Путь Крови
Шрифт:
Молак тут же дополнил слова Ограка:
— Тем более что вам приказано утопить лишнее, никто не будет считать, сколько ящиков вы привезли в лагерь и сдали.
Ограк покачал головой:
— Тем не менее я советую провернуть это дело так, господин, чтобы лишних ящиков никто не заметил, а вы сами к этому оказались, вроде как, непричастны.
Я даже не понял того, что услышал, но стоило уточнить, как Ограк всё объяснил. Да уж, богатый опыт у моего советника по делам армии. И в деле утаивания, и в деле перекладывания вины на других.
Пришлось вернуться на лодку и найти Креода.
—
Креод поджал губы:
— Господин, он не посмеет. Я лично отрублю ему руки, если он решит припрятать хоть что-то.
Я усмехнулся:
— А мне напротив, как раз требуется, чтобы он протянул руки. Но на пользу Дома Денудо. Ты был прав в своём вопросе о пузырьках.
Креод прищурился, медленно кивнул:
— Говорите, господин.
— Намекни ему, чтобы два мешка этих пузырьков он забыл сдать в лагере. Пусть один доставит в ваш шатёр, другой везде возит с собой. И так, чтобы всем посторонним казалось, что там что угодно, вроде овса или сушёного дерьма, которое он собирается продавать вместо исаров, но только не что-то ценное.
— Я понял, господин. Вы мудры не по годам, я вижу в вас отражение вашего отца.
Похвала меня скорее расстроила. Это ведь была не моя мудрость, и не мудрость, которую я вынес из наставлений отца. Я постарался не показать этого, а спустя миг мне в голову пришла уже моя мысль и я тут же добавил дел Креоду:
— Все ящики, что не поместятся на лошадей, притопить у берега. Без следов, с лодки, чуть дальше в стороне и приметить место. Сумеешь?
Креод не успел ответить, как едва ли не в ухо шепнул Ариос:
— Сделаем, господин. Я лично запомню место.
Отлично. Если уж делать запасы, то делать их так, чтобы не лишиться всех разом.
В это время совсем в другом месте, под сенью старых деревьев шёл ещё один разговор двух идаров, чьи лица скрывала тьма даже более густая, чем ночная.
— Стать сильнее?
Трайдо хмыкнул:
— Скажи ещё, что никогда не задумывался об этом.
— Задумывался, — пожал плечами его собеседник. — Но смысл?
— Смысл? — изумился Трайдо. — Смысл в том, чтобы взять свою судьбу в свои руки.
— О чём ты?
— Ну, не строй из себя дурака, зачем? — Трайдо поднял руки, отбросил капюшон, открывая лицо, алые глаза и свою кривую ухмылку. — Здесь только ты и я, и мы знаем друг о друге достаточно, чтобы доверять друг другу. Я знаю о той семье, ты застал меня за потрошением обоза. С тех пор миновал не один год, но мы оба до сих пор живы и даже не наказаны.
Его собеседник повторил его жест, открывая лицо, пожал плечами:
— Ты можешь сколько угодно прославлять мой ум, но я не собираюсь додумывать за тебя, Трайдо. Говори прямо или дай мне вернуться в шатёр к вину.
— Отлично сказано. Тогда слушай. Меня не устраивает то, что я вынужден подчиняться. Годы идут, они не просто идут, а летят. Оставайся я человеком, то внуки бы уже оплакивали меня на кладбище, но я жив, полон сил и как-то устал от однообразия жизни.
— Как раз сейчас жизнь вполне себе ничего, — не согласился с ним собеседник. — Это не умирать от жажды месяцами, ощущая, как тело слабеет, а мысли теряют чёткость.
— И снова отлично сказано, — кивнул Трайдо. — Как по мне, так именно сейчас и началась наша настоящая жизнь, но мы к этой жизни прикоснулись лишь краешком. Кто там из великих королей сказал, что жизнь это не только жрать и спать?
— Это сказал Симан, правда, он говорил, что жизнь — это ещё вино и женщины, но вряд ли ты намекаешь сейчас на них.
— Верно. Симан, как бы ни был умён, упустил ещё две вещи, правда лишь потому, что у него их изначально было так много, что он их не замечал. Власть и свобода, вот что ещё важно в жизни. Я устал, что мне, как неразумному щенку, отдают приказы. До сих пор. Я устал, что моей жизнью управляют другие, зачастую молокососы, ничего в этой жизни не понимающие, но хлопотами родни заграбаставшие больше сил в ритуале, чем я, либо вообще простые идары, чтоб их Безымянный прибрал, заполучившие право мной командовать благодоря своему происхождению. Ты хотел откровенности, давай откровенно. Насколько сильней ты стал за последние месяцы?
— Где та мера, которой я должен себя измерить, Трайдо?
— Старшие. Как велика пропасть между тобой и одним из них?
— Пропасть? — собеседник позволил себе улыбку. — Скорее там трещинка.
— Во-от, — вскинул руку Трайдо, довольно заявил. — Именно это я и хотел от тебя услышать, Ролек. Мы сражаемся, мы воюем, а старшие сидят в лагере и лишь отдают приказы. Всё как и раньше, кроме одного — между нами и ими уже нет пропасти.
— Но они всё ещё старшие Кровавые.
— Не напоминай, — скривился Трайдо. — Я этим утром попал под наказание и больше не хочу повторения. Я хочу сделать последний шаг и сравняться в силе со старшими.
— Стать одним из них?
— Не нужно корчить такую рожу, Ролек. Даже это неплохая мечта на самом деле, но я хочу предложить тебе поднять голову выше.
— Ты всё ещё говоришь неясно, Трайдо, что значит выше?
Трайдо подался вперёд, доверительно сообщил:
— Я хочу сам определять свою судьбу.
— Сбежать и вечно скрываться от ищеек? — вновь изумился Ролек. — Ты облекаешь в слишком красивые слова банальные вечные прятки.
— О нет, я говорю совсем не об этом, — помахал пальцем Трайдо. — Я говорю о том, чтобы ни от кого не скрываться, я говорю о том, чтобы подняться так высоко, как только возможно. Я говорю о том, чтобы сменить королевскую власть.
— Ха! Безумец! Да как ты себе это представляешь?
— Шаг за шагом, Ролек, шаг за шагом. Стать сильнее. Убить тех старших, кто попытаются поставить нас на место и не согласится с нашей свободой. Вырезать те Дома, которые десятилетиями пользовались нашей силой.
— Первый среди них это королевский Дом, — напомнил Ролек. — И снова я спрашиваю, как ты себе представляешь это безумство, Трайдо? Мы созданы в ритуале королевским родом. Власть старших Кровавых и рядом не лежала с властью, которую имеют над нами представители королевского рода.