Путешественник и Тёмный Лорд
Шрифт:
Завесу неподалёку от Кер-Сиди, заранее подготовив защиту совершенно параноидальным образом. Около семисот "гвардейцев" и трёх тысяч ополченцев стояли тесным строем, увешанные артефактами.
– Координаты, – негромко говорит Рис ап Дэффид.
– Есть. Расчётное время – девяносто метров, пять минут.
Молча киваю и открываю Врата. В одиночку скользил по Границе не раз, но теперь…
Навалилось чудовищное давление на ментальном, физическом и духовном уровне. Благо, это давление распределялось частично по всем членам отряда.
– Уиии! – вылетели на нас бесформенные
– Бей! – Навстречу "кляксам" вылетели стрелы. Примитивно… если бы это были обычные стрелы. А когда каждая из них является артефактом… Дорого, очень дорого. Но нам нужно пройти это расстояние/время с минимальными потерями.
Твари осыпаются жирным чёрным пеплом на… назовём это поверхностью, хотя название это весьма условно – голова отряда идёт вроде как по "земле", а хвост – по "небу". Да и середина отряда как-то… виляет. Настолько, что монолитный отряд кажется разорванным на отдельные части. И при этом – монолитный. Сознание плохо воспринимает такое, даже мне очень не комфортно. Каково же кельтам, даже сказать не берусь…
– Ррааа…, – кто-то в середине отряда не выдержал давления и Обернулся Тварью, несчастного тут же закололи.
Ещё несколько десятков шагов/минута… Вспышка света, затем тьмы, начала меняться гравитация – всё тяжелее, тяжелее… И вдруг она стала в десяток раз ниже привычного!
Строй сломался, и тут же налетели какие-то собакоподобные твари, размером от мопса до медведя. Само воплощение Тьмы, они одновременно яркие, переливающиеся совершенно галлюциногенными цветами, не встречающимися в реальности. Да и сами тварюшки изменчивы – то ложноножки какие-то вырастают из самых неожиданных мест, то голова покрывается набором рогов, то меняются размеры…
– Сеть Света! – Ору во всю глотку, формируя Плетение. Ору затем, чтобы мои кельты могли вплести Силу вместе со мной. Получается… полыхнуло так, что на короткое время Завеса стала почти нормальной. Есть что-то похожее на верх и них, перестало сбоить пространство.
– Не бежать! Строем!
Вваливаемся в один из Маноров Славии, где нас уже встречают.
– Целы? – Первым же делом задаёт Третьяк странный вопрос, на который не нужно отвечать.
Дошли не все: один Обернулся и был убит, ещё десять человек просто пропали, как будто и не бывало… Дёрнулся было возвращаться за ними, но тут же вспомнил – заблудившихся на Изнанке вернуть невозможно.
Но тут мне стало не до пропавших бойцов, славяне начали выстраиваться в боевые порядки. Много, очень много… никак не меньше ста тысяч магов уровня кельтской "гвардии". Становится почему-то неловко, хотя ничего странного в этом нет – славян просто-напросто намного больше, чем кельтов.
Собираюсь было командовать, но… кельты находят родню [148] и тут же начинают вливаться в такие отряды. Родня достаточно дальняя даже по меркам Магического Мира – в пятом, седьмом колене, никак не меньше. Но этого хватает, теперь у помешанных на чести кельтов всё в порядке – они в отрядах у родных, урона чести нет…
148
Кельты находят родню – кельты и славяне не то чтобы близкие родственники, но родственная связь есть. Вдобавок у кельтов и славян было некогда единое культурное пространство, а взаимная комплиментарность (взаимное соответствие, симпатия, уживаемость) были исключительно велики. Славянские и кельтские поселения могли сосуществовать веками и тысячелетиями, без каких-либо проблем.
Выстроившись, маги клянутся Сутью в верности мне, как временному вождю. Выдыхаю… и вытаскиваю из ножен меч. Это скорее символ в Мире Магии, но за Завесой оружие приобретает совсем иной смысл. Все смотрят на меня, и слова начинают литься сами собой.
– И скот падет… И близкие уйдут. Все люди смертны! Лишь одно бессмертно!! Слава великих дел!!!
– Ты тоже видишь? – Напряжённо спросил молоденький солдат своего старшего товарища, – ну, души…
– Души или что, не знаю – но вижу, Кольша, – нервно ответил мужчина, сжимая карабин.
Разговор оказался катализатором и вскоре выяснилось, что видит… ЭТО весь полк. Тени… или души, но они были явственно славянскими.
– Наши, – прервал замполит Сенцов ленинградца Рубинчика, – в старину свастика у всех почти народов была, это просто знак солнца. Что её Гитлер попытался приспособить, это другое дело…
Тут он замолчал и снова начал всматриваться в пространство, как и остальные бойцы. А посмотреть было на что: воины сражаясь с… Тварями, иначе ЭТО нельзя было назвать.
Мелькание мечей, вспышки Света, какие-то… заклинания? Всё это отчётливо отдавало мистикой, и замполиты, по отданному свыше распоряжению, начали было говорить от странном оружии немцев.
Но оружие это не причиняло никакого вреда советским бойцам. Напротив, они испытывали воодушевление: это их предки сражаются с неведомой поганью, а значит – их дело Правое!
День за днём продолжалось невероятное сражение, Когда хуже, когда лучше, но сражающихся видели часто. Время от времени Твари проваливались сквозь неведомую Завесу, рассыпаясь на мёрзлой земле чёрными, невероятно вонючими хлопьями.
Разведчики с обоих сторон лазали за странноватыми трофеями, за которое обещали большие награды. Были и пленные немцы… Оказалось, что враги видят всё то же самое, и… их моральный дух падает.
После жёсткого "расового" воспитания 30-х, любой немец с лёгкостью опознал бы древних германцев, викингов, франков… Но с Тварями сражались славяне. Для воинов Третьего Рейха, пропитанного мистикой с лихвой, Знаки были очень нехорошими…
– Оборотни, – сглотнул сержант-разведчик, лёжа в старой воронке, – я ведь слышал от бабки, что наши могли Перекидываться в старину, да без… черноты.
– Да, – подтвердил командующий группой лейтенант, до войны окончивший два курса исторического факультета, – у славян оборотни были воинами, этакой гвардией. Это позже уже христианство всё перевернуло, нечистиками объявили.
Разведчики снова уставились в небо, где на их глазах перекинувшийся в волка человек рвал Чёрных зубами.
– Рра! – Неожиданно для разведчиков, привыкших уже к беззвучности Битвы Предков (как её окрестили бойцы), раздался отчётливый звук волчьего рыка. В следующую секунду тяжёлая волчья туша упала в воронку, превращаясь в израненного мужчину. Следом скользнула непонятна амёба величиной с быка.