Путь Любопытства. Дилогия
Шрифт:
Остановка. Щелчок пальцами. Продолжение ходьбы.
– Что есть летучая лодка? Большой артефакт средней сложности. База – классическое левитационное заклинание четвёртого уровня, закреплённое конструкционно. Плюс движитель, также магический и рунный, потому что без него скорость движения получается какой-то совсем уж медленной и тоскливой. Ещё маны жрёт много, без специального движителя-то. Поэтому нормальная летучая лодка есть комплект артефактов суммарного пятого уровня. Простейшая и притом надёжная схема – это три однотипных «поплавка», притом такого размера и ёмкости, чтобы в случае чего даже при потере всех, кроме одного, осталась возможность спланировать до поверхности. А на двух так вообще нормально долететь, куда надо. В каждом «поплавке» те самые чары левитации, однотипные. Но для большей надёжности они разнесены в пространстве. Также нужен как минимум один «ветродуй», для надёжности опять же лучше пара. Но один – это самый, как отец бы выразился, минимум миниморум. У «ветродуя» схема может быть попроще, третьего уровня. Но в теории можно… в теории… ха?
Остановка.
– Ха. Ха. Х-ха! В чернолесье эти «ветродуи», лучше использовать пафос! В конце концов, я призыватель или что?! Итого вопрос с движителем… решён. Осталось решить вопрос «поплавков» и каркаса. Хотя последний как раз и не вопрос никакой. Да и «поплавки»… три штуки – это ведь просто для надёжности, а зачем нам надёжность? Долететь туда-обратно, и никакой надёжности не нужно! Поэтому можно… м-м… так. Где там мои расчёты по субституционным ритуалам?.. и самозарядность нам тоже нужна по минимуму, и постоянные руны идут лесом: нам хватит и попроще опор… будет не постоянная, а обслуживаемая леталка на один раз, дешёвая и грубая, как дубина… и такая же эффективная… в своей области. Надеюсь.
Подхваченный волной вдохновения, Мийол частично на бумаге, частично в уме за каких-то десять минут набросал принципиальную схему, возможно, самой примитивной летающей лодки из всех, какие знал мир. Ну, или не самой, но точно одной из. Получившийся – пока лишь в виде замысла – уродец вышел даже в своём роде симпатичным. Этаким особым, практично-брутальным очарованием некоторых суррогатов, эрзацев, подделок… и бездомных псин.
А потом творец данного шедевра упрощенчества перерисовал схему на новом листе, превратив в черновой чертёж (что потребовало аж получаса) и отнёс этот черновик на кухню. Потому что настала пора обедать, а за обедом точно можно застать Рикса. Не только потому, что именно Воин этот самый обед готовил, но ещё и потому, что из всех обитателей подземелья отсутствием аппетита даже Старик Хит не страдал.
Просто ему, астенику с набором болячек, съеденное впрок не шло.
Отдельной столовой в жилище подмастерья не водилось. Отчасти потому, что чихать хотел Щетина на все эти правила вежества, написанные для держателей штата слуг. Отчасти – потому, что обычный для многих кухонь чад не имел шансов испортить аппетит собравшимся чем-нибудь перекусить. Кухня располагалась в той же части подземелий, что и алхимические залы, буквально через стенку – и вытяжка у всего этого блока была общая, причём весьма мощная. Третьим же пунктом списка причин сам Мийол назвал бы тесноту.
Да-да! Именно её. Вот вроде бы пространства – просто завались по маковку, особенно для одного-единственного обитателя… и после появления ещё трёх жильцов его, этого пространства, не стало намного меньше… но всё равно Старик Хит имел очень устойчивую привычку к… распространению. Во все стороны. Дай ему хоть вдвое больше свободного места – непременно превратит доступные площади либо в очередные ритуальные залы, либо в склады с алхимсырьём, либо в вольеры для магических зверей, либо в ещё чего-то этакое.
Собственно, на момент минус пять месяцев от текущего явившейся команде пришлось погорбатиться, освобождая от хлама три пещерки под индивидуальное жильё. Иначе ночевать пришлось бы или в срубе входа-выхода, или вовсе под открытым небом, словно в диколесье.
– Привет, Рикс, – сказал Мийол, заходя на кухню и хлопаясь на деревянную скамью за каменным столом. Скатерти с салфетками его учитель также полагал излишествами для богатых: «Жри аккуратней, и никаких салфеток-малфеток! Чистые тряпочки не помогут хрякам сойти за людей. Аккуратность и ещё раз аккуратность! Алхимик, который уляпался за едой – это вообще ни на миллиграмм не алхимик, а фрасс безрукий, безголовый, хрюкающий!».
– Привет, лидер, – ответил Воин, не оборачиваясь. Просто продолжил мерно помешивать в каменном чане-артефакте, одновременно в этот чан что-то добавляя мелким черпаком-дозатором.
– Что нынче в моём меню?
– О! Ты не поверишь!
– Удиви меня.
– Нынче тебе снова предстоит есть мясо.
– Уверен? – развеселился Мийол. – Вот прямо не рыбу, не яйца, не орехи, не личинок каких стрёмных, не творог даже или сыр, а снова мясо? Чую, самый подвох в его происхождении. Чьё?
– Имселя.
– И что это за зверь?
– На этот раз угадал. Тебе предстоит апробировать нежное мясцо магического зверя. Всего лишь второго уровня, правда. Старик поутру вытянул его вместе с какой-то тварью покрупнее из того озера в Подземье… ну, где в прошлый раз рыбу тягал, а в позапрошлый – тех жутиков с клешнями разного размера.
– Это были крабы-щитоносцы.
– Вот-вот. То самое озеро. Вышло даже где-то забавно: тварь покрупнее как раз хотела во весь радостный оскал имселя сожрать, тот хотел во весь опор от твари смыться. В результате что имсель, что тварь, за нею плывущая, угодили прямиком в ловчий бассейн через пространственный пробой. И станут обедом оба-два. Разве что имселя будешь вкушать ты, а тварь третьего уровня пойдёт на корм нашей вечно голодной бронированной подружке.
Теперь одно упоминание Бронированной Волчицы Паники уже не дёргало Мийола так, как в начале тренировок. Но всё равно от воспоминания об этой суке он перекривился. И сказал:
– Ты так и не объяснил, что за хреновина этот самый имсель.
– О! Думаю, он тебе понравится. Особенно его щупальца с присосками.
– Блош. Опять какая-то… экзотика.
– Вообще-то не такая уж и это самое. Старик сказал, что имсель – родня тем же панцирным слизням, только вкуснее и полезнее. А мясо слизней мы ели, помнишь?
– Да чего мы только не ели… – вздох. Молодой призыватель и сам не определил бы, чего в нём сейчас больше: сожалений о некоторых видах съестного, им употреблённых, отвращения из-за других видов «тоже съестного»… или вывернутой гордости Охотника, в традицию которых входил девиз «что нельзя съесть, тем можно приправить или на том можно зажарить». – По-моему, мы только кислым моховиком не закусывали – и то лишь потому, что он из-за кислоты несъедобен полностью, а не как всякое-разное-ядовитое, из чего яд можно вытянуть или выварить. Ладно. Давай уже своего имселя. Я тогда тебе тоже кое-что дам.