Путешествие на восток
Шрифт:
— Мега-деревья один из священных столпов, буквально, лесов эльфов, — сообщила благожелательным тоном Амалиниииэ, чуть наклоняя голову. — Необходимо провести молитвы и ритуалы, и дождаться нужного дня.
— А когда он наступит?
— В конце года, в день кровавого безлуния.
— Разве не будут тогда все жрецы молиться, чтобы демоны не прорвались наверх? — как-то рассеянно поинтересовалась Иааиуиэль.
За то время, что прошло со времен совместной поездки к Провалу, темная эльфийка изрядно похорошела и постройнела,
— Будут, — ответила она. — Жрецы всегда молятся в день и ночь безлуния, так что лес будет заполнен благодатью и любовью, идеальное время для высадки мега-деревьев. Но я вижу, что вы устали, да и я тоже, так что давайте прервемся и отдохнем, продолжим обсуждение дел, но в более приятной обстановке.
Ребенок ее, похоже, взял самое плохое от Минта. Постоянно пихался, толкался, не давал спать и требовал внимания, еще даже не появившись на свет. Амалиниииэ хлопнула в ладоши и Стражи Леса приблизились, с зачарованными паланкинами в руках.
— Я сама, — отмахнулась Марена. — А то и так не вижу практически своих питомцев, скучают без меня.
Древон обвил ее хоботом, усадил в седло на спине. Скальная черепаха там пережевывала камень и, похоже, совсем не скучала, в отличие от птицы-скальнута, которая тут же начала что-то выискивать в волосах и шее Марены. Та хихикала и отбивалась, уверяла птицу со смехом:
— Я мылась сегодня, Лиана, не надо искать на мне червячков.
Иааиуиэль, наоборот, согласилась, и Амалиниииэ радостно уселась напротив нее в огромном паланкине. Зачарованном паланкине, в котором можно было поболтать, не опасаясь, что хоть одно слово вырвется наружу. Если бы Амалиниииэ хотела добраться быстрее, то вызвала бы мага-телепортиста.
— Можно? — спросила она, указывая взглядом на живот.
— Да, конечно, — немного устало ответила Иааиуиэль, чуть приподнимая одежду.
Амалиниииэ протянула руку и сразу ощутила шевеление внутри.
— Беспокойные и все время в драку лезут, прямо как их отец, — слабо улыбнулась Иааиуиэль.
Наполовину орки, пронзила Амалиниииэ злая мысль. Орк и эльфийка! Что это, насмешка богов или их благоволение, чтобы самой Амалиниииэ было легче отомстить?
— Мой тоже весь в отца, — сказала она, укрепляя ниточку доверия между ними.
Тоже чуть задрала одежду, демонстрируя выросший живот.
— Теперь вот жду, что после рождения он заявит мне, мол, не любит меня и сбежит, — с легким смехом добавила Амалиниииэ, продолжая укреплять и наращивать доверие.
Живые любят тех, кто смеется над собственными бедами, охотно делятся своими. Но Иааиуиэль, напротив, только помрачнела, даже сжалась немного.
— Извини, я что-то сказала не так, — ласково произнесла Амалиниииэ, касаясь темной руки Иааиуиэль.
— Нет-нет, — отмахнулась та. — Это я…
Оборвала сама себя, замолчала сердито,
— В Королевском Лесу и всей Авалии сейчас возводят храмы Адрофита и жрецы его и жрицы ходят среди моих подданных, увеличивая и взращивая любовь и веру. Ты можешь обратиться к одному из них, они помогут советом и делом.
— Храмы Адрофита?
— В знак признательности за избавление от этого гнусного обманщика, моего бывшего мужа. Адрофит ответил на мой призыв и клятву, припечатал его проклятием, чтобы он больше не смог любить!
— Это ненадолго, — с затаенной в голосе грустью отозвалась Иааиуиэль. — Он же отправился в Город Любви, там ему снимут проклятие.
— Почему ты в этом так уверена? — Амалиниииэ заставила себя раздвинуть губы в улыбке.
— Потому что с ним Алмазный Кулак? Сколько он ни твердил, что не будет утирать нам носы, а в итоге все равно взялся их утирать, только не нам, а этому раздолбаю, пустозвону, хорошо хоть не отцу моих детей, Минту!
А заодно помешал мне отомстить, зло подумала Амалиниииэ, старательно изображая на лице сочувствие и понимание.
Воля +2!
Хоть какая-то польза от этого Минта и его фальшивого деда, подумала Амалиниииэ. После того, как вернулись ее рейнджеры и принесли послание от Бранда, она подняла не меньше сотни единиц Воли, на одних только попытках сдерживаться, не орать, не мчаться за Минтом с оружием или склянкой убийственного зелья в руках.
Но и это обернулось к лучшему, Бранда там встретят, ну а она сама пока что здесь займется теми, кто ей по силам. Кто был близок с Минтом, включая эту Иааиуиэль. Жаль, что она не понесла от барда, месть вышла бы еще слаще и сочнее, но и так неплохо.
— Взялся утирать? — переспросила Амалиниииэ, притворяясь, что ничего не знает.
Вполне естественно скрыла свой интерес к Бранду интересом и искренней ненавистью к Минту, но Иааиуиэль, как выяснилось, и сама почти ничего не знала, так как находилась тогда в Таркенте. Вломились герои, вломился Минт, Амалиниииэ слушала, запоминала все, выражала сочувствие.
— Так что ему снимут проклятие, он снова сможет любить, — с печальной улыбкой на губах закончила свой короткий рассказ Иааиуиэль, — а я, я уже больше не смогу!
— Не может быть! — вскричала Амалиниииэ, изображая шок, возмущение, негодование. — Ты создана для любви и восторгов мужчин, правильных мужчин!
Иааиуиэль не ответила, продолжая печально улыбаться, и Амалиниииэ не стала настаивать, ведь у нее в запасе оставались еще способы воздействия.
Вода в бассейне бурлила и пузырилась. Марена присела на корточки, попробовала мизинцем воду и удивленно посмотрела снизу вверх. Так она выглядела еще уродливее, особенно в обнаженном виде.