Путешествие по Сибири и Ледовитому морю (с илл.)
Шрифт:
Мы проехали далее по усеянной большими и малыми озерами низменности и переправились через три ручья, текущие параллельно один к другому; у берега, где встречаются им кряжи небольших холмов, разделяются они на несколько рукавов и исчезают между льдинами в море. На берегу последнего из этих ручьев, шире и глубже других текущего, врыто в землю бревно, подобное найденному в прошлом году на Шелагском мысе. Вероятно, они памятники сибирских жителей, посещавших на кочах в XVII столетии здешние страны. Здесь расположились мы ночевать (12-го июля) и, найдя на берегу довольно травы, решились остаться на месте весь следующий день для отдыха лошадей. Погода была суровая и неприятная. Резкий северо-западный ветер нагонял с моря густой туман. В полдень термометр показывал только 1° тепла, а ночью маленькие озера покрылись льдом. Возле нашего ночлега лежало несколько истлевших мамонтовых костей и китовых ребер [182] .
182
Лучшего качества мамонтовые кости всего чаще попадаются на некоторой глубине, обычно в глинистых холмах, в черноземе реже, а в песке никогда. Чем тверже глина, тем лучше сохраняются кости. Замечено также, что в холмах, защищенных высокими горами, всегда можно найти более мамонтовых костей, чем при морских берегах или в низменной тундре.
Июля 14-го при переправе через речку, близ которой мы ночевали, лошадь Козьмина чего-то испугалась и сбросила его в воду. Он вплавь достиг другого берега, и хотя тотчас переменил платье и белье, но, несмотря на то, опасаясь, чтобы он не простудился при холодном вечернем воздухе и сильном дожде, решился я не останавливаться до утра. Мы ехали и шли всю ночь и беспрерывным сильным движением Козьмин избавился от дальнейших последствий простуды. После 18-ти часов пути, проехав всего 35 верст, достигли мы балагана экспедиции, построенного в прошлом году при устье Большой Баранихи. Строение находилось на левом берегу реки и состояло собственно из одного жилого покоя с очагом и чулана для запасов.
Устье Большой Баранихи около версты в ширину, но так мелко, что при малой воде во многих местах, между прочим, и в самой середине реки, показываются песчаные мели. Берега совершенно различны один от другого: левый – песчаного образования и весьма отлог, а правый, напротив, крут и скалист. Весь горизонт от юго-запада до юго-востока обставлен длинной цепью гор, покрытых кое-где вечным снегом. Здесь источники Большой Баранихи и другой, также Баранихой называемой, реки, впадающей в море в 35-ти верстах западнее отсюда. Обе реки получили свои названия оттого, что в верховьях их водятся во множестве дикие бараны, составляющие предмет довольно изобильной зимней охоты.
На юг возле нашего балагана лежали небольшие озера, на берега которых к 10-му июля обыкновенно собираются дикие гуси. В 30-ти верстах на восток, около 1-го августа появляются стаи лебедей и там линяют. Недалеко от нашего стана нашли мы признаки прежнего чукотского жилища: большие кучи обгорелых оленьих костей и рогов, разные обломки домашней посуды и между прочим выделанную из базальта плошку для рыбьего жира.
Присланные сюда в начале лета из Нижне-Колымска работники были все здоровы. Они прибыли двумя неделями прежде нас и занимались постройкой лодки, вязаньем сетей и другими заданными им работами. По-видимому, во время переезда с ними ничего особенного не случилось, хотя они рассказывали нам о ночных нападениях и других приключениях, существовавших, вероятно, только в воображении их, зараженном врожденной боязнью чукчей.
Последний переезд наш был быстрее обыкновенного, а потому якуты с их вьючными лошадьми отстали и уже поздно ночью прибыли в стан. Причиной медленности их была особенно встреча с черным медведем; появление его испугало лошадей, они вырвались из рук проводников, сбросили с себя вьюки и разбежались по тундре. Медведь ушел, однако, не причинив никакого вреда, но часть наших вещей и провизии попала в воду и подмочилась, а один термометр изломался.
Мы проводили здесь время в полезных для экспедиции занятиях и ловили рыбу на зимние запасы, а когда погода не благоприятствовала ловле, седлали лошадей, выезжали на тундру, посещая берега моря и озер, стреляли гусей, убили черного медведя и, главнейше, осматривали окрестности и знакомились с ними. Между прочим предпринимали мы небольшое плавание на новопостроенной лодке, но оно кончилось не слишком удачно. Нам хотелось попытаться ловить рыбу в речке Козьмина, впадающей в море, 20 верст к востоку от Большой Баранихи. Несмотря на лето, только середина реки была свободна от льда, а у берегов стояли толстые и огромные закраины. Когда возвращались мы к стану, льды оторвались от берега, сперлись в середине реки и затерли нашу лодку. Мы провели на ней три дня под открытым небом, подвергаясь частым ливням. Наконец южный ветер выгнал льдины в море и очистил нам возвратный путь.
Речка Козьмина не так широка, как Бараниха, но гораздо глубже ее. Рыбы в ней много и особенно омулей и красной рыбы, которая в Колыме не попадается. Краснина очень вкусна, но вредна для здоровья: после нее мы чувствовали тошноту и слабость во всем теле.
Можно утвердительно сказать об этой части Ледовитого моря, что она утратила свое прежнее богатство, следы которого истлевают в разных местах на берегу. Здесь валяются кое-где кучи китовых усов, и некоторые куски их были еще так хороши, что мы с пользой использовали их на неводы. Также попадаются здесь целые остовы китов, но хрупкость и ноздреватость ребер доказывает их глубокую древность. Даже наносный лес выкидывается ныне здесь редко, и тот, который мы находили, был уже полуистлевший. Весьма вероятно, что масса морского льда в новейшие времена умножилась и, препятствуя вообще свободному движению воды, не допускает к берегу плавающие по морю предметы.
Между прочими произведениями природы, носящими на себе признаки древности, нашли мы здесь также полусгнивших короткохвостых раков, называемых в Англии Shrimps, которых не удавалось мне нигде более видеть в Сибири. Здесь кстати заметить, что несколько лет тому, у берега моря и в Колыме появилось множество разноцветных моллюсков величиной с человеческую голову; они во множестве приставали к сетям и неводам и употреблялись с пользой для корма собакам, но в наше время эти моллюски не показывались. Произведения прозябаемого царства этой страны ограничиваются мохом и редкой жесткой травой да немногими цветами. Туземцы уверяют, что здесь показывается иногда так называемая морская капуста (crambe maritima), но столь редкого явления мне не удалось видеть.
Во все время нашего здесь пребывания погода была пасмурная и туманная: дождь шел довольно часто и несколько раз выпадал порядочный снег. Самый теплый день был 24-го июля; в полдень термометр показывал 10°, а в полночь 9 1/2 °тепла [183] . Столь теплая температура напомнила нам благодатные дни и роскошные ночи южных пределов нашего отечества. Ни малейший ветер не нарушал тишины воздуха, и только временами раскаты грома на востоке прерывали торжественное безмолвие. Необходимым следствием такой теплоты был густой туман, покрывавший всю окрестность, так что в десяти саженях нельзя было различать предметов. Ночью на 26-го июля снова слышались отдаленные перекаты грома, а поутру ртуть в термометре поднялась до 16° тепла, но к полудню спустилась уже на 9°. В 5 часов пополудни свежий западный ветер нанес сильный ливень и порядочную грозу. Вскоре после того термометр показывал только 2° тепла, а в полночь 1° холода.
183
С 6-го июля ртуть в термометре по ночам опускалась обыкновенно на 2° ниже точки замерзания, а в полдень стояла обыкновенно на 3°, редко на 7° тепла.
Такие изменения температуры означали, кажется, перелом лета. После того густой туман беспрестанно покрывал всю страну; термометр в полдень не поднимался выше +3°, а по ночам обыкновенно морозило.
Когда погода позволяла, мы наблюдали температуру воды, выплывая для того на лодке сажен сто в море. В таком расстоянии, на глубине полторы сажени, температура воды переменялась от 1 до 3 1/2 °, без всякого, впрочем, соответствия с температурой воздуха, как видно из следующей таблицы.
Морская вода здесь не очень солена, вероятно, от большого количества пресной воды, вливающейся в море из рек, а также и с берегов от таяния снега и льда. Прилива и отлива мы не заметили, но при западных ветрах вода прибывала на три и четыре фута. При северо-восточных ветрах море имело течение на запад, но как этот ветер редко бывает силен и продолжителен, то восточное течение здесь всегда господствует.