Путь на Багряный остров

Корн Владимир Алексеевич

– Века полтора назад это произошло, – неспешно рассказывал Брендос. – При правлении короля Эварда Умного. Он слыл заядлым книгочеем, что его в конце концов и погубило. Преподнесли ему в подарок какую-то старую книгу, он давно о ней мечтал. Что именно за книга, я не помню, то ли историческая монография, то ли сборник любовных стихов, интересы Эварда были очень многосторонними. Так вот, как выяснилось позже, нижние углы страниц его недоброжелатели пропитали ядом. Ну а чтобы яд точно попал внутрь его величества, боковой обрез слегка промазали разбавленным медом, и страницы

из-за этого слипались. И его величеству приходилось раз за разом смачивать пальцы слюной.

Тут Рианель покачал головой. Видимо, из-за того, что король вместо того, чтобы воспользоваться влажной губкой, применил метод, больше подходящий для простолюдинов.

– На этом и закончилась династия Снайвов-Завоевателей, и к власти в Эгастере пришла правящая и сейчас семья Эудаингов, – добавил он в заключение.

«Вряд ли кто-нибудь затеял покушение на меня, – решил я. – Но, судя по внешнему виду книги, она успела побывать во многих руках. Так что лучше подстраховаться».

Гусиное перо вполне подошло для того, чтобы разделять страницы, и я продолжил чтение:

«Изучив многочисленные документы, профессор Шеймас Хинни пришел к выводу, что особенностью крови Древних является то, что ее обладатели не могут иметь потомство в браке с людьми, ею не обладающими. Но как же, спросите вы, потомки Древних не выродились со времен краха их цивилизации, ведь существуй они закрытым обществом, близкородственные связи обязательно привели бы к вырождению?»

Заодно хотелось бы узнать: почему произошел крах? Ну и совсем мелочи: люди, живущие сейчас, – существовали они в те времена или появились уже после Древних?

«Профессор Хинни дает объяснение и этому, не прибегая к теории божественного вмешательства, принятой в теологическом кругу. По его мнению, которому я склонен полностью доверять, суть в том, что изредка у супружеской пары с обычной кровью рождаются дети, в чьих жилах течет кровь Древних. Объяснить этот феномен современная наука не в состоянии».

И все же лучше, если бы мне попалась та книга, чье авторство ему лишь приписывают, сплошь состоящая из занимательных гравюр: одни допущения, и ни одного конкретного доказательства. Скривившись, я отбросил книгу в сторону: в дверь постучались.

– Войдите, – позволил я, думая о том, что большинство ученых – дармоеды. По крайней мере, те, что занимаются теориями, в отличие от практиков. Таких, например, как Аднер.

– Господин Сорингер, господин капитан приглашает вас к себе в каюту отужинать, – едва войдя, чуть ли не торжественно продекламировал вестовой.

По дороге в каюту капитана я обдумывал пришедшую мне в голову мысль. «Это что же получается? Чтобы найти себе в пару человека, с которым возможно зачать ребенка, необходимо перебрать множество партнеров? Люди, обладающие такой кровью, внешне не отличаются от самых обычных. Нет у них особого цвета глаз, волос или любых других признаков. И даже всевозможные таланты совершенно ни о чем не говорят. Пример – мой случай.

И все-таки мужчинам значительно легче, – усмехнулся я. – Зачастую многие из них только и заняты тем, что меняют женщин. Женщинам

намного сложнее, не устраиваться же им, в конце концов, в портовый бордель?»

И тут я запнулся буквально на ровном месте: неужели Николь ушла именно по этой причине? Мы любили друг друга достаточно долго, чтобы она смогла убедиться: детей со мной у нее не будет никогда.

«Нет, она не такая, – убеждал себя я. – Она не наивная простушка, не восторженная барышня, но и не настолько цинична. И потом, Николь не могла не чувствовать мое отношение к ней».

С этой мыслью я и открыл дверь каюты капитана «Иоахима Габстела» Тремира Дезальеза.

– Проходите и присаживайтесь, господин Сорингер, – капитан Дезальез гостеприимно простер руку в сторону накрытого стола. – Думаю, вам уже можно отведать что-нибудь помимо говяжьего бульона.

Стол был сервирован на две персоны, и потому я догадался, что ужинать мы будем наедине.

«Ничего не имею против. Я тоже думаю, что уже можно. Пусть и понемногу, но попробовать все блюда. А выбор богатый, – воодушевился я, садясь за стол. – Главное, чтобы капитан не начал мучать меня вопросами, выпытывая подробности нашего вынужденного приключения».

Еще я заметил посреди стола небольшую красивую вазу, явно работы Древних, с одиноким цветком в ней, как две капли похожим на тот, что лежал на столе в моей каюте.

«Презент капитану, – решил я. – И правильно».

Некоторое время мы ели молча, и я сдержал слово – отведал все. Тогда, в пещере, мы много говорили о еде, иной раз одергивая себя, чтобы не травить душу. Но когда я забывался во сне, мне всегда почему-то снилось не жаркое, не любое другое блюдо, мясное или нет, а свежевыжатый фруктовый сок. Много, разный, бочками, и я пил его, пил…

Сок, помимо всего другого, на столе капитана Дезальеза присутствовал тоже. Свежевыжатый, из тех редких фруктов, что произрастают только в джунглях на севере Эгастера, весьма похожих на сморщенные волосатые груши, но имеющих удивительный вкус. И все же налегал я почему-то на мясо.

Утолив первый голод, я поинтересовался ремонтом «Иоахима Габстела», сделанным в наше отсутствие, и мы немного поговорили о корабле. Затем Дезальез задал вопрос, ради которого, вероятно, и пригласил меня:

– Скажите, Сорингер, как бы вы отнеслись к предложению поступить на службу в Ост-Зейндскую Торговую Компанию? Признаться, в Компании я достаточно весомый человек и легко смог бы составить вам протекцию. Для начала вы некоторое время проработали бы навигатором, а уж затем… – И Дезальез обвел глазами капитанскую каюту.

– Спасибо, господин Дезальез, я несказанно рад вашему предложению, но все же вынужден отказаться, – мягко, но решительно ответил я, думая о том, что лучше бы он начал расспрашивать о башне Древних, и лихорадочно придумывая самые веские причины для отказа.

Такие предложения не делаются каждый день и кому попало, а Компания умеет настоять на своем. К счастью, ничего больше не потребовалось.

– Я так и думал, – кивнул капитан. – И потому не буду настаивать. А скажите, куда вы направитесь из Эгастера?