Путешествие парижанина вокруг света
Шрифт:
„Милейший дон Педро, вы просто дуралей, скажу я вам!“
„Что?.. Чтобы кровь моих благородных предков…“
„Оставим в покое ваших предков, скакавших некогда впереди или позади королевских экипажей, и слушайте меня“.
Идальго замолчал, как бы привороженный холодным, светлым взглядом грозного старика.
„У меня тоже было намерение заставить его исчезнуть. Я готовил ему ловушки и западни, в которые всякий другой, наверное, попался бы. Вероятно, какой-нибудь талисман хранит его, потому что каждый раз он выходит победителем, более закаленным, более опытным и более сильным, чем раньше. Теперь он не может более исчезнуть, по крайней мере не теперь:
„Что же вы рассчитываете делать?“ — слащавым голосом спросил Дурасов.
„Прежде всего выиграть время; затем привлечь его на нашу сторону, если это будет возможно; скомпрометировать его, если он станет противиться, и позднее, если будет нужно, его смерть обеспечит наше торжество!“
„Хорошо“, — сказал сэр Флиндерс, единственный из всех слушавший спокойно, как и я.
„Он обожает мою дочь, и та любит его не меньше. Я хочу воспользоваться его привязанностью, чтобы без насилия уничтожить врага. Эта любовь осадит его рвение, ослепит его на время, а если впоследствии правда и предстанет ему в своем настоящем виде, то он будет поневоле молчать“.
„Согласны, но мы должны знать, какими средствами вы решили действовать!“
„Вы все понимаете, что раз этот молодой паладин отправится в свой крестовый поход, нам трудно будет уследить за ним. Став же моим зятем, он, естественно, станет делиться со мной своими планами, намерениями, вплоть до маршрута, который он предполагает избрать. Разве я не отец той, которую он боготворит, человек, вполне разделяющий его благородный энтузиазм и который при случае может поддержать его неограниченным кредитом? Возможно, что постоянные неудачи обескуражат его. Или же его постоянная погоня за неуловимым врагом наконец заставит его усомниться в том, что существует такое понятие и явление, как пиратство“.
„Браво!“ — воскликнули все четверо мужчин.
„Но это еще не все, господа! Если бы он все-таки обманул наши надежды, если бы он в конце концов открыл всю истину и предпочел своей любви все то, что называет своим долгом, вздумав заговорить…“
„То мы заставим его исчезнуть с лица земли!“ — вставил дон Педро Жунко, возвращаясь к своей первоначальной мысли.
„Это бесполезно, господа! Если бы он обманул наши ожидания… я приму здесь, в вашем присутствии, такую меру предосторожности, что достаточно будет одного слова, чтобы заставить его молчать, как могила“.
Граф встал, подошел к громадному сейфу и открыл его. Сейф этот был вделан в стену и замаскирован до неузнаваемости. Привычным движением он привел в действие секретные пружины замков и в этом железном нутре открыл потайной ящик, из которого достал маленькую записную книжку в черном переплете, с красным обрезом и полированными стальными уголками.
„Вот, господа, книга, куда вписываются обязательства и присяга главарей ордена. Мое на первом месте, затем ваши все, господа, а также и обязательства и присяга ордену наших отсутствующих товарищей. К этим именам людей, связанных общей солидарностью, я прибавлю имя нашего неумолимого врага!“
„Винсент, пишите!“ — сказал граф, передавая ему книгу, и стал диктовать:
„Я, нижеподписавшийся, Эдм-Мари-Эдуард, барон де Вальпре, лейтенант французского флота, командир бронированного крейсера „Молния“, ознакомившись с уложениями и статутами ордена Хищников, обязуюсь служить этому ордену во всякое время и во всяком месте. Я посвящаю этому служению всю мою жизнь, клянусь содействовать преуспеванию ордена всеми своими действиями, даже и теми, которые, по-видимому, могли бы быть ему враждебны.
Принимаю с благодарностью звание главаря Французской секции с тем, чтобы пользоваться всеми правами, выгодами, привилегиями и прерогативами такового.
В подтверждение чего я подписываю это обязательство, сего двадцать пятого числа декабря, 18… года.
Эд., барон де Вальпре“.
„Готово?“
„Да, господин!“
„Хорошо! Дайте мне сюда эту книгу. Превосходно! У вас, милейший Винсент, совершенно особый талант подделывать почерки! Сам мой будущий зять не мог бы усомниться в подлинности этой подписи и этого документа: ни малейшего упущения, даже тот же смелый росчерк, который мы вскоре увидим под его брачным контрактом.
Ну, господа, поняли вы теперь меня? Наш лев загнан в клетку! Возможно ли будет ему впоследствии отречься от своего соучастия в наших делах?“
„Господин, изобретательность ваша спасает нас. Я всецело и во всеуслышание одобряю ваш план и благодарю вас!“ — подтвердил сэр Флиндерс.
„Пусть он теперь заговорит, если ему захочется. Я берусь приставить к нему нескольких надежных соглядатаев, по моему выбору, которые будут держать меня в курсе его жизни, минута в минуту, так что ни одно его движение не ускользнет от нас. Благодаря этим мерам предосторожности он всегда будет работать впустую и, быть может, сделается подозрительным в глазах своего начальства и властей!“
„Мало того, мы можем даже время от времени подсунуть под его таран какой-нибудь старый негодный шлюп, который он темной ночью пустит ко дну, сам того не желая. Тогда упоминание о такого рода странных случайностях в судовом журнале также немало скомпрометирует его“.
„Теперь, когда этот важный вопрос улажен и грозящая опасность, так сказать, отстранена, не желаете ли, господа, привести в ясность, в каком положении находятся наши текущие дела?“
„Охотно!“
„В таком случае я вскрою почту при вас!“
Письма и депеши, открытые и разрезанные рукой секретаря, лежали грудой на конце стола под бронзовой фигурой.
За несколько минут он пробежал все.
„Ну вот, сегодня всего только одно небольшое дельце, и то не бог весть какое прибыльное… Винсент, вы готовы?“ — обратился он к секретарю.
„Да, господин!“
„Ну так пишите! Вы сами отправите все письма и депеши завтра ранним утром!.. Итак, „Армида“! Посмотрим, что это такое! Позвольте сюда список на литеру А, № 37 большой книги. Так, так! „Армида“ из Гамбурга, трехмачтовое судно в восемьсот тонн, капитан Шеффер, принятый в орден в 1869 году, хотел продать князю В. все, что ему известно из тайн ордена. Судно имеет груз кампешевого дерева и индиго, возвращается из Калькутты и везет два миллиона в слитках. Арматор Боер… Нечего шалить. На судне два матроса из посвященных: Герман и Лобек. Прекрасно!.. Винсент, завтра ранним утром отправьте с первой почтой капитану Флаксхану приказание выйти из Гавра и отправиться крейсировать в виду архипелага Биссаго. На 20° северной долготы и 10° западной широты он встретит „Армиду“ и захватит ее. Никто не должен убежать. Золотые слитки он перевезет в фоты Аденского залива, а экипаж пусть оставит на судне, дно которого будет пробито. Спасены должны быть только Герман и Лобек.