Путь

Кустов Максим Владимирович

– Иван Палыч, это приказ генерала, и я думал, вы отнесетесь с пониманием.

– Я всё понимаю, и мы с тобой за годы службы решали многие вопросы, но здесь ты предлагаешь посадить невиновного человека.

– Иван Палыч, вы же знаете, что в нашей работе нельзя всегда идти напрямик – есть много условностей.

– Но не в этом деле, – стоял на своём Сомов.

– То есть вы говорите, что у вас есть убедительные доказательства вины Гришина?

– Да.

– Хорошо, я доложу об этом генералу, – Дмитрий понял, что сейчас Сомова не переубедить, и решил поскорей покончить этот разговор.

– Я могу быть свободен?

– Да… –

резко ответил Самсонов.

Иван Палыч вышел из кабинета и выдохнул. Для него это тоже был крайне тяжелый разговор, но, по крайней мере, он прояснил вопрос с Дмитрием.

Через час в кабинет майора Сомова позвонили, и секретарша начальника управления сообщила, что генерал ждет его к себе. Теперь предстоял основной бой, где будет решаться его судьба и скажут всё, что про него думают. Заходя в кабинет к генералу, он готовился к крику, но начальник управления вежливо поздоровался и протянул руку для приветствия.

– Товарищ майор, сколько вам до пенсии осталось? – спросил генерал. Этим вежливым, на первый взгляд, началом он сразу намекал на серьёзность последствий.

– Я уже 20 лет служу в органах, – непрямо ответил Сомов, давая понять, что не собирается сразу сдаваться.

– И вот, через столько лет службы, вы решили поиграть в Мать Терезу?

– Тяжело работать, если не видишь смысла.

– А какой смысл вы ищите?

– Справедливость.

– Это утопия.

– Возможно, но это хотя бы свет в конце тоннеля.

– Ладно, я вижу, ты решил сопротивляться, и я не хочу тратить на тебя свои нервы. Вот только ответь, для общества кто полезнее – министр или плиточник?

– Хороший плиточник полезнее плохого министра.

– Ладно, майор, я тебя услышал, можешь идти.

Возвращаясь в свой кабинет, Иван Палыч обдумывал разговор с генералом. Было понятно, что он является неотъемлемой частью системы и не может поступать иначе, но где-то в глубине души позиция Иван Палыча была понятна генералу.

После этих тяжелых и нервных разговоров не было ни сил, ни желания что-то делать. Пока ничего делать и не надо было. Понятно, что Иван Палыч заварил такую кашу, что нужно было только ждать, как будут развиваться события.

Придя домой, Сомов принял ванну, выпил хорошего вина и лег спать, чтоб выспаться после тяжелых суток и перед предстоящими проблемами.

На следующее утро в кабинет к Сомову зашел следователь Климов:

– Привет, Палыч, – задорно поздоровался он. Климов был известный в управлении хохмач и балагур.

– Здравствуй, Паш.

– Говорят, ты серьезно накосячил?

– А кто говорит?

– Да наш шеф говорит. Вот приказ генерала, чтоб ты передал мне все материалы дела Гришина. Теперь его буду вести я.

– А ты готов его взять? – спросил Сомов.

– А чё делать, если начальство говорит «надо», мы отвечаем – «есть», – пошутил Климов.

Иван Палыч достал из сейфа папку и передал её Климову.

– Ну трудись.

– Будем стараться! – с весёлым настроением и, видимо, не задумываясь о данном указании перекроить дело, Климов забрал папку и ушел.

Буквально через несколько минут Иван Палычу на мобильный позвонил неизвестный номер.

– Алло, – ответил Сомов.

– Это генерал Дрёмов.

– Здравия желаю, товарищ генерал.

– Майор, я надеюсь тебе не надо объяснять, что все, что ты знаешь по делу Гришина, ты должен забыть, а все черновики уничтожить. Смотри, не играй с огнём!

Иван Палыч не успел даже ответить, как генерал уже положил трубку.

После этого разговора он больше не имел дело со своим важным расследованием и со временем начал о нём забывать. Иногда, конечно, мысли о борьбе за справедливость в деле Гришина приходили к нему в голову, они его мучали, и Сомов старался побыстрее избавиться от них.

Глава 4.

Так прошло несколько месяцев, Иван Палыч занимался уже другими расследованиями, и в один из вечеров, ужиная дома на кухне, он бесцельно переключал каналы телевизора. На одном из центральных каналов шли новости, где был сюжет про суд над нападавшим на министра Гришина. Судья зачитал приговор – 8 лет заключения. Сергей сидел бледный и понурый. В зале рыдала жена Ирина, возле неё плакали сын и маленькая дочка.

Увидев эти кадры, Иван Палыча как будто ударило током – он сразу выключил телевизор. Еда уже не лезла в горло. Он достал из шкафчика графин с водкой, налил в дежурную рюмку и выпил залпом без закуски. Встав из-за стола, он долго ходил по квартире из комнаты в комнату, ещё раз прокручивал все детали этого дела и не мог прийти в себя. Передавая дело Климову, он понимал, что этим и должно всё было закончиться. Но Сомов думал, что может с этим смириться, ведь он был уже к этому не причастен. Однако увиденный сюжет из зала суда и этот пустой взгляд Сергея и рыдающее лицо его жены Ирины всё перевернули у него внутри. Ведь если ты мог предотвратить преступление и ничего не сделал, ты становишься соучастником преступления. И Сомов решил действовать!

Возможно, это решение было продиктовано не только борьбой за справедливость, а и желанием Сомова радикально поменять свою жизнь, а дело Гришина стало только катализатором, тем спусковым крючком, который мог это сделать. И этот спусковой крючок действительно смог перевернуть всё с ног на голову. Но Иван Палыч тогда про это ещё не догадывался.

Всю следующую ночь он провел за компьютером. Сидя при выключенном свете, его лицо освещалось только монитором. Это предавало ему зловеще-загадочный вид. Он отыскал сканкопии всех документов из дела Гришина, к этому добавил аудиозапись допроса Сергея. В интернете нашел адреса ведущих СМИ страны и из нового созданного адреса электронной почты разослал собранные материалы без никаких подписей и пояснений. Как считал Иван Палыч, этим он снял с себя ответственность за бездействия и дал возможность журналистам сделать своё дело.

Придя на следующий день на работу, он ждал разразившейся бури. Но в управлении всё было спокойно и без изменений. Правда, когда он вечером выходил домой, в коридоре несколько сотрудников на него подозрительно посмотрели. Вечером по телевизору на всех каналах обсуждали присланные Сомовым материалы, выступали эксперты, правозащитники, работники полиции. Кто серьёзно обсуждал новые факты по делу Гришина, кто-то говорил, что это подделка и не стоит обращать на это внимание.

Иван Палыч постоянно держал возле себя мобильный телефон в ожидании звонков с работы или службы безопасности. Но телефон молчал. Идя на следующий день на работу, он был уверен, что его будут тягать по разным спецслужбам, будет орать генерал. Но в управлении опять было всё спокойно. К обеду к нему зашел его друг Виктор.