Путешествие по Сибири и Ледовитому морю (с илл.)
Шрифт:
В 1711 году якутский казак Попов, который из Анадырского острога ездил на Чукотский Нос, между прочим сказывал: «Напротив Носа, по обеим его сторонам, как в Колымском, так и в Анадырском море, виден остров, называемый чукчами Большой Землей, на которой живут народы с продетыми в щеки большими зубами», и пр. Потом говорится о береге, простирающемся южнее и севернее Чукотского Носа (конечно, о берегах Америки), и слова ясно доказывают, что тогда называли Колымским морем часть океана к северу от Чукотского полуострова, а находящуюся по южной стороне его – Анадырским морем. Восточную часть Чукотского полуострова, следовательно, и ту часть берега, где тогда назначили Шелагский мыс, Попов называет Чукотским Носом. Итак, по моему мнению, из этого ясно видно, почему на картах, составленных по сбивчивым рассказам безграмотных людей, назначена против Шелагского
Выше упомянуто, что известный географ Делиль перенес и на свою карту неверности Шестакова карты. На изданной Делилем в 1728 году карте изображены: остров против Колымского устья, в широте 73°, а за ним, в широте 75°, Большая Земля, будто бы открытая россиянами в 1723 году по указанию шелагского князя Копая; но в означенном году ездил Амосов к Копаю, и не сделано никаких новых открытий.
При обстоятельном рассмотрении бывших в то время известий о Большой Земле в Северном Ледовитом океане не найдено ни одного, которое достойно и малой вероятности. При нынешних сведениях наших об этих странах было возможно несколько пояснить неосновательность географии Северо-Восточной Азии и находить незначащие острова или чистое море там, где в начале XVIII столетия полагали обширные земли.
Следующие путешествия совершены нашими мореплавателями единственно для исправления карт северных берегов Сибири.
В царствование императрицы Анны Иоанновны предпринято опознание берегов Сибири от Белого моря до Берингова пролива, и исследование возможности Ледовитым морем пройти из Архангельска в Камчатку. Адмиралтейств-Коллегия, для лучшего исполнения этого предприятия, положила отправить мореплавателей в Ледовитое море в одно время из трех разных мест: 1) от города Архангельска два судна на восток до устья Оби; 2) из реки Оби на восток, до устья Енисея одно судно; 3) из реки Лены два судна – одно на запад к устью Енисея, другое на восток, мимо устья Колымы до Берингова пролива.
Для первого отряда коллегия сделала все нужные распоряжения, предоставив главному командиру Архангельского порта выбор и снабжение судов. По совету мореходцев того края построили два коча – «Экспедицион» и «Обь», длиной в 52 1/2 фута, шириной в 14 футов, глубиной в 8 футов. Экипаж каждого судна состоял из 20 человек; командирами назначены лейтенанты Муравьев и Павлов.
Они отправились от города Архангельска 4 июля 1734 года, достигли Мутного залива (в Карском море) и возвратились зимовать к устью реки Печоры. В июне месяце 1735 года вышли опять в море, прошли не далее, как в прежнее плавание, и зимовали по-прежнему в реке Печоре. Адмиралтейств-Коллегия, уважив представление лейтенанта Муравьева, что он не мог иметь желаемых успехов оттого, что ходил на кочах, приказала построить у города Архангельска два палубных бота, длиной в 60 и 50 футов, и отправить оные под командой лейтенантов Скуратова и Сухотина; на место лейтенанта Муравьева поступил лейтенант Малыгин, который был тогда на реке Печоре. Мая 27-го 1736 года на коче «Экспедицион» он пошел вниз по реке; 29-го против устья коч льдом разбило, и едва могли спасти людей и часть груза. Исправив немедленно другой бывший с ним коч «Обь», Малыгин отправился в путь 17 июля.
Превозмогая чрезвычайные затруднения от льдов, задержанный долгое время под островом Долгим, где 7-го августа присоединились к нему вышеупомянутые боты под начальством лейтенантов Скуратова и Сухотина, Малыгин пересел на первый бот, а на второй определил Скуратова; Сухотина на коче «Обь» отправил в Архангельск и с двумя ботами дошел до реки Кары, где остался зимовать. Сухотин возвратился в Архангельск благополучно.
В этом же году, в июле и августе месяцах, геодезист Селифонтов объехал на оленях западный берег Обской губы и, переехав на карбасе к острову Белому, осмотрел часть его южного берега. В ноябре присоединился он к лейтенанту Малыгину. В следующем году, марта 16-го, Селифонтов отправлен вторично на оленях с самоедами к Ледовитому морю для описи матерого берега и острова Белого. Действия его неизвестны.
В начале июня 1737 года вскрылась река Кара, но так как море освобождается ото льда не прежде половины июля, то Малыгин и Скуратов, с общего совета, положили пробыть на месте до 1-го июля. В половине июня показалась между служителями цинготная болезнь, которую однако успели истребить противоцинготными травами, растущими по окрестным тундрам [39] .
3-го
39
Четырехкратное путешествие капитан-лейтенанта Литке, стр. 87.
Другие два отряда, которым надлежало осмотреть берега от реки Оби к востоку, поступили в распоряжение командора Беринга. Он приказал построить в Тобольске дубель-шлюпку, названную «Тобол», назначил командиром лейтенанта Овцына и снабдил его наставлениями, данными Адмиралтейств-Коллегией. Дубель-шлюпка была длиной 70, шириной 15, глубиной 8 футов, двухмачтовая, с восемью двухфунтовыми фальконетами; вооружена как шнява; экипаж состоял из 53 человек; сверх того иеромонах, штурман и геодезист [40] .
40
Помещаемое здесь описание путешествия лейтенантов Малыгина, Овцына, Прончищева, Лаптева и штурманов Челюскина и Минина заимствовано мной частью из записок бывшего Государственного Адмиралтейского департамента на 1820 год; довольно значительные ошибки и пропуски в сем извлечении, мной замеченные, исправлены и пополнены из подлинных журналов.
15 мая 1734 года по совершенном изготовлении дубель-шлюпки «Тобол» лейтенант Овцын отправился из Тобольска вниз по Иртышу, и с ним несколько дощеников, нагруженных провиантом и морской провизией. Тобольский губернатор Плещеев, флота капитан Чириков и профессора Академии наук, находившиеся при Камчатской экспедиции, провожали лейтенанта Овцына несколько верст: девять дней он шел вниз по Иртышу, миновал многие русские деревни и остяцкие юрты; 24-го мая остановился на короткое время при устье этой реки, у большой слободы, называемой Самаховский Ям, и, переменив проводника, продолжал путь далее, вниз по реке Оби.
2-го июня пришел он к городу Березову, принял на суда проводников и служителей, назначенных в дополнение к имеющейся у него команде. Через три дня отправился далее, и 12-го в полдень достиг Обдорского острожка, последнего российского селения при реке Оби.
15-го Овцын пришел к устью реки Оби, где она впадает в Обскую губу тремя рукавами, и по восточному, в котором глубина больше, вышел в губу 19-го июля. В это время от сильного и крепкого ветра дощеники так повредились, что плавания на них продолжать было невозможно; один разломали, из леса построили на берегу магазин и выгрузили в него провиант и прочие запасы. При этом месте семь озер, почему и назвали оное Семиозерным. Широта по наблюдениям найдена 65°36'.
Оставив караул при магазинах, 21-го Овцын продолжал путь далее, возле правого берега Обской губы. 26-го послал на лодках унтер-офицера и семь человек служителей вперед к Ледовитому морю для доставления при устье Обской губы знаков и для встречи ожидаемых из города Архангельска судов; по препятствию от противных ветров и мелей, между которыми надлежало искать фарватер, Овцын шел вперед по Обской губе к северу весьма медленно. 6-го августа пришел он в широту 70°4' и, опасаясь пускаться далее по приближавшейся осени и наставшим морозам, решился идти зимовать к Обдорскому острожку и прибыл к нему 4-го сентября.