Путь Святозара. Том первый
Шрифт:
Однако больше всего была испуганна, да именно испуганна, правительница Дола, она вдруг нервно прикрикнула на радостно расшалившихся младших детей, чего никогда раньше не делала. Тур и Малуша сразу примолкли и удивленно уставились на мать.
– Что с тобой, Дола? – коротко спросил правитель, исподволь наблюдя за всем, что происходит в семье. – Ты что не рада моим словам, или ты не рада, что мы нашли Керка?
– О нет, Ярил… Просто…просто я очень взволнована. Как ты его нашел? И ты уверен, уверен, что это наш сын? – дрожащим голосом сказала правительница.
– Ну, насчет того, что это наш сын можешь не сомневаться.
– Ярил, и еще один вопрос, – повелительница на миг замолчала, и, справившись со своим волнением, чуть тише добавила, – а ты нашел тех, кто стоит за похищение Керка?
Правитель внимательно посмотрел на жену, его лицо встрепенулось, каждая жилочка, мышца обидчиво затрепетали на нем и он нехотя ответил:
– Пока мы знаем только тех людей, у которых он все это время жил, но кто его украл и зачем неизвестно. Однако я уверен, я найду этих людей и во всем разберусь, – последние слова он изрек весьма резко отчего правительница, не сводящая с него глаз тяжело покачнулась, а бледность вновь густым полотном окутало ее щеки. Правитель немного помолчал, и не менее резким, раздраженным голосом, договорил, – странно, что тебя волнует именно этот вопрос, а не сам сын, Дола. Интересно, почему ты не спросишь как он, что с ним, где все это время жил. Странно?! Ты меня удивляешь, Дола. Что с тобой?
Но повелительница молчала, верно, не зная, как и, что ответить, она лишь лихорадочно покусывала свои ярко-алые губы, однако в разговор правителей внезапно вмешался Эрих и злобно выкрикнул:
– Забыть? Да разве можно забыть любимого, дорогого сыночка Керка! Ведь его имя не сходит с уст твоих, отец.
И снова в зале или, как еще величали это помещение, гриднице на некоторое время наступила тишина, а младшие дети от удивления раскрыли рты, услышав словесный выпад Эриха.
– Эрих, что я слышу! – отец перевел взгляд с лица жены на старшего сына, и спокойным, ровным голосом вопросил, – может, ты завидуешь судьбе своего брата или хотел бы с ним поменяться местом?
– Я не о том, отец…, – раздраженно откликнулся Эрих, и судорожно передернул худощавыми руками, оные от того движения закачались взад-вперед, будто плети.
– Ну, раз не о том, тогда думай, что говоришь. Плох тот восур, который сначала говорит, а потом думает. Помни это, – строго заметил Ярил.
Эрих умолк, снедаемый страхом, злобой и возмущением. Он вдруг гулко и яростно топнул ногой по полу, да минуя стоящих посредине гридницы родителей, побежал сквозь зал к двери, что вела в Славный коридор. Эрих быстро преодолел путь до нее и схватившись за ручку порывисто рванул дверь на себя, а выскочив из гридницы, не менее громко захлопнул ее за собой. Правитель хотел было что-то крикнуть вслед удаляющемуся сыну, но махнул рукой, и, повернувшись к жене, сказал:
– Дола, через несколько дней Керк приедет домой. Прошу тебя, проследи, чтобы ему подготовили комнату рядом с комнатой Эриха, – правительница пыталась было, что-то вставить, но Ярил остановил ее жестом. – Я надеюсь, ты помнишь, что наследник престола еще не выбран. И кто им станет решать мне, а до тех пор и Эрих, и Керк будут иметь равные возможности… Тем более Керк все это время жил вне семьи… бедный мой мальчик…, – он устало повел плечами и добавил, – а теперь я пойду отдохнуть. Увидимся за обедом.
Правитель медленной походкой направился через зал к распахнутой двери, что уводила его в коридор, к опочивальням, на ходу нежно потрепав по голове притихшего младшего сына и улыбнувшись Малуше. После ухода из гридницы мужа, Дола нервически выдохнула и оглянулась на дверь, за которой скрылся старший сын. Она какое-то время стояла на месте, точно справлялась со своими растрепанными чувствами, а после неторопливо подошла к маленькой дочери и взяв ее за руку, направилась следом за правителем.
Теперь в зале остался один Тур. Мальчик, на глазах какового только, что развернулась непонятная для него ссора обдумывал, что же ему предпринять: то ли бежать за отцом и все… все у него узнать о брате Керке, то ли последовать за рассерженной матерью и Малушей. Наконец, он принял решение и вышел в ту дверь, в которую до этого выскочил Эрих.
Дверь вела в длинный коридор, называемый Славным, по одной стороне коего висели в полный рост живописные изображения его дедов и прадедов – великих правителей Восурии. А другая сторона стены имела большие окна, и через них прекрасно просматривалась «чистая» роща с дорожками для гуляния. Тур пошел по коридору, всматриваясь в образы правителей. Он, как и его отец, был очень похож на них обликом, характером и рос крепким, сильным мальчиком. Темноволосый и зеленоглазый, как его отец, как все из его рода. Тур смотрел на своих предков и думал о своем найденном брате Керке. Какой он, на кого похож: на мать или отца?
Неожиданно до его слуха долетал шум, доносившийся со стороны рощи, остановившись, мальчик поспешно развернулся и уставился в окно. Сквозь прочное стекло, Тур увидел своего старшего брата Эриха, который что-то ожесточенно топтал в цветнике. Малец подошел ближе к окну, прижался лбом к еще прохладному, гладкому стеклу и стал смотреть на брата. Эрих явно был не в себе. Он махал руками, неразборчиво кричал и яростно вытаптывал цветы, которые незадолго до этого посадил их садовник Орех. Однако Тура не удивило поведение брата, он знал, Эриху многое прощается и разрешается, и это не потому что отец мягок, а потому что мать всегда его защищает. Вот и сейчас по дорожке к брату бежал его слуга Нук. Он подскочил вплотную к Эриху, схватил того за шиворот и хорошенько тряханул, да неразборчиво прикрикнул. И брат немедленно присмирел, да было видно, как сказал что-то в ответ, но толстые стекла не дали Туру возможность разобрать их разговор. Нук же тем временем, резко развернулся и махнув рукой, пошел в сторону сада, а присмиревший, будто придавленный чем-то тяжелым Эрих, понуро опустив голову, побрел следом.
« Наверное, на Ратный двор», – предположил Тур, и, постояв маленько, обдумывая свой дальнейший путь, двинулся по коридору в сторону выхода. Он был только девятилетним мальчиком и потому быстро забыл о том, что давеча видел, представив себя сильнейшим воином– ратником из великой дружины отца, да выхватив прямо из воздуха мгновенно начертавшийся там воображаемый меч и, каждый миг убивая и будучи убитым, отправился к двери, ведущей в «чистую» рощу.
Глава вторая