Путь
Шрифт:
Приняв душ, сажусь на диван и включаю головизор, там идёт какое-то тупое разговорное шоу. Худой парень пошло шутит, а толпа в зале громко смеётся над его плоскими шутками. — И здесь «камеди клаб» бля. — Пощёлкала каналами, но ничего стоящего так и не нашла. Выключив голо просто сидела и смотрела в окно, но интуиция свербела, иди на улицу, иди, прогуляйся. — Черт, ладно! — Подумала я. И достала из чемодана сарафан и босоножки, под вечер стало довольно жарко. Закрепив на бедре нож и закрыв его сарафаном, затолкала все свои
У выхода меня окликнул хозяин мотеля.
— На прогулку, Лис?
— Ага, что-то прогуляться потянуло. Кстати как тебя называть?
— Зови меня, Ал или Шишел-мышел, как больше понравиться.
— Шишел-мышел вышел вон. — Говорю я на русском.
— Ха-ха-ха! Точно. Знаешь русский?
— Говорю свободно. А Ал это, наверное Алексей?
— Угадала, Алексей Добряков. Ты смотри там в оба, Лис, вечером на улицах опасно и банды шалят.
— Поняла, спасибо за заботу, Шишел.
— Не за что. — Махнул рукой Лёха и снова уставился в головизор, там сейчас играли в теннис.
Улица встретила меня душной жарой, ни ветерка, ни вообще какого-то шевеления в воздухе, я поправила сарафан и потопала в сторону небольшого парка видимого неподалёку.
(разговор по голосвязи)
— Луиза! Где твоя девка? Какого хера, уже вечер, а её всё ещё нет?
— Не ори на меня, Дилан, я её отправила уже часа три как! И она давно должна была приехать.
— Должна! Какого хера ты отправила её одну, что, проводить не могла?!
— Я боюсь её, Дилан, она ненормальная, обещала мне кишки выпустить. И я ей, почему-то верю.
— Ты тупая корова, Луиза. Если девка попадёт в полицию эти шакалы тут же учинят проверку, а ты знаешь, чем она может закончиться. Что ты молчишь, тупая скотина?! Ты нас всех под вышку подвести хочешь?!
— В Канаде нет смертной казни, Дилан!
— Да ты ебанутая, большая часть из тех, кого мы продали батарианцам, это европейцы и русские! Они сразу потребуют выдачи! И знаешь что, немцы делают за такие дела?
— Нет. А что?
— Сажают на электрический стул. Хочешь на молнии прокатиться? Я лично нет, и не дай бог русским отдадут. Эти варвары вообще киборгизируют и на рудник отправят до конца твоих дней, и будет он ох как не скоро! Так что молись, Луиза, чтоб девка попалась какой-нибудь банде, а не копам.
Возвращаюсь с прогулки, на удивление не столкнулась ни с кем, город был тих и пустынен. Редкие пешеходы и пролетающие в вышине летуны почти не портят картину запустения. Уже сумерки, а по корабельному времени вообще глубокая ночь, но сна ни в одном глазу. В душе пустота и покой и лишь печальная мысль от второго я: — Опять мы одни. — Прохожу мимо переулка и чувствую, как из него тянет, болью, тоской и отчаяньем вперемешку со страхом. —
Это тупик с мусорными баками, по виду пустой. Медленно продвигаюсь и за одним из последних баков вижу сидящую на пустом пластиковом ящике девчонку. На ней драные шорты и майка, на ногах стоптанные сандалии на босу ногу. Сама тощая одни глаза. По виду моя ровесница.
— Ты кто, и что тут делаешь?
Девчонка вздрогнула и дрожа уставилась на меня.
— Кто ты? — Ещё раз спросила я.
— Кэйти, Кэйтлин Доннели.
— И что ты тут делаешь?
— Прячусь.
— От кого?
— От отчима, этот, эта скотина… — И девчонка заливается горькими слезами.
Обнимаю её, фу ну и запашок. Пытаюсь успокоить, в чувствах у неё отчаянная мольба о помощи. — Да что же это за мир такой?! Красивая обёртка, а внутри такое г…
— Пойдем со мной. Я тут в мотеле недалеко живу. Пойдёшь?
Девчонка лишь кивает, всхлипывая.
Встаем, и её отчётливо ведёт в сторону, ловлю Кэти за руку не давая упасть.
— Ты, когда последний раз ела? — Спрашиваю её.
— Позавчера. — Отвечает девчонка.
— Пошли тихонечко, тут всего пара кварталов осталась.
При входе Шишел с изумлением смотрит на меня. — Это кто, Лис?
— Подобрала на улице, она там загибалась. Слушай, Алексей Батькович?
— Сергеевич, вообще-то.
— Хорошо, Алексей Сергеевич, ты можешь сделать бульона, а то Кэти два дня голодная. Ну, или скажи где здесь ближайший ночной магазин.
— Иди в номер, Лис, подружке твоей в душ бы не помешало, но боюсь, она одна в нем свалится. Я сам бульон сделаю и яйцо отварю. С голодухи, самое оно.
Увожу Кэти в номер, стаскиваю с неё рванину и выбрасываю ту в мусор. Снимаю сарафан и завожу девчонку в душ. Начинаю мыть, она просто стоит, как кукла, с полуприкрытыми глазами. Отмыв ей голову, начинаю мыть всё остальное. Весь пах в запекшейся крови и она продолжает сочится.
— Кэти! Он тебя что изнасиловал? — Восклицаю я.
Девушка встрепенулась и очень смутилась. Даже ноги сжала. — Нет, что ты. — Она потупилась. — Просто у меня месячные.
— Твою мать! Стой здесь. — Говорю я, и оставляю её в душевой. Выхожу из санузла и вызываю Мышела по внутренней связи.
— Да, Лис?
— Мышел, у тебя женские гигиенические наборы есть?
— У меня всё есть.
— Тогда принеси, пожалуйста.
— Хорошо, сейчас.
Через пару минут Алексей принёс мне пакет с прокладками. Я лишь успела накинуть халат.
— Что, потоп начался? — Спросил он.
— Да, не у меня. — Сказала я покраснев.
— А-а-а! Сейчас бульон принесу, готово всё. — И Шишел утопал к себе. Вернулся и отдал мне большую кружку бульона с плавающим там яйцом и пару таблеток в упаковке. — Скорми ей сначала таблетки, потом уже давай бульон. Поняла?