Путь в Селембрис
Шрифт:
Мыть полы — подумаешь! И он немедленно отправился в спортивный зал. Чем быстрее сделаешь дело, чем веселее!
У дверей его ждал верный друг Федюнчик. И тут Лёнька понял, что напрасно он жаловался на жизнь! Мыть полы в спортивном зале оказалось до ужаса интересно. Федюня мчался на него, гоня швабру перед собой, а Лёлё перепрыгивал через неё. Потом они менялись местами.
Всё кончилось прекрасно — ведро опрокинулось. Сначала оба хотели равномерно размазать воду по всему полу, но она была уж очень чёрной.
Гондурас с дружками тусовался у выхода.
— Гони бабки, микроб. — грубо сказал он и ткнул Лёньку так, что тот отлетел.
Бабок не было. Пройдёт неделя, пока он накопит оброк. Но, Гондурасу не терпелось, и под дебильное ржание своих дружков он вытряс из сумки Лёньки всё его барахлишко. Ручки раскатились по крыльцу и попадали в шиповник.
— А это что у нас? — заинтересовался Копыто и поднял маленький пакетик.
Лёнька понятия не имел, откуда взялся у него этот пакетик. Он чуть не плакал. Ему придётся собирать свои тетрадки под ногами у этих животных.
У алгебры оторвалась обложка, теперь учебник не сдать в библиотеку. Матери опять придётся платить. Так повторяется каждый год. За плохую сохранность учебников его ругают и в школе, и дома. А что он может сделать? не носить их в школу?
Пока они с Федюней подбирали учебники и тетрадки, взрослые оболтусы заинтересовались пакетиком.
— Нюхаешь? — осведомился Гондурас.
Лёнька не ответил, но подумал про себя: "Урод ушастый!"
— А для чего это? — с понятным интересом толкнул его ногой Серый.
"Для того, чтоб у тебя хвост отрос."
— Это курят или лижут? — размышлял Копыто.
Все трое с интересом принюхивались. Гондурас чихнул и серая мелкая пыльца взлетела в воздух.
Лёнька с Федюней давно сбежали, а трое переростков на крыльце школы чихали и хохотали до слёз.
— Лёлё, сходи за хлебом. — озабоченно проговорила мама.
Ну вот! Опять забыла!
— Знаешь, кто бы жаловался! Я после сегодняшней встряски ничего не помню. И к тому же у тебя был весь день, чтобы купить хлеба! Ты уже не маленький, мог бы позаботиться и обо мне.
Упрёк был справедлив, и Лёнька засобирался за хлебом. Настроение сразу испортилось. Он уже предвкушал неприятности. Привычно выглянул в окно, однако, противной троицы на месте не оказалось. Тогда следовало поспешить и воспользоваться удачным обстоятельством.
У входа в круглосуточный маркет его задержал мужчина.
— А кто собирает за машины? — растерянно спросил он. — Я уже два раза выходил — всё никого нет.
Лёньке было не до того, он спешил сделать все дела до появления Гондураса и компании. Выбегая из маркета, он наткнулся на рыжую соседку по парте.
— Здесь можно хлеб купить? — спросила она как ни в чём ни бывало.
Лёнька хотел
— Здесь. Давай быстрее. Я подожду. — бросил он и затоптался на месте, оглядываясь по сторонам.
— А как тебя зовут? — опомнился он вдруг. Надо же, просидел рядом с соседкой целый день и не удосужился узнать её имя!
— Наташа. — примирительно ответила она. — Наташа Платонова. Мы переехали сюда.
— Ты, Наташа Платонова, не ходи сюда после шести. Здесь тусуется Гондурас с вассалами. Плохой человек.
— А кому деньги-то отдавать за машины? — растерянно бродили по пятачку несколько мужиков. Ночная охрана в лице подлого Гондураса и компании не спешила возникать на месте.
Только проводив одноклассницу до дома, Косицын понял, что они живут в одном подъезде.
Новая соседка жила этажом выше.
Школа опустела. Погасли огни в коридорах. Лишь в просторном вестибюле да в канцелярии на первом этаже неярко светили лампы. Завхоз быстро обходил все помещения, заглядывал под лестницы, дёргал ручки дверей. Везде всё заперто. Убедившись, что в школе полный порядок, он уверенным шагом направился в канцелярию.
На месте его ждали: физрук откупоривал бутылку, а физик резал колбасу.
— Прибыл в полное ваше распоряжение. — по всей форме доложился завхоз.
— Давай, Сам Самыч, а то водка остывает. — шутливо отвечал физрук.
Все трое тихо умирали со смеху, листая старую тетрадь. Это были Лёнькины комиксы со стишками про матичку.
ГЛАВА 4. Дёркино болото
Звук ворвался в неспокойный сон, как птица в форточку. Интересно, удивился Лёньчик, откуда такое сравнение? В дубе форточек не наблюдалось.
Он резко открыл глаза и толкнул Пафнутия.
В их убежище проникли: кто-то шумно топтался у дверей. Стойки слегка подрагивали, отчего уродцы в банках испуганно оглядывались. Два незванных гостя торопливо заползли под ветхое покрывало, пахнущее мышами, и притаились возле мешков с чем-то непонятным.
В дерюге хватало дырок — сквозь протёртую ткань можно наблюдать за движением снаружи. Больше всего Лёньчик боялся чихнуть: уж очень не хотелось жрать червяков в садке.
Старая Фифендра наведалась в заветный погребок.
— Сидите? — спросила она.
Лён и Паф сделали огромные глаза и уже собрались встать и повиниться: мол, сидим!
— Ну, сидите, сидите! — одобрила Фифендра и постучала пальцем по уродцу в банке. Остальные запрыгали и принялись гримасничать.
Оба тайных гостя перевели дух.
— Где это тут у меня… — колдунья копошилась среди корзин и всякой рухляди. — Ну ладно.
Лёньчик отлично видел, как она встала перед тёмным углом, спиной к ним и, поднявши руки, воскликнула:
— ЛИПТОАХ!