Путь Крови
Шрифт:
Креод молча смотрел в закрытую дверь, прислушиваясь к удаляющимся шагам по лестнице. Затем перевёл взгляд на Илиота и спросил:
— Это то, о чём я думаю?
Тот поморщился:
— Будь проще, Креод. То, что я идар и когда-то принадлежал Великому дому, не означает, что со мной нужно говорить как-то заумно.
— Да я лишь беспокоюсь, чтобы меньше…
— Да ладно? — Илиот хмыкнул. — Ты не хуже меня знаешь, что лишних ушей вокруг нет. Нет и таких техник, которые позволяли
Креод сдался:
— Ладно. Значит, у нашего господина проблемы?
— Да. И явно немалые.
— Что будем делать?
— А что тут сделаешь? Мы, конечно, теперь идары ого-го, но…
Креод перебил его:
— Я не идар.
— Да ладно? А кто же ты? Явно больше, чем простолюдин.
— Илиот! Тебе голову кружит сила? Мне должна, если верить всем байкам, но я почему-то думаю о последствиях, а ты нет. То, что я не слышу дыхания за стенами, не означает, что там никто не может притаиться.
Илиот раскрыл было рот возмутиться и возразить, но под взглядом Креода потух, поднял ладони:
— Ладно, ты прав, а я нет. Прости. Но, вообще-то, история Домов знает примеры, когда бывшие простолюдины, хёнбены Домов уходили в Осколки после раскола, а затем выигрывали на Играх, становясь уже владетелями Малых домов. Как думаешь, когда они становились идарами? В час, когда переступали порог своего нового жилища или чуть раньше?
— Неважно. Мы оба слуги господина и это не изменится, — с нажимом потребовал ответа. — Так же?
— Да, — Илиот кивнул и спокойно подтвердил. — Я клялся на алтаре, я отдаю долг жизни и буду отдавать его до своей смерти.
— Тогда, что мы можем сделать?
— Повторю — ничего. Мы не можем взять штурмом Академию, мы не можем даже проникнуть в неё, нет у нас таких талантов. Всё, что я могу предложить — отыскать снова того слугу и сунуть ему побольше денег в обмен на рассказ о том, что там у них случилось. Возможно, он может что-то прояснить.
— А можно перевстретить стражника и задать эти вопросы ему. Бесплатно.
— И кто только что обвинял меня в беспечности?
Креод ухмыльнулся:
— Думаешь, придётся расплатиться хотя бы выпивкой? Так я могу выпить гораздо больше его. И быстрей. Кто ещё окажется в выигрыше?
— Ну, — сдался Илиот, — Тоже мысль. Но начнём всё же со слуги и денег, а не с твоей выпивки. И так едва не влетели сегодня. Даже не знаю, что бы мы делали, приди они сюда на день раньше.
— Ты о чём? — не понял Креод.
Илиот в ответ фыркнул:
— О том, как на тебе лица не было, одно желание выпить на нём оставалось.
Креод скривился, но промолчал. Это да, застань его стражники Академии во время странной слабости или и вовсе, над телом убитого, вышло бы нехорошо. И кстати, Илиот рано радуется. Кем бы ни был тот парень с ножом, но вряд ли он одиночка, кто-то да будет его искать, кто-то, пусть и случайно, может наткнуться на его тело. Закопали
Прав был Илиот, он полный дурак, дотянувший до предела. Если уж служить господину, то служить, не оправдываясь своими желаниями. Будь у него запас времени, можно было бы отлучиться из города, проехаться по окрестным дорогам, поискать бандюганов. Не грабителей, так хоть браконьеров или… Хоть кого-нибудь, пусть даже одинокого путника, только подальше от города и господина, чтобы не дать даже этой возможности для обвинения Дома Денудо в преступлении.
Его, Креода, глупость, которую нужно запомнить и никогда больше не повторять. Не один Илиот тут обязан жизнью господину. Даже не только жизнью. Это Илиота хотели выпить и всё, а он, Креод, до сих пор помнил, как голос в голове приказывал идти сражаться и как тяжело было противостоять этому приказу. На это уходили все его силы, вся его воля и каждый новый приказ выдерживать было всё сложней и сложней.
Его участь, участь Жнеца, была гораздо хуже смерти. Если Илиот должен жизнь господину, то сколько жизней должен он, Креод?
Стиид снова повёл головой, прислушиваясь к тишине подземных казематов. Никак не понять, действительно ли иногда слышен голос этого Лиала, или же это не более чем обман, галлюцинация?
Месяц он пробыл в этом замке, а даже не знал, что тут есть такие глубокие и сухие подвалы. Ну, последнее не удивительно, ведь замок стоит на холме, а значит, всё вокруг, как бы глубоко ты ни спустился, всё равно выше леса.
Вроде, и правда голос слышен, но не разобрать ни слова, лишь ясно, что в гулкую тишину каменных камер вплетается посторонний, живой звук речи, и только.
Странно. Очень странно. О чём там можно разговаривать самому с собой? Хотя, за свою долгую жизнь Кровавым, он повидал и более странных людей. Много кто, оставаясь наедине с собой или не считая слуг и стражников за равных себе, позволял проявиться странностям своей натуры.
Но вот тот же Борак никогда к таким не относился. Не к тем, кто не позволял проявить, а к тем, у кого эти странности были. Не было у него никаких странностей, уж за пятнадцать лет бок о бок можно многое понять о человеке или Кровавом.
Хорошо, кстати, что Закий задавал не те вопросы, которые нужно. На его месте Стиид бы задался вопросами, а как, вообще, вышло, что Борак, который, как и все Кровавые, в башне только ночевал по большому счету, узнал, где хранится этот их состав, а тем более ключ. И спросил бы, что он, Стиид об этом думает.
Он бы ответил, что они мастера убивать. Или охранять. Но уж никак не скрытно выяснять тайны и не пробираться в сокровищницы замков. Не для того их создавали. Не этим они занимались всю свою жизнь.