Путь Зверя
Шрифт:
Силуэт шатался, его ноги заплетались. Мужчина не спеша брел по колее и бессвязно мычал песенку. Туфли с чавканьем опускались в лужи, но пьяница этого не замечал. Зверь прижал уши; при виде приближающейся добычи его пасть наполнилась слюной. Мужчина оступился, чуть не упал, но удержал равновесие и громко чертыхнулся. Сплюнул. Утерся рукавом сюртука. Дойдя до того места, где сидел Зверь, он остановился, покачиваясь, немного подумал, подошел к обочине и расстегнул штаны. Когда его рассеянный взгляд сфокусировался на паре мерцающих во тьме зрачков, Зверь прыгнул.
У
Чтобы хоть как-то развеяться, после обеда он отправился на конную прогулку. Снег сошел еще не полностью, но кое-где молодая травка трогательно пробивалась из-под таявших ледяных панцирей. Птицы заливались жизнерадостным пением.
Питер пустил лошадь рысцой. Воздух заметно холодил нос и уши. Зато голова довольно быстро прошла. Лорд Уолтер лениво оглядывал фамильные земли, то и дело цепляясь взглядом за какую-нибудь интересную деталь. Что теперь будет? Как жить дальше? Он гнал упрямые мысли прочь, но те возвращались, как назойливые насекомые.
Отъехав от поместья на пять или шесть миль, он свернул на боковую дорогу, что убегала обратно к дому. Навстречу катила бричка с полицейской эмблемой на боку. Заинтересованный, Питер решил последовать за ней. Процессия пересекла поле и углубилась в лесопарк. Уже подъезжая, Питер смог разглядеть на дороге небольшую толпу, в которой мелькали каски бобби и звенели командные выкрики. Бричка приткнулась к обочине. Питер спешился, прошел к месту скопления народа. Многие, большей частью из сельчан, узнавали и приветствовали его, уступая путь. Молодой лорд очутился лицом к лицу с приземистым мужчиной, заросшим густыми баками по самые глаза.
— Что вам угодно, сударь?
Питер представился, не забыв спросить о происходящем.
— Вот, — как будто это могло все объяснить, мужчина указал на прикрытое тканью тело, распластавшееся в грязи.
Даже ткань, уже порядком пропитанная кровью, не могла скрыть чудовищных увечий, нанесенных несчастному. Кровь натекла в лужу, смешалась с раскисшей землей, талым снегом и превратилась в коричневую жижу, в которой отражалось мартовское небо.
— Чего встали?! — вдруг рявкнул мужчина публике. — Здесь не на что смотреть. Уходите!
И полисмены с удвоенным рвением принялись отгонять зевак.
— Надеюсь, мне можно остаться? — Питер побледнел, но старался держаться достойно.
— Если хотите, — буркнул мужчина, расхаживая вокруг тела и присматриваясь к следам. — Только не приближайтесь. Зрелище не из приятных.
Это был коронер.
— Что здесь произошло? Убийство?
— Сомневаюсь, сэр, — эксперт замер, смерив Уолтера оценивающим взглядом. — Скорее, несчастный случай. А хотите взглянуть?
— Да.
Коронер, словно фокусник, сорвал с мертвеца покрывало, и Питер увидел, насколько изуродован труп.
— О Боже, — выдохнул он, поднеся ко рту платок. — Кто мог такое сделать?
— Думаю, дикий зверь, — сказал эксперт. — Волк. Или оголодавшая собака. Может быть, даже бешеная. И громадных размеров. Знатно она его потрепала. Ногу мы нашли метрах в десяти к югу, а вот руки нигде не видно. Надо бы предупредить население.
Тряпица вернулась на место.
— Можете упаковывать.
Те, что приехали на бричке, достали носилки. Питер прислонился к экипажу спиной, изо всех сил стараясь отдышаться. Коронер сочувственно глядел на него и шевелил усами. Внезапно Питер выпрямился, остекленело уставился на полицейского, потом куда-то в лес.
— Там.
Через минуту они стояли возле поваленного черного от гнили дерева, под которым лежала рука, отгрызенная по предплечье. Посиневшие пальцы странным образом скрючились так, что указательный как бы манил к себе.
— Как вы узнали? — восхищенно спросил коронер.
— Догадался, — казалось, Уолтер был ошарашен не меньше.
Мужчина сунул руки в карманы пальто, достал блокнот и что-то записал в нем огрызком карандаша.
— Знаете, что интересно во всей этой истории?
Питер мотнул головой. Коронер склонился к нему и, понизив голос, доверительно сообщил:
— Тело сильно повреждено, но не обглодано. Отсутствует только один орган.
— Какой?
— У жертвы вырвано сердце.
Вкус мяса зависит от многих вещей. Самое главное, чтобы мясо было свежим. А еще лучше — живым. Трепещущим, бьющимся в надежде вырваться, в страхе. Когда добыча понимает, что обречена и скоро умрет, она живет по-настоящему.
Зверь любил такие моменты. Ради этого стоило охотиться, часами выслеживать и сидеть в засаде, чтобы потом все решилось за считанные секунды. Зверь понимал, каким-то своим животным нутром он знал, что создан для этого, в этом смысл его существования, его предназначение.
Мясо самца отличается от мяса самки. Оно более жесткое. И волокнистое. Его хорошо рвать клыками, а вот по вкусовым качествам оно значительно уступает. Еще одно важное свойство — возраст. Старое мясо высушено и похоже на мочалку, хуже которой может быть только падаль. Зато плоть детеныша буквально тает на языке.
Подойдя к ручейку, Зверь опустил морду в ледяную воду и долго, жадно пил.
На этот раз он не спешил. Первичный голод утолен, теперь можно и поиграть.
Он смотрел с пригорка на людское поселение. В некоторых окнах еще горел свет, из труб тянулись струйки дыма. Изредка лаял пес.
Зверь плавно спустился в беспокойный океан ржи.
Вечер субботы Питер проводил в джентльменском клубе графства Йоркшир. Публики было мало. Уолтер-младший бродил среди толпы полузнакомых лиц, изредка ввязываясь в разговор или снимая с подноса стакан бренди. Президент устроил званый ужин, так что мужское общество разбавило несколько леди. Судачили в основном об очередном Свадебном рынке, о театральном сезоне в Лондоне и последних новостях. Старые девы метали в него алчные взгляды, побитые молью вдовцы норовили ухватить за рукав. Уолтер старался поскорее отворачиваться. Всякий, кто пытался завести беседу, непременно упоминал об отце.