Путь
Шрифт:
— Женька-а! Ты никогда ещё не ошибалась! С чего вдру-у-уг?!
— Ну, мало ли! Я сегодня перепсиховала, кучу разумных убила и вообще…
— Что «вообще»?
Тут меня прорвало, и я, заливаясь слезами и глотая слова, рассказала подруге, кто я такая, что нас всех ждёт через восемнадцать лет, как живу, совершенно запутавшись в том, кто я — мужчина или женщина. Что пираты должны были напасть только через пять лет, а не сейчас — и я готовилась именно к этому сроку, надеялась что смогу спасти своих близких, а получилось совсем не так. Выходит — надежды нет, потому что кому нужна 12-летняя девчонка в армии? Что мне
— Бедная моя! — прошептала Джин. — Как же ты живёшь с этим? Как можно вообще с подобным жить?
— У меня никогда не было выбора, — ответила тихо я. — Либо так, либо проигрыш и забвение.
— Но ты, наверное, могла отказаться в самом начале?
— Нет, не могла! Я просто не захотела такого исхода.
— Но потом же ты могла…
— Что? Что я могла, Джинни?
— Рассказать другим!
— И что? Кто мне поверил бы?!
— Я бы тебе поверила! Я всегда тебе верила!
— А дальше-то что, Джин? Кто бы поверил нам?! Твой папка? Или деда? Они, может, и поверили бы, но все остальные — нет! А стать городской сумасшедшей я не собиралась!
— Но «Цербер»?!
— Джинни! «Церберу» я нужна, только как очень сильный биотик — не более. О моих способностях, как эмпата, им, скорее всего, не известно. Очень сильно сомневаюсь, что это можно считать преимуществом…
Сидим, прижавшись друг к другу: полумёртвая от усталости человечка и такая же, только от ран, батарианка. Наше сидение прерывает гудение масс-реактора — на высоте нескольких метров мелькает днище челнока и поток внимания, направленный на нас.
— Что будем делать? — спросила Джин. — Думаешь, они нас заметили?
— Заметили, я знаю! А по поводу дел… Ты караулишь пиратов на том берегу, а я иду встречать этих.
— Ты спятила?! Чем ты их встретишь?
— Биотикой, Джинни! Там узкий проход в камнях — и когда эта гнусь туда войдёт, я долбану полем деформации. Бежать там некуда, я всех накрою. Всех тех, кто придет. Мне так кажется…
— Ты еле живая, какая биотика?!
— На одно воздействие меня хватит… победа или смерть.
— Значит, смерть не конец, Женька?
— Нет, Солнышко… Не конец.
— А как же наши?
— А много ли наших осталось? Кого спасать?
— Ну хотя бы Хэмэ с Тамэ, и папу с дядей Мишей, и дедушку!
— Ты права! Но в «Цербере» шансов у меня нет. Так что — или я, или они. А тебя эти не пожалеют… Хотя если меня убьют, то на тебя внимания не обратят и, скорее всего, свалят.
Кое-как натягиваю уник, целую Джинни и топаю к проходу в камнях. От подруги какое-то время тянет отчаяньем, но затем она собирается — и настроение становится деловым. Так держать, солнышко, гаси уродов, а я попробую остановить остальных!
Сижу на камне в проходе, с подъёма приближаются разумные — их всего шесть человек. Если они — опытные наёмники, моё знание мне мало поможет. Вот показался первый, резко остановился и вскинул винтовку. Судя по одежде, это обычный пират, и винтовка у него — старый хлам. Молодой парень стоит и, полыхая удивлением, на меня смотрит. За ним показалась остальная
— Ты кто такая, цыпа? — спросил он, подойдя метров на шесть.
— Колонистка. А что, я похожа на турианского коммандос? — отвечаю я.
— Не! Ты похожа на зарёванную девчонку… а ещё на нашу главную цель. Так что собирайся.
— Куда?
— Пойдёшь с нами.
— И ты думаешь, что я вот так просто пойду с вами?
— Зачем пойдёшь? Хочешь, я тебя даже понесу? «Цербер» за твою доставку пообещал пять лимонов. За такие бабки мы тебя к ним на руках через всю галактику унесём, цыпа. Так что пошли! — и пираты заржали.
— А если я не согласна?
— Да мне похер на твоё согласие, цыпа! — смех вспыхивает с новой силой.
Воздействие давно готово — сосредотачиваюсь и наполняю его энергией, пираты замечают вспыхнувший вокруг меня сине-зелёный ореол, кто-то вопит: — Да она ведьма!
Главарь начинает двигаться, заходя за спины других пиратов — но эта великолепная техника уклонения от атаки биотика сейчас бесполезна. Влив в воздействие кучу силы, я падаю на колени — а вокруг пиратов возникает пространство, заполненное хаотично движущимися полями массы. Дикие крики заполняют воздух, я вижу, как пираты падают на землю, их тела изгибаются в странных позах… а затем начинается ужас. Поля массы сгибают тела пиратов так, что начинают лопаться кости. Этот страшный звук будет, наверное, преследовать меня всю оставшуюся жизнь! «Кр-рак», и крик одного превращается в дикий визг; «бух!», и вместо крика лишь хрип… «крак, бух, хрусть!», и дикие вопли людей… их невыносимая боль заполняет меня всю, а на заднем плане — тонкий скрип попавшего в поле воздействия кривого дерева. Когда все закончилось, меня выворачивает наизнанку — из меня летит вода, полупереваренные бутерброды и, под конец, только желчь. Я стою на четырёх конечностях и пытаюсь выблевать из себя весь этот кошмар… Краем глаза вижу взлетающий челнок, который на максимальной скорости скрывается за деревьями. Из него тянет откровенным ужасом — видимо, пираты были на связи с пилотами челнока, и всё происходящее стало тем известно.
Возвращаюсь к Джинни, она с жалостью и страхом смотрит на меня.
— Что такое, Джин?
— Женька! У тебя такой страшный вид…
— Да? — включаю инструметрон в режиме зеркала — и в идеальном квадрате поля, висящего в воздухе, любуюсь собой. Ну у меня и рожа: волосы всклочены и торчат во все стороны, часть слиплась в сосульки из пота и пыли, лицо бледное и покрыто разводами, под глазами чёрные круги, под носом засохшие разводы крови. — Мне надо умыться. А то прям вампир какой-то…
— А кто такие «вампиры», Жень?
— А… — машу я левой рукой. — Человеческий фольклор. Оживший мертвец, обладающий невероятной силой и скоростью. Питающийся кровью живых, боящийся солнца и осины. Опасен ночью.
Джинни начинает хихикать, пока я пытаюсь умыться, действуя одной левой рукой.
— И чего смешного?
— Да просто… по многим параметрам ты подходишь под описание…
— То есть?
— Ну, ты тоже умерла, но не совсем — живёшь снова. Ты невероятно сильная… ну, для человека. Ты мощный биотик. Как сказала Вэсил, а ей это сказала Нейр — ты самый сильный биотик, какого та встречала.