Эдуард сказал мне, что это были два молодых полковника.
— Что требуется от меня, Юрий Алексеевич?
— Композитор Пахмутова хотела бы, чтобы ее новая патриотическая песня «Обнимая небо» была исполнена Эдуардом Хилеем в праздничном концерте, посвященном Международному женскому дню.
— Ну и пусть исполняет, — заключил встречу начальник Главпура. — А я постараюсь выяснить у себя, кто принял запретное решение в отношении Хиля. Считайте, что я его отменил.
Гагарин тут же поехал к Пахмутовой и сообщил ей приятную весть. Искренне рад был такому исходу и Эдуард Хиль. Певец пообещал, что перед исполнением новой песни Александры Николаевны он непременно объявит о посвящении ее тридцатилетию первого космонавта планеты, Юрия Алексеевича Гагарина…
Подготовка полетов первых многоместных кораблей получилась не таким простым делом, как казалось Каманину вначале. Особенно трудно решался вопрос о составах экипажей «Восходов». Сам их состав размывался, выходил за рамки влияния Главного штаба ВВС. Против такого обстоятельства решительно выступал маршал Руденко. Основные трудности упирались в кандидатуры научных сотрудников и врачей. Для трехместного корабля Каманин предложил знакомые кандидатуры: Волынов — командир, Комаров — летчик-испытатель, Лазарев — летчик-врач. Маршал Руденко согласился с мнением Николая Петровича. Их общее мнение поддержал и Главком ВВС Вершинин. В крайнем случае командование ВВС соглашалось на замену подполковника Лазарева врачом Центра подготовки космонавтов Сорокиным.
А вот Королев придерживался другого мнения: Комаров — командир, Феоктистов — научный сотрудник, Егоров — врач. Главный конструктор был «повязан» данными ранее обещаниями Феоктистову и Яздовскому о непременном включении в состав экипажа многоместного корабля бортинженера ОКБ и врача — сотрудника научно-исследовательского авиационного медицинского института. С таким составом трехместного «Восхода» был согласен председатель Государственной комиссии Тюлин и ее члены, генералы Мрыкин и Керимов.
На полет в первом «Восходе» в качестве научного сотрудника претендовал еще доктор технических наук, профессор института автоматики и телемеханики Академии наук СССР Георгий Катыс. Его кандидатуру горячо поддерживали академики Келдыш, Ишлинский и Трапезников.
Особые возражения у командования ВВС вызывали Катыс и Егоров. Когда в середине июня началась специальная подготовка группы к полетам на «Восходах», Катыса пригласили в политотдел Центра подготовки на беседу.
Член Военного совета Главного штаба ВВС Бабийчук, начальник Центра подготовки Кузнецов и его замполит Никерясов задавали кандидату на полет далеко не простые вопросы. Вначале они касались его работы и научных интересов, темы докторской диссертации. Кузнецов, естественно, спросил о состоянии здоровья, спортивных увлечениях и составе семьи.
Задавать ключевые вопросы выпало полковнику Никерясову. Николай Федорович спросил: «Почему профессор Катыс не в партии?», «Собирается ли подавать заявление о приеме?» Ответы Георгия: «Считаю себя пока не готовым к такому ответственному шагу» и «До сих пор как-то не задумывался над партийной перспективой», явно не удовлетворили «экзаменаторов».
Катыс был в панике: «Что делать?» Но он понимал, что вступление в партию — дело не одного месяца. Поэтому пообещал подумать над вопросом и в ближайшее время принять «разумное, оптимальное решение».
В конце июля, перед тренировкой на центрифуге, Георгий неожиданно спросил у Феоктистова: «С тобой, Константин, разговор в парткоме уже состоялся?» Сотрудник королевского ОКБ признался: «Нет, Георгий, не состоялся». Ответ конструктора «Восхода» воодушевил Катыса. Он посмотрел на Феоктистова с сочувствием и решил про себя, что тот на полет в первом «Восходе» вообще не котируется и, значит, одним конкурентом становится меньше. Георгий продолжал сохранять надежду и готовился к старту.
Накануне заседания Государственной комиссии 21 августа, которой предстояло рассмотреть вопрос о предполагаемом составе экипажа для первого «Восхода», генерал Каманин встретился с маршалом Руденко. Были высказаны откровенные суждения:
— Должен вам сказать, Сергей Игнатьевич, что у меня нет полной уверенности в Катысе и Егорове как наиболее вероятных кандидатах на первый полет в трехместном корабле.
— Что ты имеешь в виду, Николай Петрович? — уточнил заместитель Главкома ВВС.
«Главный куратор» космонавтов четко высказал свои замечания по кандидатурам претендентов:
— Катыс и Егоров лишь удовлетворительно перенесли испытания на невесомость. Врачи Центра подготовки очень сомневаются, смогут ли Катыс и Егоров успешно выполнить полетное задание.