Путешествие по стране Авто
Шрифт:
— Дело, конечно, не в одном поплавке… Что же касается чая, то этот пример даже более кстати, чем ты думаешь. У нас с Глюмдаль как раз из-за этого возникают разногласия. Когда некоторые ленятся вовремя вставать и рискуют опоздать в школу, — продолжал он, кивнув в сторону Глюмдаль, — они, обжигаясь, глотают свой чай. Им не хватает времени даже помешать ложкой и дождаться, когда сахар как следует разойдется в стакане. Вот и получается, что при двух кусках сахара чай по вкусу оказывается каким-то пестрым: в рот попадает сначала пустой — без всякой сладости, а потом слабо подслащенный чай; много же сахара совсем не успевает раствориться, а только размокает и прилипает ко дну. Стакан после такого чаепития приобретает крайне неопрятный вид.
Из
По всему видно было, что мягкий тон разговора действовал на Глюмдаль сильнее, чем самые резкие замечания.
Куинбус Флестрин продолжал:
— Мы можем назвать то, что получается в стакане при двух кусках сахара, нормальной смесью, при полутора кусках — бедной, а при трех — богатой. Такие же три смеси — только не чая с сахаром, а воздуха с бензином — могут составляться и в смесительной камере. Нормальная смесь — это один килограмм бензина на пятнадцать килограммов воздуха. При этом, если бы только хватало времени, весь бензин сгорал бы без остатка, и все, что есть в воздухе пригодного для горения, было бы полностью использовано. Главная разница между тем, что происходит в стакане чая, и тем, что происходит в цилиндрах двигателя, заключается в одном: мы можем устроить так, чтобы за чаем не приходилось торопиться. Это в наших руках. Тогда, к общему удовольствию, мы сможем пользоваться нормальной смесью. В двигателе же все происходит с огромной скоростью, и замедлять его работу нам невыгодно.
При такой скорости бензиновым парам не хватает времени, чтобы достаточно хорошо перемешаться с воздухом. Поэтому в цилиндре при нормальной смеси окажутся такие участки, где паров бензина недостает, и такие, где их слишком много, — так же, как в стакане, где оказываются участки пустого чая и участки слишком сладкие. А времени на сгорание — в обрез. Поэтому из цилиндра вместе с гарью будут выброшены и не успевший сгореть бензин, и неиспользованный воздух. Если мы уменьшим количество бензина ровно настолько, сколько его все равно не сгорело бы, а было выброшено на ветер, мы сделаем с горючей смесью то, что я предлагал Глюмдаль сделать с чаем. Смесь станет бедной, зато дорогой бензин весь успеет сгореть и не будет выбрасываться. Двигатель будет работать слабее, но, если при этом его работа для нас все же достаточна, а часто это именно так, бедной смесью вполне можно удовлетвориться. А что же нам делать, когда нужно пустить двигатель в ход и тронуть машину с места, то есть заставить неподвижную до сих пор машину задвигаться, или когда надо разгоняться, или ехать в гору, или мчаться с большой скоростью, словом — когда надо сделать большую работу за короткое время? У нас ничего не выйдет, если в цилиндрах будут пустые участки, где нечему гореть. Вот тогда-то и приходится давать двигателю «третий кусок сахара», то есть работать на богатой смеси. При этом пустых участков почти не будет. Зато в местах слишком больших скоплений бензин весь сгореть не успеет и часть его будет выброшена наружу.
Значит, расчет «на два куска сахара» далеко
В действительности дело обстоит сложнее: кроме пустых участков, в цилиндре остается еще участок, заполненный гарью. Запах ее ты мог почувствовать уже в первый раз, когда ненароком залетел в цилиндр. Гарь — это бензин, который сгорел и с кислородом воздуха превратился уже в совсем другие вещества. Почему она вся, без остатка, не ушла из цилиндра?
Поднимаясь кверху после взрыва, поршень выгоняет гарь в открытый выпускной клапан. Он и выгнал бы ее всю, если бы доходил по ее пятам до самого клапана. Однако ты хорошо знаешь, что поршень поднимается не до потолка, а только на определенную высоту. Ведь именно благодаря этому ты и не был расплющен между поршнем и потолком цилиндра. Получается, что каждый раз одинаковая по объему порция гари остается наверху в цилиндре. Она больше уже гореть не может — на то она и гарь — и только загрязняет свежую смесь, которая потом всасывается внутрь.
Чем меньше свежей смеси входит в цилиндры — а так обстоит дело, когда двигатель только начинает работать, — тем большей долей в ней оказывается эта гарь. Значит, при малом количестве свежей смеси, кроме пустых — без бензиновых паров — участков, в цилиндрах оказывается еще большой участок, заполненный гарью. Поэтому в начале работы тем более необходимо, чтобы в смесительную камеру шли не пустые внутри «мыльные пузыри», а полновесные капли бензина. Двигатель должен получать особенно богатую смесь.
Но по мере усиления работы двигателя смесь все щедрее втягивается в цилиндры. Обычная порция гари становится по отношению к ней более ничтожной долей. Поэтому можно меньше считаться с ней, и постепенно можно урезать количество бензина в смеси. Так оно само собой и получается: чем с большей жадностью высасывается бензин из Шипучего колодца, тем больше воздуха в него подбалтывается. Из богатой смесь становится нормальной, а потом и бедной. Зато ускоряется работа двигателя и увеличивается количество взрывов.
Перед началом работы колодец почти до краев наполнен бензином. Поэтому бензин бьет из него почти без всякой примеси воздуха. Он идет, как бы возмещая примесь гари в камере сгорания. Потом в него все больше начинает подбалтываться воздух, почему ты и назвал этот колодец Шипучим. Можно сказать, что двигатель опрокидывает в себя стаканы своего «чая» все чаще и чаще, все больше выпивает его. Но пока он еще в состоянии соблюдать экономию. Чтобы с ускорением чаепития все большая часть сахара каждый раз не оставалась приваренной на дне стакана, приходится постепенно уменьшать его порцию, обеднять смесь. Но когда нужна работа на полную мощность, тут снова не до экономии. Как для нас мало толку от несладкого чая, так и для двигателя немного будет толку от бедной смеси.
Чтобы получить работу на полную мощность, настежь открывают дроссельную заслонку. Ничего уже не мешает цилиндрам вдосталь набирать воздух, но узкий жиклер все больше отстает с подачей для них бензина.
В этот момент шток и достигает ножки похожего на перевернутый грибок клапана и сажает его вниз. Бензин доливается в Шипучий колодец через обходной канал. В смесительную камеру выбрасывается щедрая порция бензина.
Отверстие, прикрытое клапаном, похожим на перевернутый грибок, называется жиклером мощности. Когда оно открыто, машина дает полный ход или самую высокую мощность, потому что сжигает при этом наибольшее количество бензина. Быстрее и выше поднимается в цилиндре температура, больше расширяются газы, сильнее толчок, который обрушивается на поршень. Таким образом, и при начале работы и в тех случаях, когда работа нужна большая, машина получает «третий кусок сахара» в качестве усиленного питания…