Путь королей
Шрифт:
– Спой мне куплет из «Песенки Адрин».
– Здесь?
– Дитя, я не люблю повторять.
Шаллан покраснела, но начала петь. Это было не лучшее ее выступление, но голос звучал чисто, и она не перепутала слова.
– Хорошо, – сказала Ясна, когда Шаллан остановилась, чтобы перевести дух. – Языки?
Девушка на миг замялась, не в силах отвлечься от яростных попыток вспомнить следующий куплет. Языки?..
– Я, как видите, знаю ваш родной алетийский. Сносно читаю на тайленском и хорошо говорю на азирском. Могу объясниться
Принцесса никак это не прокомментировала. Соискательница занервничала.
– Письмо? – спросила Ясна.
– Я знаю все старшие, младшие и региональные глифы и могу их каллиграфически изобразить.
– Большинству детей это по силам.
– Охранные глифы, которые я рисую, знакомые считают довольно впечатляющими.
– Охранные глифы? – переспросила Ясна. – У меня были основания предполагать, что ты хочешь стать ученой, а не апологетом суеверной чепухи.
– Я вела дневник с юных лет, – продолжала Шаллан, – чтобы практиковаться в письме.
– Мои поздравления. Если мне понадобится кто-то, чтобы написать трактат о набивном пони или отчет об интересном камешке, найденном во время прогулки, я пошлю за тобой. Ты можешь предложить мне что-то, демонстрирующее твои истинные способности?
Шаллан покраснела:
– Со всем уважением, светлость, вы же получили мое письмо, и оно было достаточно убедительным, чтобы вы согласились на эту аудиенцию.
– Резонно. – Ясна кивнула. – Тебе понадобилось много времени, чтобы до этого дойти. Как у тебя с логикой и сопутствующими искусствами?
– Я изучила основы математики, – сказала Шаллан, все еще растерянная, – и часто помогала отцу с несложными расчетами. Я прочитала собрания сочинений Тормаса, Нашана, Ниали Справедливого и, конечно, Нохадона.
– Плачини?
Это еще кто?
– Нет.
– Габратин, Юстара, Маналин, Сьясикк, Шауки-дочери-Хасветы?
Шаллан съежилась от досады и снова покачала головой. Последнее имя было явно шиноварским. Неужели у шинцев вообще есть мастера логики? Ясна и впрямь ожидала, что ее вероятная ученица окажется знакома с такими малоизвестными текстами?..
– Понятно. Ну а с историей как?
История. Шаллан съежилась еще сильней:
– Я… это одна из тех областей, в которых я заметно отстаю, светлость. Отец так и не смог подыскать для меня подходящую наставницу. Я читала исторические книги, которые ему принадлежали…
– А именно?
– Полное издание «Тем» Барлеши Лхан в основном.
Ясна пренебрежительно махнула рукой:
– Это едва ли стоило писать. «Темы» в лучшем случае собрание сплетен об исторических событиях.
– Прошу прощения, светлость.
– Досадный пробел. История – самое важное из литературных малых искусств. Твои родители должны были уделить этой области особое внимание, если они рассчитывали отправить тебя учиться у историка вроде меня.
– Светлость, мои обстоятельства необычны.
– Юная госпожа Давар, невежество едва ли стоит считать необычным. Чем дольше я живу, тем больше понимаю, что оно представляет собой естественное состояние человеческого разума. Многие рьяно защищают его святость и ждут, что их усилия сочтут впечатляющими.
Шаллан снова покраснела. Она понимала, что обладает кучей недостатков, но запросы Ясны непомерны! Девушка молчала, продолжая идти рядом с высокой принцессой. Этот коридор когда-нибудь закончится? Она была так растеряна, что даже не смотрела на картины, мимо которых проходила. Они завернули за угол, углубляясь в толщу скалы.
– Что ж, перейдем к наукам, – недовольно проговорила Ясна. – Что ты можешь сказать о себе в этом смысле?
– У меня разумные познания в науках, каких можно ожидать от девушки моих лет, – произнесла Шаллан чуть жестче, чем хотела.
– И это значит?
– Я разбираюсь в географии, геологии, физике и химии. Углубленно изучала биологию, поскольку могла этим заниматься с позволительной степенью самостоятельности в имении моего отца. Но если вы думаете, что я способна не моргнув глазом решить головоломку Фабризана, то, скорее всего, будете разочарованы.
– Юная госпожа Давар, по-твоему, у меня нет права предъявлять к своим потенциальным ученицам разумные требования?
– Разумные? Ваши требования столь же разумны, как те, что предъявили Десяти Вестникам в День доказательств! Со всем уважением, светлость, вы ждете, что ваши вероятные ученицы уже будут мастерами наук. Возможно, в этом городе есть пара восьмидесятилетних ревнителей, которые соответствуют вашим запросам. Они могли бы попытаться занять этот пост, хотя из-за глухоты, скорее всего, не расслышали бы вопросы, чтобы на них ответить.
– Понятно, – протянула Ясна. – С родителями ты разговариваешь в такой же дерзкой манере?
Шаллан поморщилась. Время, проведенное среди моряков, весьма ослабило ее контроль над собственным языком. Неужели она преодолела весь этот путь лишь для того, чтобы оскорбить Ясну? Девушка подумала о своих беспомощных братьях, которые старательно изображали, что Дом в полном порядке. Неужели ей придется вернуться к ним с пустыми руками, безрассудно истратив такой шанс?
– Светлость, я с ними так не говорю. И с вами не должна была. Простите.
– Что ж, по крайней мере, тебе хватает смирения признать ошибку. И все же я разочарована. Как же твоя мать решила, что ты готова для ученичества?
– Светлость, моя мать умерла, когда я была совсем маленькой.
– И отец снова женился. На Мализе Гевельмар, если не ошибаюсь.
Шаллан потрясла ее осведомленность. Дом Давар очень древний, но по силе и значению весьма заурядный. То, что Ясна знала имя мачехи Шаллан, говорило о многом.
– Моя мачеха недавно скончалась. Она не посылала меня в ученичество к вам. Я взялась за это самостоятельно.