Путь
Шрифт:
– Да мне то без разницы, когда ты помрёшь. Всё равно ведь помрешь, жизнь такова. Я вот гроб тебе сделаю и на поминках выпью рюмашку,– рассуждая, произнёс Аркадий.
– Ну замолол языком. Ты вот лучше скажи, у тебя бывало такое? Захотелось спать, ложишься ты и сон вдруг пропадает, а вместо сна в голову мысля заходит и застревает тама.
– Не, – ответил Аркадий. – Я то как наработаюсь за день, так сплю без задних ног, словно мертвец какой.
–А у меня уж третий день так.
–И об чём думаешь?
– Об Петьке Санькове.
– Эт кто? – вспоминая всех кого знает, спросил Аркадий.
– Сын
– Лежит да полёживает, – безразлично отрезал Аркаша. – Он мёртвый, ему уж всё равно.
– Всё равно так всё равно, но мы же не знаем, что там апосля смерти этой. Может быть и не всё равно.
– Как это не знаем? – удивленно сказал Аркадий, затем он закинул одну ногу на другую, так он всегда делал, когда собирался врать, и продолжил – Помнишь Бабка Свинопашка умирала. Она легла на диван, закрыла глаза и не шевелиться. Дочь то её думала, что она всё, того уже. Померла! И гроб у меня заказала, и поминки в кафе. Денег столько потратила. Бабка лежит, а на третий день, когда уж на кладбище с ней прощались, она возьми да и открой глаза. Все удивились. А она говорит была, дескать, там, видела ангела, а он сказал, что рано ей ещё и обратно отправил.
– Чёрт бы твой язык вырвал, брешешь же сидишь, – сказал ругаясь старик. – Как это они могли у тебя гроб заказывать, если её лет сорок назад как схоронили, ты же малой тогда был.
– Ну может насчёт этого и перепутал, – стал оправдываться Аркаша. – Но вот, что она из гроба вставала точно помню.
–Тьфу! Чтоб твоим языком черти улицы мели, – крикнул Иван Николаевич.
– Иди давай, не мешай думать»
–Ой, гляди-ка ученый нарисовался, думать будет, – вставая со скамейки и топча свой окурок ногой, выкрикнул Аркадий. – Вот гроб я тебе не стану делать, ищи другого.
–Больно надо, – зло и тихо произнёс Иван Николаевич.
Немного постояв, в надежде ещё поругаться с соседом, так сказать выпустить пар, Аркадий развернулся, и бормоча себе что то под нос, направился домой.
До сих пор остаётся загадка, почему люди рвутся в город. Город ведь это вечный шум и гамм, воздух, наконец, там плохой. Но видно такова суть человека, он рвётся в толпу, как зверь к стаду хочет примкнуть.
Андрей был не из таких людей, он искал одиночества везде, даже среди толпы в метро. В компаниях говорил мало, лишь всегда слушал. Он видел себя кем то другим, не обычным человеком, а новым спасителям. В детстве даже ждал ангела, который сообщит ему эту новость. Андрей считал себя всегда правым и любил действовать не по правилам, из за чего ему либо крупно везло, либо очень сильно не везло. Такие пики своей жизни он тоже любил, они ему доказывали его отличие от обычных людей. Ведь обычный человек следует правилам, делает то, что должен и поэтому жизнь его течет медленным ровным темпом. Здесь вы наверно подумали, что это был замкнутый человек, с высоким самомнением. На самом деле он был общительным, веселым и жизнерадостным человеком, его любили все.
Однажды, когда снег уже сошёл, а зелёная травка ещё не проклюнулась,
Андрей забыл все свои взгляды на жизнь, стал больше говорить, меньше думать о смыслах. По простому говоря спустился на землю. Его стала заботить лишь Алина. Они вместе гуляли, смотрели фильмы, ездили в лес и делали то, что обычно совершают влюбленные. Наступил самый удачный пик его жизни. Который оборвался так же неожиданно, как и начался. Переходя дорогу в неположенном месте, Алина попала под машину. Андрей, который в этот момент стоял на другой стороне дороги, видел эту смертельную аварию. На миг время в его мироощущение остановилось, он закрыл глаза, сглотнул слюну, посмотрел ещё раз на место аварии и на труп Алины, развернулся и медленно побрёл домой.
Пока он шёл, в голове вертелось куча мыслей. Но засела твёрдо одна: «Что дальше?» Заморосил мелкий дождик, самый противный из всех видов дождей. Мысль всё вертелась в голове, также в голове вертелась картина авария, причем вертелась назойливо и в замедленном виде. Словно кто – то сверху хотел Андрею показать то, что он сразу не смог заметить. Так думал Андрей. И именно все эти мысли, и страшная авария снова превратили его в прежнего, снова он посчитал себя особенным и снова почувствовал падание с высоты на пик неудачи.
Придя домой, Андрей стал собирать вещи в сумку, достал свои старые берцы, тёплую кофту и штаны.
Когда домой пришла его сестра Анна, немного полноватая миловидная брюнетка, которая лет на пять была его старше, Андрей был уже полностью одет в походную одежду и собирал в пакет на кухне сухари.
Сначала Аня увидела в прихожей берцы, потом огромный беспорядок в комнатах, а потом виновника беспорядка.
–Ты это куда намылился, так поздно и в такой одежде? – спросила Анна с ходу и добавила. – И что ты такой беспорядок устроил?
Андрей ей не слово ни ответил и даже не посмотрел в стороны сестры. Устав ждать, Анна снова спросила:
–Ау! Ты совсем чокнулся что ли.
–Алина в аварию попала, – спокойно произнёс Андрей, не смотря на сестру. – Умерла она.
Зрачки Анны расширились, глаза наполнились слезами, а сама она издала глубокий вздох и зарыдала.
–Такая молодая ведь ещё… А ты то куда?
– Ухожу я, – сказал Андрей, завернул пакет, в который складывал сухари и вышел в коридор, так не разу и не посмотрев на сестру.
Анна пошла следом за ним, перестав плакать:
– Куда уходишь? Отвечай давай, не тяни!
Снова молчание в ответ. Андрей лишь уткнувшись в пол зашнуровывал свои берцы, а Анна как коршун стояла над братом, одновременно понимая какую утрату он понёс и злясь на него, за то что он молчит. Андрей также молча встал, взял сумку, закинул её на плечо и, подойдя к двери, сказал:
– Её искать пойду.
Затем он хлопнул дверью. Анна, сначала хотела кинуться за ним, но потом передумала и решила, что он сам вернётся, кода одумается.