Путанабус. Трилогия
Шрифт:
– Сэр, я вам сделаю еще один подарок, – сказал он, улыбаясь. – Это кобура правительственной модели[294] времен Второй мировой войны. Чтобы вам было в чем носить свою «лламу».
– Спасибо вам большое, Дональд. На оставшиеся деньги отсыпьте мне две сотни патронов для него.
Он с готовностью поставил передо мной четыре картонных коробки фирмы Flocchi. В каждой было по 50 патронов с 12граммовой пулей JHP в снаряжении +P, как гласила этикетка. К ним сержант добавил приспособления для чистки пистолета. Видимо, на сдачу. Хотя грех жаловаться – богатый набор, даже с бронзовыми щетками для чистки ствола. Все равно пришлось бы покупать.
– Я подумал, сэр, что вам больше всего подойдут тупоголовые пули. Вам же не стрелять ими в запредельную даль. А у этих отличное останавливающее действие. Гильзы латунные. Их можно самому переснаряжать. Кстати, вы запасные магазины брать не будете?
– А они разве в комплект к пистолету не положены?
– Нет, сэр, это же трофей. Как взяли, так и продаем. Я бы вам посоветовал взять тройные почи из нейлона на пояс и к ним три магазина в запас.
– Давай, – согласился я.
Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец.
За время нашей занимательной беседы «подосиновики» полностью оттерли от пушечного сала одну винтовку и всем своим видом выражали готовность ее демонстрировать. Ждали только отмашки от сержанта.
Дональд, не вставая, взял у них винтовку в руки, откинул металлический приклад, который у нее складывался вопреки мировой традиции вправо.
– Как видите, сэр, приклад раскрывается одним движением. В бою это не последнее дело. – В руках огромного Дональда винтовка смотрелась как детская игрушка. – Карабин этот является клоном боевой винтовки Ругер Мини ЭсЭр пятьсот пятьдесят шесть, с режимами огня одиночными выстрелами, по три патрона и непрерывной очередью. Полностью изготовлена из нержавеющей стали. Все детали массивные, с большим запасом прочности. Это вам не эмшестнадцать, которая наполовину из алюминия. На этот карабин очень быстро и просто крепится любая оптика, в том числе и ночные прицелы, а детали крепежа поставляются в комплекте с карабином. Кстати, можно их поставить и порусски, сбоку, если вам так удобнее. После доработки. Карабин очень прост в разборке и обслуживании. Надежен. Надежнее разве что «калашников» русской или немецкой сборки. В этой модели ствол более массивный, чем было ранее, и этим убран основной недостаток карабина Ругера – быстрое перегревание ствола при стрельбе непрерывными очередями. Особо подчеркну, что именно эта модель специально разрабатывалась и изготовлялась малой серией по заказу правительства, чтобы заменить ею у полярных экспедиций «калашниковы» производства фирмы «Арсенал». Поэтому и русский калибр, так как полярный воздух плотнее, и двести двадцать третий калибр ведет себя в нем, мягко скажем, непредсказуемо. И цевье деревянное, а не пластик, по той же причине – эксплуатация при низких температурах. Без отказов работает в режиме от минус пятидесяти до плюс пятидесяти градусов по Цельсию. Но полярники почемуто наотрез отказались менять оружие, даже не посмотрев на него. Вот так он и попал к нам, СЮДА, всей партией. А теперь к вам. Владейте. Пусть эти карабины принесут вам удачу. Новее этой партии нет ничего в этом зале. Мануал лежит в ящике в количестве, соответствующем хранящимся стволам. Я все сказал.
Я взял у него карабин в свои руки, приложил к плечу. Мне показалось удобно. Прицельные приспособления были хорошо различимыми.
Дернул затвор.
Нажал на спуск.
Спуск оказался мягким, а щелчок бойка – сочным.
Положив карабин на изгиб локтя, я посмотрел на Ингеборге.
Она все поняла влет, молча расстегнула сумочку и достала толстую пачку экю, перетянутую резинкой.
После того как с формальностями было покончено и шесть тысяч шестьсот семьдесят восемь экю перешли из наших рук в нутро звенящей кассы, я предложил сержанту:
– Дональд, по русской традиции такую сделку надо обязательно обмыть. Я приглашаю вас на стаканчик виски.
– Простите, сэр, но если бы я принимал все приглашения по таким сделкам, то непременно бы уже помер от алкоголизма, – усмехнулся он, покачав головой. – Кстати, патроны к длинностволу продаются в соседнем зале. Вы же все равно будете их гдето покупать. Почему бы не здесь?
Я махнул на все рукой и подарил Дональду последнюю вещь, которая связывала меня со Старым Миром, – небольшую фляжку из нержавейки на четверть литра, какие любят продавать иностранцам на Старом Арбате. Сам я ее не покупал – подарили девочки в агентстве на 23 февраля. Но не в том суть. Главное, она была именно специфически сувенирной. На ее внешнюю выпуклую сторону была пришпандорена кокарда советского рядового солдата – красная звезда в окружении лавровых листьев. Та самая, «сижу в кустах и жду героя».
Во фляжке еще оставалось около ста грамм вискарика, который мы с Лупу до конца не осилили.
– Дональд, мы все же обмоем эту сделку, – сказал я несколько торжественно. – Только порознь. Я – прямо сейчас, как выйду отсюда. Ты – когда сможешь, из этой фляжки. Прими на память.
Он вял флягу в руку.
Встряхнул.
Поднял на меня удивленные глаза:
– Спасибо, сэр, я очень тронут вашим вниманием. Я такие уже видел. Некоторые мои знакомые привозили из Москвы русские армейские фляги. Еще там, на Старой Земле…
Тут я чуть не хрюкнул, представив, что сказали бы о подобном в нашей армии, а Дональд продолжал:
– …но никогда не думал, что такая фляга будет принадлежать мне. Еще раз благодарю вас от всей души.
Тут он, не вставая, протянул мне руку.
Я ее крепко пожал.
– Еще раз извините, сэр, что я не встаю. Я бы с радостью, но эта чертова коляска не дает, – он улыбнулся виновато и постучал по ручке инвалидной коляски, которую мы раньше не замечали изза высокой стойки. – Удачи вам, сэр, и вам удачи, мисс. Вы, наверное, самая красивая женщина, которую я только видел. Эх, где мои двадцать лет и где мои ноги? Прощайте.
Новая Земля. Территория Ордена, База по приему
переселенцев и грузов «Северная Америка».
22 год, 25 число 5 месяца, четверг, 15:45
Обедали в ресторане с ностальгическим для меня названием «Марио»[295]. Без Фреда.
Вкусно обедали. С разнообразной антипастой и карбонаре в качестве основного блюда. Даже винишка, легкого белого шардоне из староземельной Калифорнии, по бокальчику приняли за трапезой. Обмыли карабинчики. И все это залакировали приличным кофе повосточному из аккуратных белых чашечек. Фарфоровых!
Цивилизованное место. И сервис ненавязчив, хотя и предупредителен.
Нам понравилось, хотя до готовки братьевфизиков местным поварам было очень далеко.
На хорошем ресторане категорически настояла Ингеборге, заявив, что у нее сегодня праздник и она не собирается его омрачать очередной бигмачной.
Кстати, по этому же поводу она сняла для нас в четырехэтажной гостинице люксовый сюит – студию на втором этаже. С двумя ванными комнатами. Причем выбрала лучшую из четырех гостиниц Базы, действительно похожую на староземельный отель класса четырех звезд, а не на мотель при дороге. Называлось наше временное пристанище «Фараон».
Но поваляться на «королевской» кровати, не говоря уже о большем, она мне не дала – потащила на пляж.
Оторвалась, в общем, на мне за «дерринджер».
Хотя вроде, как ее праздник – это тоже я.
Вот и пойми этих женщин.
Ладно, мне не жалко. Но девчонка как с цепи сорвалась, хотя вроде бы тяжко работать ее никто не заставлял.
Опломбированный ящик с винтовками нам, как оптовым покупателям, снесли в машину «подосиновики».
Патроны, которых я закупил в соседнем зале целых два ящика и 10 коробок – четыре с половиной тысячи штук, – нам также затащили в машину «подосиновики», которые торчали на подхвате в патронном маркете.