Путь Крови
Шрифт:
Письмо от знакомца из Осколков. Неплохое предложение, нужно будет поговорить с сыном, может, тоже заинтересуется.
Письмо-пустышка с приглашением на ярмарку.
Ещё одна пустышка, но уже приглашение на свадьбу.
Письмо от старого хрыча Билара.
Крёз, хмуря брови, вчитался, ничего не понимания.
А ведь верно ты говорил, что твоя кровь сильна. Только ты всегда заявлял, что сильна ихором, а на самом деле оказалось, что сильна бунтарством, да гневом. Это же надо, ты трижды тяжело ранил меня на Играх, но всегда знал, где проходит грань даже до эдикта, а тут — такой скандал. Слыхал, там давние проблемы между Домами всплыли, странно, что ты за столько лет не решил этот вопрос. Впрочем, тебе не привыкать закрывать глаза и заявлять, что всё в жизни нужно делать самому, верно? Уважаю. Не понимаю, но уважаю. В очередной раз.
Крёз дочитал до конца, до подписи Амо Билар, перевернул лист, ничего не нашёл на другой стороне и пробормотал под нос:
— Ничего не понял. Эдикт? Неужели Кравий с кем-то сцепился в армии и хрыч Билар пронюхал об этом первым? С кем из Домов он мог там поссориться, да ещё и из-за прошлого?
Швырнув письмо на поднос, ухватил лист с подборкой слухов и новостей по королевству, но через миг вернул его на место, не прочитав и строчки.
Ну уж нет. Не Билару смутить давно заведённый порядок.
Крёз, наказывая самого себя, подхватил с подлокотника кресла бокал с вином, поднял взгляд над парапетом.
Главный замок Великого дома Велоз стоял на скале, которая возвышалась над городом и морем на добрых сто шестьдесят канов. Эта терраса, конечно, находилась пониже, не на самой верхней точке, но вид всё равно открывался великолепный.
Крёзу была не интересна суета в порту или на улочках города. Он уставился на море, на горизонт, туда, где оно переходило в небо, сливаясь с ним в единое целое.
Привычно, словно ведя схватку, отсчитал удары сердца. Правда, в схватке это необходимо, чтобы верно наполнить силой умения меча, сейчас же он использовал его стук, чтобы проверить, смирил ли эмоции или нет.
Глоток вина, удары сердца, которое стучит всё спокойней и спокойней. Тёмно-синее море и голубое, безоблачное небо.
То, что нужно старейшине Великого дома, чтобы успокоиться.
Вернув бокал на подлокотник, Крёз смерил взглядом верного дистро. Стоит, словно статуя. Ни следа волнения на лице. Значит, в новостях нет ничего, что было бы непоправимо. Ладно.
Крёз взял с подноса следующее письмо. Последнее, лежавшее в самом низу.
Письмо от Терсии, дочери, которая давно отдана в другой Дом, живёт своим умом и уже лет пять как не присылала писем.
Крёз снова поднял глаза, ещё раз взглянул на Агила. Тот едва заметно опустил подбородок. Вот оно как.
Крез подцепил печать, сорвал её и погрузился в чтение.
Дочь кратко и сжато описывала события прошедших… тех самых пяти лет.
Взросление сына, упёртость мужа, который желал сделать сына сильней и крепче, Кузня, короткая служба сына в армии, короткая-то короткая, но которая уже принесла ему бляху гаэкуджи, шахта слёз, проблемы с соседями, судебный поединок и смерть на поле суда.
Крёз скосил глаза на предыдущее письмо, а затем вновь вчитался в почерк дочери.
Второе посвящение и Академия.
Короткое послесловие.
Думаю, вы должны знать, отец, о состоянии нашего Дома и этих событиях.
В раздражении швырнул письмо на поднос к остальным.
Конечно, я должен знать, глупая девчонка. Гордость гордостью, север отдельно от востока, своя жизнь своей жизнью, но ты моя кровь, как я могу оставить тебя без поддержки?
Ухватил лист с новостями, пробежался по нему, быстро найдя запись о редком судебном поединке и его дату. Больше месяца шла эта новость и это письмо с севера? Их что, всю дорогу на дохлых клячах везли?
Потребовал ответа от дистро Агила:
— Новая шахта слёз Амании на севере у Дома, куда я отдал Терсию. Почему я до сих пор не знаю о ней?
— Возможно, весть пришла в то время, когда вы по зову короля собирали отряды против Реола, господин. Нас не было в замке.
— Почему её не подали повторно? Почему Робел не сообщил мне?
Агил пожал плечами и спокойно заметил:
— Потому что это Робел и Терсия.
Крёз замолчал, плотно сжал губы. Старый и верный дистро был прав. Вот уж эти дети. Они могут вырасти, но не перерасти детские обиды.
— Простите, господин, я не уследил, я знаю, как важны вам все дети. Я помню, что ради счастья Терсии вы отказали в родстве…
— Оставь, Агил, — приказал Крёз, задумчиво проговорил. — Помню, у мальчика необычный цвет волос, чёрный на концах, я ещё удивлялся, как это так выходит, чернеет он, что ли, со временем?
— Ваша кровь берёт верх, господин, кровь Великого дома Велоз.
— Пустая лесть, — отмахнулся Крёз. — Скорее бы я сказал наоборот, кровь Велоз слабеет со временем. А вот с характером всё ровно наоборот. Мне казалось, что мальчишка робкий и замкнутый, спокойный, похожий на отца. Теперь же выходит, что ошибся, он так же вспыльчив, как и Терсия, вон, даже на суде не сумел удержать руку.
— Вы видели его совсем маленьким, господин, что там можно было понять о характере?
— Ты прав, всё это было очень давно, а ведь обещал Терсии, что приеду на его посвящение к ним в замок, а сам даже забыл, что её Лиал вырос и пропустил не одно, а два посвящения. Два посвящения, подумать только.
Крёз долго глядел на море, покачивая пустым бокалом. Наконец, поставил его и приказал:
— Отыщи все письма дочери, портрет Лиала, который она мне присылала, и распорядись об отъезде. Хватит тут пялиться в море и ждать вестей из Реола, пора навестить детей и внуков в Скеро. Заедем заодно в столицу, к Микате, а то что-то я совсем позабыл о своих обязанностях как старейшины. Отец бы мне этого не простил.
— Слушаюсь, господин. Мы едем налегке или…
— Или. Возьмём два десятка стражи. Стар я уже сам с мелочами возиться, да и ты не молодеешь, — Крёз оглядел безупречную осанку дистро и приказал. — Подыщи себе помощника с быстрыми ногами.
— Господин!
— Подыщи, говорю, — буркнул Крёз. — Будешь его гонять по всякой мелочи, а сам мне вино подливать.
Агил всё равно оставался не согласен с господином, его бы хватило на всё, и на вино, и на мелочи, но спорить не стал. В конце концов, господин заботится о нём, это приятно.