Путь Крови
Шрифт:
Их скорость, конечно, несколько исправляла их малочисленность, но не более чем слегка.
Сутки прошли, а в руках у меня всего лишь пять жетонов, и это невзирая на почти два десятка стычек. Отряды реольцев здесь мелкие, по большей части из простых воинов. Луки, пара глиняных шаров с огнём или ядом — этого уже достаточно, чтобы испортить ночь. Если, конечно, они сумеют пройти мимо постов на деревьях и патрулей, которых я тоже, вернее тени, нашли почти полтора десятка. Но у меня сейчас голова болит о своих сложностях, а не о реольских.
Плохо, что мои тени не следопыты и не могут пройти по следу реольцев. Значит, пойдём другим путём.
Удача улыбнулась мне только часа через три, только тогда тени обнаружили очередной отряд. Снова всего пятеро, зато на этот раз с адептом.
В живых и остался только он.
— Агдже!
Я прянул к земле, пропуская сгусток огня над собой, толкнулся, прыгая вперёд. Щит-тум снёс выставленную руку реольца, впечатал её в ствол дуба, под который я его оттеснил.
Отрубить руку сил не хватило, но и так реольцу мало не показалось. Дуб вздрогнул, осыпал меня и реольца всяким мусором, сам реолец завопил от боли, схватился за повисшую плетью и хлещущую кровью руку, позабыв о том, что только что пытался меня убить.
Я убрал «тум» и без опаски пнул реольца в грудь. Он повалился на спину, продолжая орать от боли.
Я же оглядел его, скривился. Снова нет жетона на поясе. Выходит, мало того, что реольцы здесь не под каждым кустом, так ещё и гаэкуджу попробуй отыщи. Клятый Вир, чтобы его…
Реолец, наконец, заткнулся, зарычал, пытаясь встать, но я снова ногой опрокинул его на спину:
— Лежи пока. Ответь на пару моих вопросов, и я тебя отпущу.
— К-ха! Отпустишь? Лжец!
Я равнодушно пожал плечами:
— Клянусь Хранителями. Алтаря здесь нет, поэтому придётся тебе поверить так.
— Хранителями? — реолец захохотал, позабыв и о боли, и том, что пережимает полуотрубленную руку. — Ак-ха-ха-ха! Ваши Хранители будут разрушены! Скеро падёт во славу Предка Химедо!
— Не ори, — я пнул его в бок, заставляя заткнуться. — Вот, чтобы уничтожить Скеро своими руками, тебе нужно остаться в живых. Ответишь на мои вопросы, и я тебя отпущу, — помедлив, с усмешкой признался. — До следующей нашей встречи.
Реолец помолчал, сглотнул, но спросил:
— И что ты хочешь узнать, скерец?
— Где ваш основной лагерь? Откуда ты пришёл?
— А, вон что тебе нужно, скерец, — ухмыльнулся реолец. — Так бы сразу и спросил.
Я даже подался чуть вперёд, но тут он закашлялся, захрипел, бросив рану, схватился рукой за горло, а через миг вдруг резко растопырил пальцы в печати.
Мгновение. Всё произошло за мгновение. Я ничего не успел сделать, даже дёрнуться, а он уже оказался истерзан десятками каменных шипов, что вылезли из земли.
Я замер над мёртвым телом, пытаясь уложить произошедшее в голове.
Чтоб его Безымянный прибрал к себе. Это что сейчас было? Да я же безобидную вещь спросил. У него там в лагере что, родители, братья и дети полным семейством?
Ограк укоризненно прогудел:
— Господин, и в чём ваша ошибка?
Я стиснул зубы и отмахнулся жестом, который всё больше и больше входил у меня в привычку.
Помолчи, ради Ребела!
Выпрямился, продолжая пялиться на мёртвого реольца. Придурок. Два придурка. И он, и я. Следующему реольцу сначала сломаю пальцы.
Если он будет. Искать ещё один отряд, снова теряя три драгоценных часа? Да быть того не может, чтобы на форпосте не знали, куда здесь соваться не следует, где сидят реольцы.
Если где я и допустил ошибку, то в самом начале.
Когда у тебя есть тени, то заблудиться сложно. Я просто мчал за Ариосом, соединяя вместе Шаги и ускорение адепта. Полчаса, и я снова у форпоста.
— Господин, слева. Лучник. Берегитесь.
Я вскинул руку, закрываясь «тумом», через миг тишину леса разрезал свист. Стрелы и какой-то визгливой дудки. Неплохо у них тут продумано, Закию стоило бы добавить такие дудки во время тренировок.
Я рявкнул:
— Свои! Глаза протри!
В ответ в меня прилетела новая стрела. Я выругался, накрылся куполом защиты, ожидая, что сейчас меня ударят и с другой стороны, но нет. Продолжал свистеть и бить в меня стрелами только один солдат, остальные сейчас на моих глазах бежали через завалы деревьев к лагерю. Ладно я, тренировавшийся с детства, а затем прошедший ещё и Кузню, но как они, простолюдины, не ломают себе ноги во время этого забега, вот в чём вопрос.
К лагерю я добрался злой и волоча за шкирку того самого солдата. Не знаю, то ли он был такой твердолобый, что не мог и шага отойти от приказа, то ли от страха меня не слышал, но продолжал лупить стрелами до конца. Правда, для потерявшего разум от страха он бил слишком точно и быстро.
Бросать его в лесу одного я не стал. Неправильно это.
Мрачно предупредил выглядывавших со стен:
— Только попробуйте в меня выстрелить, — свободной рукой поднял повыше свой жетон. — Буду считать это нападением на гаэкуджу армии короля и наследника Дома Денудо. И только попробуйте сказать, что за одну ночь меня забыли, я только вчера от вас ушёл в лес.
Ответом мне стала тишина, но и стрелять никто не стал. Больше того, открыли ворота.
Всё тот же знакомый по вчерашнему дню хённам осторожно шагнул ко мне на той стороне:
— Это, ваша милость гаэкуджа, а что с солдатом-то моим? Вы его не того?
Я отпустил ворот солдата, буркнул:
— Кулаком приложил, — дал мудрый совет. — Похлопайте по щекам или водой отлейте.
Пропустив мимо ушей всё, что дальше бормотал хённам, свернул к уже знакомому шалашу гаэкуджи Эбио.
— А, вернулся, а я думаю, чего они там орут и суетятся. Надо же, живой, — он оглядел меня мутным взглядом, вскинул брови. — Надо же, даже целый.
Я снова подсунул ему карту: