Путанабус. Трилогия

Старицкий Дмитрий

– Кто изза кого пострадал – дело темное, все это только Богу судить на Страшном суде, – спокойно сказал мой визави, выпуская под потолок пагоды цепочку дымных колец. – Не надо брать на свою душу груз чужих грехов. Захват этого конвоя не выбивается из общей статистики. Тем более что проводка конвоя была слабой и неграмотной. Жадность еще никого до добра не доводила. Не ваш случай, так другой. Этот конвой изначально был обречен. Всего один колесный броневик… Даже не бронетранспортер. А вот людей, которых они взялись защищать, действительно жалко. Но тут тоже палка о двух концах: глаза есть – смотри внимательно, кому доверяешься. Не компьютерная игра, перезагрузиться

не получится.

Мы немного помолчали, отдавая предпочтение табаку, дым которого медленно уплывал под крышу пагоды.

– Это действительно был офицер Ордена? Ну тот, который меня чуть не убил? – поинтересовался я для разнообразия.

Не все же ментам вопросы задавать.

Генерал посмотрел на меня оценивающе, словно прикидывал, достоин ли я такой информации или меня так, гулять отпустить в неведении. Потом сказал:

– Да. Это действительно был офицер Ордена. Работал здесь, в Кадисе. Бумажки перебирал при орденском Банке, вел учет и статистику, утверждал премии за бандитов. Ни в чем таком замечен никогда не был. И вот тебе раз… Только от Ордена мы получили официальный ответ, что он был из структур Ордена уволен за сутки до совершения преступления, и его преступления мы должны рассматривать исключительно как деяния частного лица.

– Как это знакомо, – усмехнулся я, – у нас так же в России: ни один милиционер не предстал перед судом как сотрудник правоохранительных органов. Они все без исключения были уволены из органов… Угадайте с трех раз когда? – я сделал паузу.

Генерал промолчал, поощрительно глядя на меня.

– Правильно, – сделал я вид, что он мне ответил, – ровно за день до совершения ими преступления. И это наводит на определенные мысли.

– Какие именно мысли? – Генерал проявил недюжинный интерес.

– Вот если бы его живым да с поличным взяли, но об этом можно только мечтать. – Я затянулся и продолжил свою мысль. – Вот и гадай теперь: сам ли он оборотень в погонах или действовал по команде сверху?

– Что такое «oboroten v pogonah»? Я правильно произнес? – переспросил меня собеседник.

– Я что, порусски это сказал? – удивился сам себе.

Дааа… Это, наверное, нервное у меня после контузии коленом. Впрочем, все болезни от нервов, один сифилис от удовольствия.

– Возможно. Мне русский язык не знаком, – заверил меня генерал.

Пришлось пояснять:

– Так у нас называют офицера милиции или вообще чиновника из правоохранительных органов, который работает на криминалитет, а не на правопорядок. Вервольф.

– Теперь понятно. – Он принялся выбивать трубку о бортик ящика с песком. – Но как вы правильно заметили, это из области гадания на кофейной гуще. Фактов нет. Как и нет у меня фактов, объясняющих, почему вы оказались у северных ворот Портсмута, если никто не помнит, что вы вообще в тот день проезжали Южной дорогой от ПортоФранко на всем ее протяжении до Портсмута? Даже смена патруля на северном КПП ПортоФранко вас не помнит, и записей вашего проезда нет. А ваш автобус очень приметный.

– А с какой целью интересуетесь? – Я пристально посмотрел в глаза собеседника.

– Да вот с целью расследования бандитского нападения на вас на нашей территории, – усмехнулся генерал.

– Этот маршрут не пролегает по вашей территории. Этот вопрос даже на суде принца Уэльского не поднимался, – ушел я в глухую оборону.

– Просто у суда тогда не было всех фактов. А факты таковы: на заброшенной Орденом дороге недалеко от старого лагеря Чамберса… – Он сделал паузу и посмотрел на мою реакцию, но, не дождавшись таковой, продолжил: – Не совсем на дороге, но сбоку от нее обнаружены две недавно сгоревших машины. В них было семь обугленных трупов. – Тут генерал поднял руку, предупреждая меня, что он еще не закончил. – На холмах вокруг сгоревших машин найдены шесть россыпей гильз подковой. Гильзы русского калибра, произведенные за ленточкой в СССР в тысяча девятьсот семьдесят пятом году от Рождества Христова. Семь шестьдесят две на тридцать девять миллиметров. Еще в двух местах там же найдены единичные гильзы от русской винтовки МосинаНагана и от японской винтовки «арисака». Если мы прямо сейчас пойдем и проверим ваши оружейные сумки, мы найдем там набор такого оружия? А если найдем, то нам нужно будет проводить его баллистическую экспертизу?

– Ну что ж, сеньор генерал… – собирался я с мыслью, оттягивая неизбежное.

И все никак не мог решить, что мне делать в этой ситуации: сдаваться или еще погодить. Типа ты – контора, ты и доказывай.

– Паулино, просто Паулино, – перебил меня главный испанский милиционер.

– Тогда для вас я просто Жора, – проявил вежливость со своей стороны, тем более что такие церемонии позволяли протянуть время.

– Поиспански это будет Хорхе, – улыбнулся мой собеседник.

– Хорхе так Хорхе, – сказал я вслух, а про себя подумал: да хоть горшком назови, только в печь не сажай. Никуда не сажай… – Так вот, Паулино, мой ответ зависит от того, с какой целью вы это спрашиваете.

– Я уже говорил: с целью составить себе непротиворечивую картину событий, что поможет мне выявить тайные нити, которые ведут к покушению на вас. Меня интересуют не исполнители, а заказчик. Лицо, обладающее такой властью в криминалитете Новой Земли, что может в короткий срок мобилизовать столь серьезные силы.

– Это не первое покушение на нас. – Надо было чтото говорить, и говорить по делу, но в сторону, несколько сбивая курс. – Первое покушение состоялось неделю назад в отеле «Ковчег» в ПортоФранко. Отметилась тогда банда албанцев. Второй раз нас пыталась захватить банда украинцев на дороге, но нас отбили валлийские гвардейцы. Орденский патруль захватил банду португальцев, которая приготовила для нас засаду на дороге к ПортоФранко. Все три раза вопрос о заказчике просто провисал либо за смертью главаря банды, который знал заказчика, либо за отсутствием жесткого допроса, как в случае с украинцами. Так что тут я вам ничем помочь не могу. Самому интересно.

– И всетаки непонятно мне, – высказался Паулино, видя, что сам я о «погорельцах» ничего вещать не намереваюсь, – почему вы не спешите получить семь тысяч экю премии за ликвидацию банды? Большие деньги, между прочим.

Хууу… Сто кило с плеч долой. Или это просто такой полицейский трюк? Я сейчас сознаюсь, а меня как виновного в дорожном разбое возьмут мягко за нежные жабры и после скорого военнополевого суда отправят пожизненно строить плотины в болотах дельты Большой реки, что в Конфедерации. Или нет? На фиг, на фиг, как любит приговаривать Альфия.

– А почему вы решили, что это мы уничтожили ту банду? Мало ли среди самих бандитов случается разборок? – лепил горбатого уже просто внаглую.

– Хорошо, – кивнул головой генерал Паулино, – я озвучу вам официальную версию, а вы мне тогда, «антр ну», расскажете, как было на самом деле. Мне это просто любопытно.

– Мне тоже любопытно послушать, – ответил я.

– Эээ… нет, – засмеялся генерал, – так не пойдет. Я предлагаю вам сделку, Хорхе.

– Сделку с правосудием?

– Можно сказать и так.