Путь Крови
Шрифт:
Реолец кроет меня грязными ругательствами, не щадя дыхания, машет мечом, словно мельница, пытаясь дотянуться, но ничего у него так и не выходит, на последних ударах он даже не может пробить «тум», его не нужно больше обновлять.
Реолец выдохся, а у меня, напротив, появились свободные мгновения.
Первые два из них я трачу на то, чтобы обновить защиту тела — стрелы из-за полукруга пламени летят всё гуще.
Вторые два я использую, снова поднимая под ногами реольца каменные шипы.
Они не могут пробить прочное тело реольца, не в силах справиться с мощью третьего дара его Хранителей, но это только начало.
Реолец крутнулся на месте, срубая шипы, попятился, отступая к огню и своим людям.
Стрелы теперь летят мне в лицо, стегая по груди, животу и плечам, но я лишь прыгаю вперёд, кто бы отпустил теперь тебя, реолец?
Огненный хлыст оплетает его руку, захлёстывается петлёй на шее, сковывая меч и срывая движения умения.
Щит исчезает с моей левой руки, пальцы складываются в печати:
— Агдже сир.
Толчок ногой, рывок хлыста на себя, и я оказываюсь вплотную к реольцу, впиваюсь горящей рукой ему в горло.
Крепость тела, третий дар Хранителей реола своему идару продержалась три вдоха, а затем пала под натиском моего огня, и он умер.
Я разжал руку, позволяя телу упасть, и смерил взглядом реольцев, которых было хорошо видно на той стороне опадающего огня.
Они попятились под моим взглядом, а затем бросились прочь.
— Отступаем! Отступаем!
Я сжал кулак, втягивая в себя остатки жара души из техники горящей руки, и сложил пальцы в приказе.
Проследить. Действительно ли отступают или это ловушка?
Несколько теней тут же молча метнулись сквозь огонь следом за реольцами, а вот Ограк довольно протянул:
— Хорошо, господин, очень хорошо. Но есть над чем работать. Какие ошибки вы допустили? Давайте попробуйте ответить сами.
Я скривился, не собираясь пока отвечать, сплёл пальцы в печати потока лечения:
— Зерраум сортам зиарот.
Переждал, пока она действовала, останавливая кровь из плеча, а затем присел над телом реольца, вытаскивая из его руки меч и выигрывая себе ещё время на ответ.
Какие ошибки? Как по мне, никаких ошибок. Схватка и схватка. Рана не в счёт, я не ожидал подвоха и того, что второй раз в жизни увижу секретную технику Дома. Да и спрашивает меня не Ирал, который учит сражаться, а Ограк, тень, который советник армии.
Значит, я где-то ошибся не как идар, а как солдат. Но в чём? Можно пойти от другого. Что бы я сделал по-другому, повторись эта схватка?
Ограк, не дождался моего ответа, покачал головой:
— Плохо. Давайте я подскажу, господин. Сейчас ваша основная цель была защита обоза. Нужно было начать с лучников, выбить их, чтобы устранить угрозу простолюдинам и лошадям внизу.
Я хмыкнул, перевернул тело, чтобы внимательно разглядеть герб на плече реольца, и возразил. Вслух:
— Я, конечно, не видел, может, кто-то и продолжил стрелять по телегам, но разве не все они пытались спасти своего командира?
— В этот раз вам повезло, господин, так и вышло, но другой отряд может положиться на силу своего командира, продолжить выполнять приказ. И так ли уж будет сладка ваша победа, если половину обоза придётся бросить?
— Понял, — вздохнул я. — Учту.
Ирал словно только и ждал момента, когда я уступлю.
— И как вы могли позволить себя ранить, господин?
Я покачал головой. А то он не видел, как это произошло.
Герб мне был незнаком, а вот жетон на поясе вполне знаком. Все королевства были созданы под управлением Предков, с единым языком и похожи своим устройством друг на друга. Даже спустя тысячу лет после ухода Предков. Языки, правда, начали отличаться, да вот, форма жетона в Реоле другая, да только цвет тот же самый. Гаэкуджа армии Реола.
Когда я спустился вниз, то не только в обозе навели порядок, но и обыскали склоны бывшей засады.
На обочине дороги лежал десяток мёртвых. Видимо, это и есть тот передовой отряд, что не заметил засады.
Прайм хмуро глянул на меня, но признал:
— Ты был прав, зоркий у тебя взгляд.
Я пожал плечами, молча протянул ему лоскут ханбока, который я срезал с убитого идара — герб его Дома, добавил к нему жетон гаэкуджи в форме зелёного кругляша с двумя шнурами.
Прайм принял его, спросил:
— Это с кого?
— Думаю, с их старшего. Скорее всего, Возвышенный мечник, причём не очень умелый, ничего сильней проявленного Дождя Клинков он не показал. Едва я его убил, как остальные реольцы бросились бежать.
— Я доложу о твоей заслуге. Лиал из Малого дома Денудо, верно?
Я кивнул. Прайм отстегнул с пояса меч, сжимая его за рукоять обеими руками, поднял перед собой и склонил голову:
— Я Прайм из Дома Илгал. Рад познакомиться с тобой.
Меча у меня не было, поэтому я просто сложил перед собой ладони, не собираясь напоминать, что мы знакомы уже несколько дней:
— Взаимно, Прайм.
Едва меч вернулся на своё место, как Прайм негромко спросил:
— Ты говорил, что этой весной сражался с реольцами.
— Говорил, — признал я.
— У меня проблема, — признался Прайм, делая ко мне ещё шаг и понижая голос. — Этот десяток, — ткнул в мёртвых, — это мои люди, солдаты моего Дома и среди всех солдат обоза они были самыми опытными, но это не спасло их.
Я молчал, спокойно ждал, к чему же он ведёт.
— До первой крепости ещё три дня пути. В этот раз погибло не так много лошадей и удастся распределить их по телегам, хотя три дня пути превратятся почти в пять, но если реольцам удастся ещё одно нападение, то придётся бросить не меньше трети повозок.