Шрифт:
ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ
Не всем, а людям, интересующимся нашим ментальным устройством и духовной составляющей, известно, что она состоит из двух компонентов или частей. А именно: разума, как логически-следственной машинки, и подсознания. В последнем есть все, что имеется в окружающем нас мире и вообще во Вселенной. Но вот ведь беда. Закрыто оно для несведущих и закрыто наверняка не просто так. Ибо незрелый индивидуум может натворить немало бед и причинить вред нашему миру неизмеримо больший, нежели спятивший орангутанг в гипермаркете, если сможет работать с подсознанием просто так, запросто, не достигнув определенной духовной и ментальной зрелости. В таком случае он будет опасен, как тот же орангутанг, только еще обвешанный гранатами.
Однако иногда мы соединяемся с нашим подсознанием и черпаем из него капли информации будущего или даже воплощения желаний. Эта новелла не будет посвящена разбору и какой-то научной или околонаучной проработке
Следует сказать, хотя это до сих пор вопрос спорный, но чаще всего соединение с нашим подсознанием происходит в таком физиологическом состоянии как сон. В определенной фазе его, которая случается и формируется далеко не каждый раз, происходит соединение сонного сознания и подсознательной составляющей. Это впоследствии может именоваться и вещим сном, и прозрением, и предвидением. Однако в таком вот случае Вам просто удается из множества вариантов будущего выбрать тот, который осуществится потом в реальности. Механизм такого взаимодействия неизвестен, и вряд ли будет познан в ближайшем будущем, несмотря на всю мудрость Востока, посвятившего этому массу учений и немного подступившемуся к порогу этого Мира и науке Запада с его технологиями…Но впрочем вернемся к нашим событиям.
БАШНЯ
Об этом сне я никогда бы не вспомнил, если не привиделось мне сегодняшней ночью его продолжение. Ведь, как правило, мы редко помним увиденное в сновидениях, а если что поутру и вспоминаем, то недолго храним это в своей памяти, по крайней мере, не на главных ее полках, а скорее в самых потаенных ее уголках. Но сегодня, находясь в глубокой фазе сна, когда я оказался в этом непонятном помещении, неизвестно где расположенном, я сразу вспомнил, что уже был здесь не так давно, и приключилось со мной в нем вот что:
Помещение, в котором я находился, было явно старым, даже скорее древним. Оно не выглядело обветшалым, от него именно веяло стариной и каким-то непонятным для меня предназначением, в нем были коридоры, имеющие форму окружностей, из чего следовало, что расположены они были, скорее всего, в башне, достаточно большого диаметра.
По этим коридорам и я ходил, осматривая их содержимое, которое представляло собой, скорее всего, Музей. Но музей, не посвященный какой-то конкретной тематике, это было собрание всего, всего случайного что ли… Вот я прохожу мимо миниатюрных фигурок каких-то рыб, изготовленных весьма искусно, далее идут большие стенды с предметами старины в виде кусочков керамики, сломанных монет различных стран и эпох. Это то, что я запомнил точно, остальное слилось в какую-то цветную размытую массу, без конкретики. Однако ж, в конце одного из этих округлых коридоров я упираюсь в дверь, наглухо запирающую проход. Из таблички на двери следует, что дальнейшее посещение возможно только в водолазном костюме, который следует взять, обратившись к смотрителю зала, поскольку далее помещение будет затоплено водой. Не особенно этому удивившись, я прохожу в каморку смотрителя, который, скучая, кивает мне на стену, где висят различные водолазные костюмы. Отвлекаясь, хочу пояснить, что ранее никогда я не пребывал в подобном одеянии под водой, даже общедоступным дайвингом на курортах не баловался…
И вот я уже в водолазном облачении шествую по части того же коридора, полностью затопленного водой. Вода не очень чистая и прозрачность ее оставляет желать лучшего. Поэтому эта часть путешествия вызывает у меня скорее раздражение, поскольку практически ничего невозможно разглядеть в этой взвешенной мути. Наконец я понимаю, что куда идти непонятно, что, похоже, я заблудился в этом коридоре, а может уже и лабиринте коридоров. Мутная взвесь в воде становится гуще, практически меня уже окружает темнота, из-за которой приходится двигаться на ощупь. И вот, нащупав какой-то проем в степе, за которую я держался рукой, решаюсь свернуть в него, надеясь, что видимость улучшится. Однако, помещение куда я вошел, было тупиковым, а видимость в нем практически отсутствовала. Я вспоминаю, что на шлемах водолазных костюмов, как правило, должны быть фонари освещения. Протягиваю руку, ощупываю поверхность своего шлема. Действительно в области передней части, имеется утолщение, весьма похожее на фонарь. Также ощупью нахожу в верхней части что-то типа кнопки, нажав на которую, зажигаю свое подводное освещение. В рассеивающемся луче видно только кружащиеся кусочки толи водорослей, толи какого-то мха. Осмотрев тупичок, в который я попал, разворачиваюсь к выходу. Тут же цепляюсь ногой за что-то на полу и мягко падаю в толщу ила, подняв целое грязевое облако, которое меня окутывает так, что толк от фонаря сводится на ноль. Чтобы подняться, упираюсь руками в пол. Правая рука попадает во что-то мягкое. В водолазной перчатке, да еще и в темноте не могу понять, что это такое. Тяну на себя, оно подается. Зажимаю кусок ткани или иного материала, на свету разберемся, встаю и через несколько шагов оказываюсь в круговом коридоре. Ну вот! С фонарем, да еще без этих летающих перед лицевым иллюминатором частиц ила, совсем другое дело! Смотрю на свою добычу. Это мешок, на вид из плотной кожи, ранее, видимо, туго перетянутый у горловины веревкой, которая сейчас, истлев, бессильно обвисает. Мне достаточно одного движения водолазной перчатки, чтобы она отпустила свою добычу и мягко опустилась на дно, а вернее сказать, пол. Открываю мешок, он три четверти полон каких-то брусков. Поскольку я нахожусь в воде, то вес их особо не чувствуется. Беру один из них, тру перчаткой, убирая наслоения грязи и ила. В свете фонаря появляется желтый свет. Золотые слитки что ли? Эмоций ( с поправкой, что все происходит во сне) особых не испытываю, но задумываюсь, что мне делать с такой добычей. Идти обратно, значит сдать ее смотрителю, что будет глупо. Ибо где я непонятно. И скорее всего в этом месте мироздания нет российского закона о двадцатипятипроцентном вознаграждении нашедшему клад. Так что вместо истлевшей веревки затягиваю горловину мешка найденным неподалеку куском проволоки. Обратно захожу в тупичок, пробираюсь в самый его дальний угол, там прячу мешок, стараясь утопить его поглубже в толще иловых наслоений…
Вот собственно и все, что было в том (забытом) сновидении. И, скорее всего, я бы никогда о нем более не вспомнил бы. Ежели бы недавно, также находясь во сне, вдруг не увидел его продолжение…
Опять та же внутренность, той же башни. Я нахожусь в том же коридоре, но уже не один. Со мной мой друг с университетских времен – Владимир. И мы также идем по музейному хранилищу, оглядывая уже виденные мною стенды.
– Если бы были средства, то из этой разрухи можно было сделать конфетку! Все восстановить, реставрировать и осмотреть подземную часть, которая, как говорят, изобилует лабиринтами, – говорит Владимир, наклоняясь над очередным стендом.
И тут передо мною возникает картина, виденная ранее.
– Постой-ка! – говорю я ему. – Нужно кое-что проверить. Иди за мной.
Володя (не удивляясь, что опять-таки объяснимо пребыванием во сне) идет за мной. У знакомой двери с предупреждающей надписью мы идем к смотрителю и облачаемся в водолазные костюмы. И вот мы уже на месте моего схрона. Я, ощупью, нахожу мешок. Выхожу в коридор, где меня, посверкивая головным фонарем, ждет Владимир. Общаться мы не можем, но я ему показываю содержимое мешка и жестами поясняю, что это предположительно золото. Володя тщательно обтирает один из брусков, на нем видна маркировка латинскими буквами, причем написание готическое, что навевает на мысль о достаточно древнем происхождении найденного. Жестом вопрошаю своего спутника, что же нам дальше делать. Судя по его предидущему поведению, в этом месте он не впервые. Владимир прячет брусок обратно в мешок. Мы туго перетягиваем горловину тем куском проволоки. Владимир идет дальше по коридору – я за ним. Мешок с сокровищем у меня в руках. Если бы мы были не под водой, такой вес золота наверняка оттянул бы мне руки. Вдруг Володя останавливается и упирается плечом в стену коридора, которая должна быть внешней стороной башни. От его усилия кирпичи мягко осыпаются наружу. Мы вместе расширяем отверстие и шагаем в сделанный нами выход. Последнее, что я запоминаю, перед тем как проснуться, это солнечные лучи. Толи мы вышли на дно освещаемое солнцем, толи покинули водную среду, этого я не разобрал. Сон прерывается…
Да, наверное, это просто две завлекательные истории, посетившие меня во сне. Да, они связаны логичностью моих действий в обоих эпизодах. Но стоит ли предавать этому значение? После второго эпизода, проснувшись, я наскоро набросал в приложении заметок моего мобильного телефона краткое содержание увиденного, потому как не был уверен, что поутру опять сия информация не вернется куда-нибудь в подсознание, из которого, похоже, она и появилась.
Уже на следующий день, размышляя об увиденном в двух снах, с учетом того, что проблематикой ментального, как уже писалось выше, я стараюсь заниматься серьезно, решаю поговорить обо всем с Володей. А может быть ему что-либо известно об этом здании, ведь он часто бывает в той части европейского континента, где вполне может находиться эта старинная полузатопленная башня, в которой, чем черт не шутит, лежит спрятанный мною мешок с золотом. Я беру трубку, звоню Владимиру и договариваюсь о встрече.
ТАМОЖНЯ
– Ну, вот собственно и все, – заканчиваю я свой рассказ о сонных своих похождениях.
Володя молчит, переваривая услышанное. Я беру чашку с кофе и убеждаюсь, что остатки его безнадежно остыли. Машу официантке, чтобы продублировать заказ бодрящего напитка.
– Тебе повторить? – спрашиваю я друга, отвлекая его от раздумий.
– А? Что? – возвращается он в реальность кафешки, где мы с ним назначили встречу. – Да, конечно. Слушай…все это, конечно, может быть увлекательным твоим сновидением, а может иметь и какую-то неясную пока реальную основу… Но, позволь спросить, прежде чем я сообщу тебе свое мнение?