Путешествие из Неопределенности в Неизвестность
Шрифт:
– Если мы его сначала отпустим, – добавил Коля.
– Я к вам, кажется, на работу не нанимался!
Некто без головы вышел из купе, не закрыв за собой дверь.
Шум и крики в коридоре усилились. Я высунулся в образовавшуюся щель и увидел непонятную возню под ковром на полу.
– Неужели они и в самом деле дерутся под ковриком? – вырвалось у меня.
– А что, – ответил Иван Васильевич, – обязательно на виду у всех драться?
– Да, – поддержал его Коля, –
– А борьба чиновников – это обязательное их занятие? – продолжал спрашивать я, смотря, как коврик постоянно ходил ходуном.
– Мы не можем открывать быдл – классу все наши секреты, – осторожно ответил Иван Васильевич, – достаточно и того, что я слишком разоткровенничался с тобой…
Поезд резко затормозил, я слегка ударился головой о стену купе.
– Что такое? – недовольно спросил Коля, смотря в окно. – Непредвиденная какая-то станция?
Я ничего не сказал, потирая ушибленное место.
Шум в коридоре прекратился.
Двое чиновников встали с пола, приглаживая волосы и отряхивая костюмы от пыли.
– И кто из вас выиграл? – спросил я обоих бывших противников, закончивших свою подковерную борьбу.
Но они прошли мимо, даже не посмотрев на меня и не отвечая.
– А тебе какое дело? – удивился Иван Васильевич. – Кому надо, тот и выиграл. Мы как-нибудь сами, чиновники, между собой разберемся и выясним отношения… У нас есть свои правила борьбы, свои собственные ранги в борьбе подковерной.
– Интересно как! – усмехнулся я, удивленно глядя на обоих чиновников в купе. – И какие это ранги?
– А как в этих самых… в этих… заморских… восточных единоборствах есть разные даны, да?
Коля кивнул.
– Вот, так и у нас тоже есть даны, – объяснял Иван Васильевич, – к примеру, у нашего Коли самый первый дан подковерной борьбы. А у меня пятый дан.
– А у этого чиновника без головы и мозгов, но с пятью руками, какой дан?
– У него высокий седьмой дан!
– А у этого… Евсея Горыныча?
– У нашего всеми уважаемого и всеми почитаемого Евсея Горыныча самый высокий десятый дан!
– Ясно, – подытожил я, – он всех вас лупит под ковром, чтобы остальные не видели, да?!
– Как можно с такой иронией говорить о нашем начальнике?
– Интересно, а он там в пыли под ковром один на один сражается? Или против нескольких сразу может? И без секретаря, без референта может один сражаться? Без приготовленных речей, написанных на бумажке для него, без помощи своих телохранителей?
– Хватит тебе ерничать!
– А что я такого крамольного спросил? – удивился я. – И какое у него образование?
Оба чиновника
– У кого, у самого Евсея Горыныча?
– У него самого, самого, самого главного из ваших чиновничьих главных? – съязвил я, не унимаясь.
– Кажется, у него юридическое или педагогическое образование.
– А у чиновника без головы и мозгов?
Мне никто не ответил.
Тогда я повторил свой вопрос.
После короткой паузы мне ответил Иван Васильевич:
– У него за плечами строительный вуз, а работает он чиновником в сфере здравоохранения и социальных вопросов.
– Как без соответствующего образования чиновник может работать в незнакомой ему отрасли? И еще без головы и мозгов?
Иван Васильевич замялся:
– Тебя мы забыли спросить об этом.
– А вы сами имеете образование? – осторожно спросил я Ивана Васильевича.
Тот кивнул, отвечая:
– Имею, мой дотошный и весьма любознательный быдл – класс! У меня ветеринарное образование.
– Какое?!
– Говорят тебе: ветеринарное образование, ветеринар я по профессии, – ответил, усмехаясь, Иван Васильевич, – а курирую отдел по экономике, недвижимости, финансовым бумагам, добыче нефти. А ранее я был в должности замминистра внутренних дел.
– И всё получалось у вас? Не понимаю: все у вас чиновники работают не по своей профессии.
– А зачем им эта профессия? Чтобы потом копейки получать? Чиновник – это номенклатурная должность, самое главное для него получить эту должность!
А потом… потом работать, выслуживаться, шествовать постоянно вверх по вертикали власти! Если его снимут, то потом переведут на другую начальственную должность, поэтому самое главное – занять номенклатурную должность, ясненько, быдл-класс?..
В купе вошел некто без головы и мозгов с пятью руками и вытянул одну из своих рук в мою сторону.
– Ясно, – помрачнев, сказал Иван Васильевич, смотря на меня, – тебя вызывает к себе Евсей Горыныч!
– Это зачем?
– Не бойся, не съест… – хихикнул Коля.
– А если я не пойду?
– Тебе нужны неприятности, побои, наручники? Или сам спокойно встанешь и пойдешь?
Я вздохнул, вставая и идя обреченно за вошедшим.
Зрелище было, конечно, не для слабонервных…
Уважаемый читатель, я не хочу никого расстраивать и нервировать, но такого зрелища еще я не видывал!..
Одним словом, жуть…
Я человек спокойный, никогда ни к невропатологу, тем более ни к психиатру не обращался, но, увидев Евсея Горыныча, мне стало страшно до омерзения, если так можно выразиться.