Путь варга: Пастыри чудовищ. Книга 3
Шрифт:
– Это потому, что я здесь, Касси, – он берет жену за руку и подносит к губам ее ладонь. – Просто я ждал тебя здесь.
– Эв, – она видит Гриз Арделл и вздрагивает, тревожно приподнимается, – как же…
– Все хорошо, дорогая, не волнуйся. Тихо… тихо. Тебе нужно отдыхать.
Голос Шеннета мягок, но Гриз чувствует вдруг усталость. Думается вяло: найти бы веретенщика, вложить ему палец между челюстей. Да, госпожа Виверрент – вам нужно отдыхать. А мне нужно придумать, как избежать смерти от рук вашего мужа, чью тайну я случайно раскрыла.
– Поцелуйте ее еще раз, –
Ей приходится созерцать дверь минут семь, прежде чем из-за плеч не раздаётся бодрый голос Эвальда Хромца.
– Госпожа Арделл, думаю, нам с вами нужно побеседовать ещё раз. Может быть, чаю?
* **
– Как вы узнали? – интересуется Шеннет.
Его глаза кажутся чересчур синими – потому что Гриз вместе с Хромым Министром сейчас сидят в Сапфировой гостиной.
Гриз предпочла бы разговаривать с тем Эвальдом Шеннетским, которого видела минут десять назад. Но по пути в Сапфировую гостиную от мужа, измученного тревогой за жизнь жены, в нем не осталось больше ничего, и беседовать приходится с Хромым Министром.
– Господин Шеннетский…
– О, можно просто Эвальд. Если правду говорят, что близкий человек – тот, кто знает твои секреты… то вы внезапно стали мне ближе, чем половина моих так называемых друзей. Так я настолько плохо скрываю чувства?
– Если хотите – назовите это интуицией. И потом, вы скрывали свои чувства даже слишком хорошо. Но тогда зачем вы хотели остаться с женой наедине? Вы ведь не могли не понимать, что она умирает. И если бы вы хотели ее смерти – вам было бы достаточно отойти в сторону. Эвальд.
– Да, – говорит Хромой Министр с легким сожалением, – я-то полагал – вы не обратите внимания. Скажите, жизнь Касси теперь...
– Думаю, вне опасности. Если, конечно, веретенщик не нанесет еще один удар, но и в этом случае у нас ведь есть надёжное средство. Однако Касильде в любом случае безопаснее под присмотром… – она встречает вопросительный взгляд Шеннета и добавляет тихо: – Я отвечаю за Аманду, она… будет молчать об обстоятельствах выздоровления Касильды.
– Молчаливая нойя, честная нойя, верная Диаманда Энешти… госпожа Арделл, вы так странно влияете на людей.
Гриз берет кружку – тонкую, с искусно выписанными синими птицами. Вдыхает травяной аромат и задумчиво глядится в насыщенные коричневым глубины чашки.
Напоминает себе – если вдруг захочется спать или вдруг сведет тело… ну что ж, ты сама приняла этот вызов.
– Нет, я проще отношусь к противоречиям человеческой натуры. Например, допускаю, что тот, кого считают бездушным, может любить.
Чаю хочется нестерпимо, но жить хочется еще больше. Парок от кружки невинно поднимается в воздух. Дразнит ароматом.
– Там нет яда, – смешок у Эвальда Шеннетского – мальчишеский, заливистый. – Честно. Хотите – могу отпить первым. Послушайте, я не собираюсь устранять вас, или нойя Энешти, или кого бы то ни было из вашей группы, хотя, может, кое-кого и стоило бы – исключительно ради вашего блага. Но я не разбрасываюсь людьми, и выбор останется за вами. Я скорее имел в виду, что вам придется обсудить с нойя Энешти – как мы объясним внезапное выздоровление моей супруги.
Гриз Арделл делает осторожный глоток. Терпкий вкус багульника проливается внутрь теплом, дарит силу.
– Вы, конечно, полагаете, что слухи о веретенщиках и смертях слуг всё равно просочатся…
– Больше половина персонала замка эвакуирована, и не на всех есть кровный обет тайны.
– Значит, при дворе могут узнать и о том, что Касильда была укушена. Тогда… скажем, отыскался тот, кто любит Касильду по-настоящему, и мы сумели тайно привести его в замок. Воспользовавшись вашим… ну, не знаю, отсутствием.
– Зыбко, – отзывается Шеннет, откидываясь в кресле. – В то, что вы сумели обставить меня – двор поверит в последнюю очередь. Вы уж извините, но я тут вроде как вселенское зло.
Чашка звякает о блюдце, Хромой Министр поднимает глаза и обнаруживает, что Гриз Арделл смотрит на него трудноопределимым взглядом.
– Хотите спросить о чем-то? Ах да – насчёт Касси…
И делает глоток, и начинает с такой непринуждённостью, будто он в любимом клубе или салоне:
– Никогда не думали, что таким, как я, лучше не жениться? Или жениться по расчету – это я о том сорте браков, когда на похоронах жены муж натирает глаза луком, чтобы не было видно, как у него душа поет. Одно время я даже подыскивал себе такой вариант. А Касси… просто пришла. Думаю, против меня сыграло то обстоятельство, что подлецы, оказывается, тоже могут любить. Особенно забавно получается – если мы вдруг влюбляемся в тех, кто на нас разительно непохож. Прекрасных и чистых душою дев, которые нас презирают за то, чем мы являемся.
– Презирают?
– О, вы же понимаете, вынужденный брак не слишком-то способствует пробуждению горячей любви. Касси и впрямь видела во мне отъявленного мерзавца и окончательно изменила мнение только после Ночи Искупления, – Шеннет барабанит пальцами по трости. – Если точнее – когда в Храм Целительницы в Айлор-тэне доставили то, что от меня осталось.Думаю, сжалилась надо мной, а может, рассмотрела во мне что-то… и всё осложнилось ее ответными чувствами.
– Осложнилось?
– Гризельда… можно по имени, так ведь? Думаю, вы понимаете. Любая женщина, которая окажется рядом со мной, будет в опасности. Если, конечно, она не та, кто меня ненавидит.
– Значит, с той поры вы и разыгрываете этот спектакль?
Эвальд Шеннетский разводит руками, показывая: да, выходит как-то так.
– Весьма удачное представление, за которое известнейшие драматурги душу бы продали. Я вовсю делаю вид, что супруга мне требуется для далеко идущих планов. Касси заводит тех, кто считается ее любовниками в свете… И каждый ухажёр полагает, что вот-вот достигнет желаемого, а пока что – счастлив его соперник. И, конечно, интриги против меня. Иногда это помогает узнавать об очередных кознях знати. Ух, если бы вы знали, сколько покушений жены на мою жизнь мне якобы удалось пресечь. Осуждаете?