Путь на Кристу. Новичок
Шрифт:
– А чего ж не построили-то? – насмешливо спросил юнец.
– Действительно, Винни? – поддержал я.
Вьетнамец хитро улыбнулся.
– Не знаю, ребята, что вы сразу с деталями? – развел он руками. – Может быть, не успели, может, передумали. Или времени у людей не было. Вероятна и ошибка некой управляющей программы.
– У людей? – хмыкнул я.
– Точно! – радостно крикнул Леха, глухо стукнув ладонью по бензобаку скутера. – Глюк! Самый настоящий глюк! Программа у Хозяев засбоила, вот и недоделали.
– Даже программа имеется? – недоверчиво уточнил я.
– Командир, ну, не сами же они кирпичи носят! – усмехнулся Лешка.
– Плиты, – поправил вьетнамец.
– Ну
Лешке так понравилась его придумка, что он соскочил на землю и за то время, пока произносил фразу, успел обежать вокруг нас три раза.
– Много ты про солдафонов знаешь, салага, – приструнил я фантаста.
– И всё-таки, это обычная стройка, объект для людей, а не для космических кораблей. В этом есть что-то реальное, – признал Винни. – Как ты думаешь, Дарий?
Я представил себе стоящий на фундаменте большой город или замок, конечно же, опять нежилой, внешним видом напоминающий сюрреалистические заброшенные крепости, полные загадок и ловушек, подвалы которых набиты магией, спрятанной в артефактах, и непонятными колдовскими знаками из популярных компьютерных игр. Однако вожделенной фэнтези-красоты нет и в помине… Ров отсутствует. Мёртвый Замок ограждает периметр огромной, метров десять в высоту, стены, опять же незавершённой в строительстве, с несколько хаотично поставленными зубцами. Виден центральный въезд без полотен ворот, внутри – начало единственной улочки замка. Массивный донжон громоздится слева от улицы, больше башен не предусмотрено… Странная планировка, непонятную цель преследовал архитектор Хозяев.
– Не знаю… Неожиданно всё, – наконец ответил я. – Но, признаю, парадоксальным образом это жизненно.
– А может, для огромных вертолётов, которые облетают планету? – оценив внимание к своей персоне, мальчишка продолжал гнать дальше.
– Да ну тебя! – рассердился вьетнамец. – Ты их видел хоть раз? Никто не видел. В небе ни одного спутника. Сам поначалу спать не мог, всё пытался высмотреть…
Запись в дневнике:
«Я рассеянно слушал напарников и, наверное, соглашался с доводами. Мало ли недостроя приходилось встречать, обычное дело! Что, только у людей такое бывает? Наверняка, и у инопланетян есть незавершенные объекты. Нехватка ресурсов или финансирования… Есть у Хозяев финансирование? Ведь затраты энергии на перемещение таких грузов будут одинаковыми и для рабов со слонами, и для машинистов суперкранов или гигантских дирижаблей. А энергия – это всегда дорого.
Тем не менее, мне представлялось совершенно другое. Гораздо более романтическое. И в то же время жутковатое, пугающее…
Огромный космический корабль опускался всё ниже и ниже.
Этот потрепанный монстр был похож на крупнотоннажный грузовоз «Nostromo» из знаменитого кинофильма «Чужой». «Nostromo» – от итальянского «наш человек». Типа «свой чувак». А ещё это название анаграммирует слово «Monstr». Именно понятием «наш, свой» создатели этой модели грузовоза противопоставили межгалактический корабль чужому Пространству… Бездушному монстру, который, возможно, попытается напасть, и, как водится, в самый неподходящий момент. Кроме того, «Nostromo» – знаменитый роман польского гения Джозефа Конрада, где герои оказываются в некой нравственной изоляции, в наивном мечтательном одиночестве. А именно
Ржавый корпус со следами многочисленных ремонтов, защитная броня которого испещрена бесчисленными попаданиями микрометеоритов. Угловатые, даже уродливые формы, провалы и впадины, непонятного предназначения металлические конструкции, выступающие за основной габарит. Параболические антенны в защитных коконах, часть разрушена. Этого гиганта никогда не интересовали вопросы обтекаемости, монстр входил в синее марево плотных слоёв атмосферы медленно и спокойно, не тревожа планету пламенем сгораемых от скорости слоёв защитного покрытия…
Хаотично разбросанные по всей поверхности грузовоза иллюминаторы – часть из них светится даже днем. Корабль подрагивал, словно осторожно примеряясь к маякам посадочного поля.
Полкилометра, четыреста метров, триста… – и тут автоматика грузовоза решительно останавливает громадину, прекращая дальнейшее снижение. Хватит!
Нет, даже на столь прочную гранитную платформу этот зверь приземлиться не сможет – четыре сверхмощных двигателя-антиграва разметут тяжелые каменные плиты по сторонам как пушинки! Семь минут штатной подготовки – всё идёт строго по регламенту. Сканирование местности. В полученной информации нет ничего нового и интересного…
С этого мгновения программа выброса модулей заработала по полной схеме. Началась активизация системы автоматического выхода. Верхние крышки чуть выдвинулись, плунжеры гидроприводов вздрогнули, загоняя рабочую жидкость в узлы. Рельефные выступы захватов вышли по схеме.
И вот уже с шелестом и скрежетом открываются огромные люки ангаров, опускаются аппарели, из-под брюха чудовища в воздух тяжело выпадают два посадочных модуля в форме огромных уродливых гусениц. Цвет подходящий – зелёно-жёлтый… Словно ошалев от свободы, «гусеницы» повисели в воздухе с полминуты, ворочая в разные стороны соплами двигателей с управляемым вектором тяги, наконец, определились, стабилизировались, замерли, ожидая решения капитана корабля и команды диспетчера посадки.
Команда поступила, и модули начали снижение. Каждый к своему краю каменного поля. Одновременно с этим откуда-то из центра нижней поверхности грузовоза возник ослепительный зеленый луч, быстро развернувшийся в призрачный конус, накрывший землю вокруг площадки пятном радиусом в километр. Всё живое: летающее и ползающее – было мгновенно парализовано. Здесь нет места жалкой гуманности, процедура производится на всякий случай, это штатная мера предосторожности, опять протокол. Обычный протокол посадки.
Сколько их уже было в долгой жизни «Ностромо», этих посадок… Разные планеты, штатные и нештатные условия – всего не упомнишь.
Мир Кристы замер в ужасе.
Притих, сжавшись под тенью чудовищного корабля.
И лишь далеко в стороне, возле той самой одинокой скалы у дороги, с которой мы совсем недавно осматривали диковинный объект в бинокли, спрятавшись за обломком сланцевой плиты, одинокий зорг-разведчик, которого не задело профилактическим излучением, во все глаза смотрел на космического пришельца и пытался понять: как ему описать увиденное соотечественникам, как доложить вождю о результатах разведки?