Путешествие по Я-Мирам

Мильсон Нехама

Лена нелегко шла к этой консультации. 16 лет она мучилась и мучила сына, пока не призналась себе в этой страшной тайне. И растерялась… 16 лет она растила Гошку, заботилась о нем, воспитывала, плакала из его постоянного не послушания, ругала. И вот, осознала… Не люблю. Рада, когда он уходит с друзьями из дома, вздыхаю с облегчением, когда уезжает на выходные.

– Гошка с рождения был проблемным ребенком, – рассказывает мне Лена, – тяжелая беременность, полная страданий и осложнений, тяжелые осложненные роды. Родился слабым, с недоразвитыми легкими, несколько дней не брал грудь, когда, наконец, взял, молока уже не было. После родов я тяжело болела. Год почти не вставала с кровати, сейчас я понимаю, что это была послеродовая депрессия… А тогда, просто не было сил встать. Малышом

занималась старшая дочка. В полугодовалом возрасте заболел самым банальным гриппом, высокая температура, судороги, остановка дыхания, реанимация. Жизнь разделилась на «до» и «после»… После была страшная аллергия на все виды пищи, астма, бессонные ночи, бесконечный страх. Я не знаю где и когда я допустила роковую ошибку… Когда стала ему плохой матерью. Ведь со старшей дочерью у нас близкие и нежные отношения. Уже с 4-х лет он стал изводить меня. В любом детском учреждении он выбирал для дружбы самых оторванных детей, меня без конца вызывали в садик, а потом в школу. Отказ выполнять задания, драки, воровство, хамство, по отношению к учителям. Все мои попытки воспитывать его упирались в его суперобаятельные глаза: «Мамуленька, я больше не буду, я люблю тебя, я все понимаю», и все начиналось снова. Он не останавливался не перед чем, моя тяжелая болезнь, слезы, просьбы, наказания, ничего не действовало. К 6-му классу его выгнали из всех окрестных школ. Когда подрос, стал воровать дома. Иногда последние деньги. И видя меня, бьющуюся в истерике от ужаса, что это МОЙ СЫН так со мной поступает, он клялся: «Мама, я найду того, кто украл! Я его убью, мама, но верну деньги». Мне казалось, он посвятил свою жизнь тому, чтобы отомстить мне за что то, о чем я не догадываюсь. Я много думала, пыталась понять, найти выход, и вот страшный вывод, к которому пришла. Я не люблю его. Я не могу жить дальше с этим кошмаром в душе, спасите меня!

Лена очень не здоровый человек, сложно разобраться в этом клубке психосоматики, поэтому я решаю применить RecLife in Touch. На кушетке, во время сеанса, выясняется явная связь между физическим ощущением болезненной, холодной пустоты в груди при мысли о сыне, с подобным же ощущением, возникшим в момент первой остановки дыхания у Гоши в полугодовалом возрасте. Дальнейший анализ обнаруживает, что сходные ощущения возникали каждый раз, когда Гоша плохо себя вел, и сопровождались мыслями о своей вине и ощущением безысходности. Тело Лены на эти воспоминания реагирует спазмом в межлопаточной области и появлением энергетического провала в области крестца.

На фоне расслабляющего массажа реактивных зон и энергетической коррекции, я возвращаю Лену в травматическое воспоминание, прошу не блокировать свои эмоции, обещаю поддержку и помощь. Она начинает описывать свои чувства. Слезы льются потоком, трудно понять сбивчивую речь. И вот, наконец, я слышу фразу, ради которой начала нелегкий сеанс.

– Я не переживу его смерти, не переживу, мое сердце разорвется, лучше бы я не хотела так сильно родить этого ребенка, лучше бы мне не любить его, что бы не умереть от горя, когда у меня заберут его…

Плачет Лена, плачу я… Я за много лет работы так и не научилась, не ощущать боль своих пациентов. И, как обычно, этот мой непрофессионализм помогает мне в диагнозе. Становится явной причина тяжелого заболевания сердца у 40 летней женщины.

Я осторожно возвращаю пациентку в «здесь и сейчас»

– Леночка, милая, ты заблокировала поток Любви к сыну… из за чрезмерной к нему любви! Ты прекрасная Мать, своей Любовью, ты вытащила его тогда, но ты сама не справилась со своей болью и страхом. А он, ребенок, всю свою жизнь пытался пробить этот блок и добыть, хотя бы силой, Мамину Любовь. Девочка моя, Гоша жив, здоров, все позади. Он крепкий парень, а астма пройдет, когда ты обнимешь его с любовью. Пусти свою Любовь на волю. Возьми на руки маленького Гошку, прижми его к телу, все в порядке, он жив, он с тобой. Вот он идет в первый класс, маленький, с огромным букетом… какие цветы у него были? Ты можешь, можешь вспомнить, ну постарайся!!! Гладиолусы? Да, действительно уморительная и трогательная картина. Маленький, ушастый Гошка с огромным букетом гладиолусов. Первая сигарета? Обними его, скажи, что тебе нравится, что он уже взрослый, наполни его легкие любовью. Я не знаю, бросит ли он курить от этого, но вы оба станете счастливее. Расскажи ему, как ты его любишь.

И снова поток слез, и поток слов. Но в этот раз тело расслабленно, аура выровнялась, светится нежнозеленым цветом, пульсирует сердечная чакра.

Через два месяца Лена с Гошей приходят на прием вместе. Она помолодевшая, с радостными глазами, он смотрит на маму с любовью и восхищением. Гоша учится в вечерней школе, догоняет школьную программу, увлекся танцами и психологией. Лена не принимает лекарства, сердечных приступов больше не было.

– Мы не можем наговориться, Боже правый… сколько же мы упустили

– Я никогда не думал, что можно так дружить с мамой!!!

Happy End? Нам с Леной еще предстоит большая работа. Нужно найти причину, которая запустила именно такую реакцию на болезнь сына, нужно найти и снять множество эмоциональных блоков, возникших вокруг болезненной ситуации, нужно научится управлять свободным продвижением энергии между этажами личности, направлять поток Любви с Уровня Духовности на Ментальный уровень. Дорогу осилит идущий. Первый, самый сложный и самый важный шаг сделан.

Он и Она

Они больше чем пара, эти двое, больше чем семья… Они звездные брат с сестрой. Они – то самое единое, разделенное пополам. Раздел прошел не логично. Рассек пополам душу, музыку – пополам, стихи – пополам, чувства – пополам. Она руками взмахнет, его ноги взлетают в танце, он струны тронет, ее горло взрывает песней. Ей больно, он кричит, он счастлив, она слагает молитву-восторг.

Когда– то давно их душа была единым целым. Была то Душа древняя, многое знающая, многое в себе несущая. Душа полная Великой Любви. Древняя, мудрая, щедрая, но бесконечно одинокая Душа. Взмолилась она к Создателю:

– Отец! Мое древнее знание бесполезно, моя Любовь бесплодна, мои стихи умирают, так и не достигнув листа, моя музыка сгорает, не коснувшись струн. Отец, некому впитать в себя мое тепло, некому унять мою дрожь. Я многое могу дать Миру, но я бессильна. Я Одинокая Душа…

Но не было у Творца пары для Одинокой Души. Не было никого, кто смог принять СТОЛЬКО Любви, сколько она хотела дать, ТАКИХ стихов, которые она хотела посвятить любимому, ТАКОЙ музыки, которой она желала воспеть свое чувство к избраннику. И тогда он рассек ее пополам. И послал в два тела. Половинка досталась Ей, а вторая Ему.

Так пришли в Мир двое ищущих. Он стал музыкантом, но не было никого, кто бы понял его музыку. Он ни за что не хотел разменивать свой талант на популярные мелодии… и перестал играть. Половина таланта, доставшаяся ему, половина Божественной искры, не дремала, и он стал гениальным Мастером. Чем бы Мастер ни занимался, все давалась ему с артистичной простотой. А музыка… Музыка звучала в душе… все тише и реже.

Она писала. Стихи и рассказы, песни в прозе и сказки. Но не нашлось никого, кто бы услышал скрытую в написанных словах Любовь, и она стала Целительницей. Она исцеляла так же талантливо, как писала, ее половина Искры, поддерживала ее и в целительстве. Но слова навсегда остались ее истинной любовью. Они рвались наружу и складывались в грустные стихи

Закрыть глаза под звуки джаза,И умереть.Лик Божий темнотой измазан,Не разглядеть.Пусть джаз звучит, мой ритм последний,Последний стон.Плыви за ним и хватит бредить,Смерть словно сонКогда все кончено, уже не страшноВперед смотреть.Что будет здесь, уже не важно,Есть только смерть.Под звуки джаза мне так спокойноС земли уйти.В холодный день и в вечер знойныйКонец пути.