Путь Стратега 6. РеалРТС
Шрифт:
— Какие там военные традиции?
— С одной стороны они сохраняют традиции, чем-то похожие на цестинские. Гоплиты, фаланга, пельтасты, пращники. Однако рядом проживают кочевые племена, от которых колонисты тоже многое переняли и часто используют их как наемников.
Хм. У него реально может быть очень универсальная армия.
— А в сражениях этот Кастос уже участвовал?
— Да. Победил кого-то из ти-шадайцей. Но с их стороны был стратег довольно низкого уровня. А у Кастоса есть серьезный боевой опыт. Однако он всегда предпочитал держаться подальше от крупных войн и большой политики. Так шаддинцы предложили ему присоединиться к восстанию, но получили вежливый отказ.
Полная противоположность своему покойному почти тезке Гастосу.
Тем временем платформа прилетела к полю боя. Им стала карта «Арена жертвоприношений». Забавное совпадение. И тут Орину тянуло к канртегской архитектуре.
Под нами раскинулся колизей монументального размаха. Правда не круглый, а угловато-острый. Даже сверху арена производила впечатление чего-то колючего, опасного и одновременно гнетущего. Ох уж эти прелести канртегской архитектуры. Острые шпили башен, нависающие исполинские стены, рядом с которыми и великан бы показался ребенком. Смотришь на это, а в голове снова всплывает вопрос: «Неужели тех, кто строил ТАКОЕ победили обычные люди?»
И ведь сука победили с помощью подавления и даров богов войны
Древняя арена еще недавно утопала в зелени и цветах но теперь часть растительности вытоптали воины. Дополняли картину лошади, лишившиеся всадников и сбежавшие подальше от центра арены.
— Девушке повезло с полем боя, — отметил Церт. — Это тесная карта, а ещё на ней руины и провалы. Не самое приятное место для кавалерии. Можно уйти в оборону и она этим воспользовалась.
В центре исполинской арены находилась небольшая крепость. Часть декораций древних гладиаторских игр. Кроме неё по арене было раскидано ещё несколько участков стен, а у самого периметра располагались четыре жертвенные ямы. Каждая радиусом десятки метров. Дна видно не было. Оно терялось в сырой, удушливой темноте, намкая, что под древним колизеем расположены обширные подземелья. Сейчас там, наверное, сидят ашминиты или же призраки прошлого. Кажется, даже заметил как в темноте одного из колодцев шевелятся бесформенные тени умерших. Такое я уже видел под фундаментом самого Канртега.
Что же касается живых, их сражение на арене сейчас из активной фазы перешло в патовую ситуацию. Войска Орины заняли центральную крепость. Однако по пути к ней они понесли немалые потери. Впрочем, шаддинцам тоже не хватало сил на штурм. Их кавалерия простаивала в ожидании решений стратега, а пехоты было явно недостаточно, чтобы переломить ситуацию.
На противоположной зрительской трибуне, размещенной поверх древних Канртегских стен я заметил шаддинскую делегацию, среди которых был и хорошо мне знакомый Келим вместе со своей любимой жрицей Бессмертного Солнца.
«И сколько они тут уже стоят?» — спросил я у кочевника через командный голос.
«Шестой час топчутся!» — с явным негодованием ответил Келим. — «Говорили я Бераку брать больше ударной конницы».
Ага. Стратег шаддинцев постарался набрать побольше конных лучников. В качестве личной гвардии у него выступала сотня саваран. Бронированные конные лучники. Сейчас в строю их осталось семьдесят штук. Кроме этих ребят у шаддинца имелось около двух с половиной сотен сэйфских всадников из которых сотня копейщиков, три сотни сулимских конных лучников и пять с половиной сотен пехотинцев: сулимские копейщики, немного пращников и застрельщиков.
Изначальная армия Орины, если память мне не изменяет, состояла из:
Гибрид-сирена — 1
Цестинские гоплиты — 680
Сулимские наемные копейщики — 680
Сулимские копейщики-ополченцы — 160
Сулимские жалящие лучники — 200
Наемные арбалетчики — 240
Сулимское ополчение пращников — 240
Сулимские конные застрельщики — 200
Полевые
Стационарные арбалеты — 75
Скорпион — количество 20
Сейчас в строю осталось 662 цестинских гоплита, 276 наемных копейщиков, 104 ополченца, 167 жалящих лучников, 121 пращник, 232 арбалетчика и не более тридцати конных застрельщиков. Артиллерия и полевые укрепления почти целы. Пришлось бросить не более 15 шипастых преград.
Могу легко представить, что здесь произошло в мое отсутствие.
Обе армии начали по разные стороны от крепости в центре. Наши на юге, противник сверху карты на севере. Орина сразу направила людей в центральную крепость. Шаддинец бросил свою кавалерию вперед полным ходом, желая перехватить вражескую пехоту. Отчасти у него это получилось. Шаддинские саваран и сэйфы нанесли серьёзный урон копейщикам-ополченцам. Среди них началась паника. Они бежали, бросая оружие и топча товарищей. Следы этого разгрома я вижу на арене. Валяются щиты, тела, сломанные копья. Пращники сильно пострадали от обстрела конных лучников. А вот ти-шадайские арбалетчики носили при себе щиты, а на себе броню. Это помогло им выдержать обстрел. Ответным огнем они отогнали противника. Однако полностью были разгромлены конные застрельщики, которые ни в мастерстве, ни в храбрости не могли сравниться с сэйфами и саварн. Однако гоплиты против кавалерии держались неплохо. Им удалось прикрыть расчеты орудий и ополченцев, которые играли роль носильщиков. Войско Орины добралось до крепости.
Но шаддинец тут же попытался их оттуда выбить. Думаю, он с противоположной стороны начал заходить во двор самыми боеспособными своими воинами — саваран. Однако в ближнем бою да ещё и зажатые между древних построек, те не смогли сломить сопротивление цестинцев. Возможно, последовало ещё несколько атак. Шаддинцу казалось, что он вот-вот нанесет поражение сильно пострадавшей на марше армии северянки. Однако это было обманчивое впечатление. Пусть армия Орины потеряла достаточно много народу, но то были наименее боеспособные части. По итогам, начав сражение выгодным маневром, шаддинец потерял несколько сотен на штурмах и перешел к тактике выжидания.
Я потратил где-то минут десять на оценку ситуации. Благо можно было не спешить.
Хм. Ну разговоры с Ориной через командный голос никто точно не подслушает, да и не запрещены они.
«Тебе нужно атаковать». — передал я. — «Не рваться вперед, конечно, но спокойно так выйти и давить противника, стараясь прижать врага к периметру арены. Тогда ему придётся или идти в прямую атаку на фалангу цестинцев, либо его кавалерия смешается, начнет толкаться и терять управляемость. Большая часть его конницы — стрелки. При этом значительную часть боекомплекта они уже израсходовали. У тебя потери больше, поэтому если отсидеться в крепости, то победу присудят врагу. Однако самые неприятные для шаддинцев войска у тебя уцелели. Можно приказать оставшимся ополченцам и арбалетчикам таскать шипастые преграды, стреляя под их прикрытием из легкой артиллерии. В общем, надо решиться и покинуть крепость. Занять ее было правильной идеей. Это дало людям передышку после первого вражеского натиска, а противник потратил резервы на штурмы. Но теперь надо выходить. Лучше всего выходить через восточную часть. Там вас с флангов и тыла прикроют фрагменты стен. Если шаддинец уйдет кавалерией, то разгроми пехоту и возвращайся к укреплениям или занимай оборону в углу арены. Нанеся врагу такие потери ты сможешь рассчитывать на победу по очкам».
Вроде бы нигде не ошибся… Чем еще можно дополнить мой инструктаж?
«Думаю, что шаддинцы не станут уводить кавалерию. Скорее постараются окружить тебя и ударить по флангам и тылу. Будут ловить момент, когда ты зарубишься с их пехотой. Так вот… не зарубайся. Подойди на расстояние ведения огня, поставь укрепления, орудия и долби по этим наемникам. Они долго под обстрелом не протянут. Им придётся или атаковать самим, или разбегаться».
Орина сейчас не могла мне ответить. Но, приблизив камеру, я заметил, что она кивнула. На лице девушки читалась крайняя степень напряжения. Орина практически одна стояла на древней стене, тогда как с другой стороны находилась целая делегация шаддинцев.