Путешествие туда, не знаю куда
Шрифт:
А наше племя, отец и мать… На глазах выступили слезы. Я их любила, несмотря ни на что. Получается, что наше племя — это потомки тех людей из обслуживающего персонала, которых ученые бросили на произвол судьбы. И они превратились в пещерных дикарей…
Столько лет прошло… Интересно, шароиды все еще там или продолжили свой путь дальше? Стоп, это неважно! Я дала слово Доре, и я его сдержу!
Открыла последнюю папку с записями Доры. Что это?! Жуткая мешанина графиков, формул, объемные изображения суперсложных молекул…
— Ен, что это?!
— Это расчеты и записи Доры Мелори.
— Почему я ничего не понимаю? Я же прошла университетский курс с отличием!
— Вот именно, — мне показалось, что Ен усмехнулся, — теперь тебе надо изучить довольно большой материал, связанный с работой на клеточном уровне и внутри клеток.
Аккуратно закрыла папку. Понятно, пока это не для меня.
Изучение «довольно большого материала» по выражению Ена заняло у меня несколько лет жизни. Я буквально «заболела» этой проблемой. Продираясь через нагромождение формул, параллельно изучая смежные науки, потихоньку, шаг за шагом, удалось вникнуть в суть проблемы. И только на девятом году изучения материала я смогла без содрогания снова открыть папку Доры.
«Немного о моей жизни. Все так же я продолжала лечить людей и животных, все больше усиливая силу своего дара. Естественно, люди
Конечно, были и люди, которых я не смогла спасти. И первым из них был тот самый шаман, которому я нечаянно сломала руку. У него был рак мозга, который я не смогла побороть. Лишь отчасти уменьшала его страдания. В конце концов он сам ушел в Долину.
Совсем забыла рассказать про Долину. Относительно недалеко от главного стойбища в кольце невысоких гор находилась небольшая долина, подогреваемая термальными источниками. Наше племя называлось Охраняющие вход. Честно говоря, никто вход в долину специально не охранял, просто так уж повелось, что племя поселилось именно здесь. А желающих идти туда добровольно крайне мало.
На мой вопрос, почему бы не переселиться в долину, где всегда тепло, вождь усмехнулся и рассказал невеселую историю. В долине под землей живут священные гуули, похожие на огромных кузнечиков, раза в два больше самого могучего оленя. И их там сотни. Практически всеядны, горе тому человеку или зверю, кто по неосторожности забредет в долину, конец его будет быстрым и страшным.
Раз в год все гуули выбираются на поверхность, собираются в большое стадо и тогда… Тогда племя на несколько дней уходит подальше от стойбища, оленей заранее перегоняют на дальние пастбища, потому что в головах людей и животных возникает злой шум. Олени бесятся, срываются с привязи, люди сходят с ума.
Но через два-три дня все прекращается и гуули уходят под землю. В этот момент где-то недели две можно безбоязненно ходить по долине. Все племя идет собирать грибы и съедобные растения, которые растут там в изобилии. На следующий год все повторяется.
Старые предания говорят, что давным-давно жил один шаман, который в любое время свободно уходил в долину, и гуули его не трогали. Но правда это или нет, вождь не знает.
Скорее всего, это было правдой, потому что внук того самого первого шамана почти не реагировал на сборище гуулей. Внимательно осмотрев мальчика, я обнаружила у него одну особенность — у него не зарос родничок, который есть у всех младенцев. С возрастом эта мягкая ткань твердеет, превращаясь в кость черепа, а у него все так и осталось.
К тому моменту я уже выяснила, что гуули генерируют инфразвук, который в большой массе резко усиливается и способен неподготовленного человека свести с ума. Видимо, этот разрыв в костях черепа гасил колебания, и внук шамана чувствовал себя спокойно перед стадом гуулей.
Порывшись в бездонной библиотеке Ена, я откопала сведения о возможных методах борьбы с такими насекомыми. Как ни смешно, но наиболее действенным оказался все тот же инфразвук, только другой частоты.»
Голос замолчал, было слышно, как пожилая женщина тяжело дышит. Хватит ли ей сил закончить свой рассказ? Молодая девушка все так же смотрела на меня с экрана. Но вот Дора (или Мию?) откашлялась и продолжила.
«Извини, друг мой, сил остается все меньше и меньше. Я постараюсь уложиться в отведенное мне время. Продолжаю. Через несколько лет жизни в племени я выяснила, что практически не старею. Мой дар самостоятельно поддерживал организм в идеальной форме.
Через двадцать лет я все еще была той самой молодой девчонкой, которая попала в племя. В девяносто я выглядела на двадцать пять, хотя была самой старой жительницей племени. Эти милые люди называли меня богиней. Сначала я возражала, а потом привыкла. В сто шестьдесят у меня появились первые морщинки. Но об этом чуть позже, я продолжу о своем основном занятии. Мысли путаются…
Как выяснилось, механическим путем уничтожить шароиды было очень сложно и крайне энергозатратно. Никакое вооружение их не брало, при взрыве уцелевшая плоть скатывалась в шарики и начинала самостоятельную жизнь. Только высокотемпературная плазма. Но где ее взять в нужном количестве, если все источники облеплены черной пеной? Или сжигать шароиды вместе с теми, кого они облепили?
Стало понятно, что путь к победе один — бактериологический. Если он вообще существует, этот путь… В шароидах кристаллическая решетка непостижимым образом взаимодействовала с аминокислотами. Сначала долго моделировали и выращивали культуру, которая вообще может пожирать странную смесь камня и живой материи. Но пришельцы оказались прекрасно защищены от вторжения.
Как только начиналось разрушение структуры шароида, в нем образовывались активные клетки, типа лимфоцитов у человека, которые быстро, почти моментально уничтожали активное вещество разрушителя. Усиление вещества разрушителя ни к чему не привело, поэтому вся работа последних лет была направлена на подавление этих „лимфоцитов“.
Дора Мелори предложила свой путь. Она хотела „лимфоциты“ заразить раковыми клетками, но у нее не хватило времени довести работу до конца. Последние записи были хаотичны, бедную женщину все чаще охватывало отчаяние, решение было где-то рядом, но постоянно ускользало. А время неумолимо…
Как бы там ни было, но время было неумолимо и для меня. Что делать, если и я не успею? Значит, надо готовить себе смену и я решила родить ребенка. От кого? Вариантов мало, вокруг только пырки. Остановила свой выбор на роде шаманов, чтобы постараться усилить у моих детей невосприимчивость к инфразвуку.
Родился замечательный мальчик, очень похожий на меня. Сразу скажу, что всего я родила шестерых мальчиков, и ни один из них не смог осилить даже стартовую школу. Да, они становились прекрасными шаманами, но в науке помочь мне не могли. Хуже того, мои внуки превращались обратно в обычных пырков. Ничего удивительного — их матери были женщинами племени.
Редко, раз в три-четыре года, обычно летом к нам в стойбище из-за гор приходили белокожие чужаки, коренастые бородатые мужики, выменивающие шкуры оленей и песцов на железные топоры и ножи.
По рассказам, их деревня находится далеко за горами, живут они в основном охотой и выплавкой железа. Железо, конечно, было откровенно дурного качества, но у пырков не было и такого. Бабы занимаются хозяйством и огородами. Другого пути, как только через долину, в тундру нет. Поэтому, помолясь всем богам, пробираются мужики по самому краю, замирая при каждом звуке.
Присмотревшись к чужакам, я решила найти жену своему третьему сыну не в племени. Организовав ответную экспедицию, пошла сама в деревню к чужакам, взяв с собой сына и пять самых отважных воинов племени. За сто шкур песца выкупили в деревне крепкую молодуху, пообещав родителям беречь ее как родную дочь.
Задуманное получилось. Внуки были крепкими и белокожими. Каждому из них я при рождении я поправляла родничок, чтобы он не зарастал. С моими умениями это было уже несложно. Тогда же я написала первую заповедь, чтобы старшие дети шаманов женились только на женщинах из белого племени.
В принципе,
Есть такое понятие в науке — погружение в проблему. Это когда твой мозг ищет решение постоянно, чем бы ты ни занимался в это время. Даже во время сна. Я лечила пациента из соседнего племени, стараясь уничтожить особо упорную болезнь, и в этот момент пришло решение.
Я замерла, стараясь не спугнуть мысль. Дора Мелори действительно была в шаге от решения. Лимфоциты шароидов без стеснения уничтожали раковые клетки, и моя учительница на этом остановилась, признав путь бесперспективным.
Мне решение подсказало лечение сложной болезни: стерев красный цвет с больного органа, я видела, как болезнь возвращается вновь, но слегка ослабленная. Полностью вылечить человека я смогла с шестого или седьмого раза.
А если попробовать атаковать лимфоциты шароидов многократно за короткий промежуток времени. Запустив на экране моделирование ситуации, я увидела поразительную картину. Через несколько секунд в месте попадания противоядия на оболочку шароида возникла язва, которая стремительно разрасталась, превращая вещество шароида в черный прах.
Но и это было не все. Резко освободившаяся энергия, накопленная шароидом, взорвала остатки своего носителя, раскидав зараженные куски на многие метры по сторонам. Началась цепная реакция…
Я заплакала… А потом счастливо засмеялась. Дорогая Дора, мы победили! Это твой успех, это твое решение, ты не успела совсем чуть-чуть. И, чтобы никто и никогда не связывал найденное противоядие со мной, я возьму себе твое имя. Отныне я — Дора Мелори, я просто твое продолжение, дорогая моя учительница. И мне никогда не нравилось имя Мию. И это была моя вторая заповедь: я — богиня Дора, посланная племени высшими духами.
Осталось решить, как передать формулу противоядия в Содружество миров, или тому, что от него осталось. Понятно, на что рассчитывала старшая Дора: выжившие миры будут вынуждены искать возможность общаться друг с другом без станций дальней связи, когда-то это им удастся. И вот тогда люди вспомнят о существовании планеты-лаборатории, и что, если где и может существовать противоядие против шароидов, то только там. И пошлют к ней свои корабли… А там, к тому времени, Дора очень на это рассчитывала, будет готово оружие против черной плесени.
Что же делать мне, на что рассчитывать? Раз в несколько лет я приходила на место, где меня нашли пырки. Но ни одного чужака к нам так и не забросило. Люди из белого племени рассказывали, что далеко-далеко на юге есть большие города, где живет множество белых людей. Возможно. Но меня никогда не тянуло в далекие путешествия и вряд ли тамошние люди могли мне чем-то помочь. За всю мою долгую жизнь я не видела ни одного летательного аппарата, хотя бы вдалеке. Это означает, что уровень развития этой планеты крайне невысок.
Отсюда передать формулу никак не удастся. Остается надеяться, что когда-нибудь в эти края заглянет шальной корабль из Содружества. Я понимаю, что шанс на такой исход невероятно мал, но это все, что я могла сделать. Я упаковала все результаты работ и главную формулу в архив, он находится в памяти Ена. Написала прощальную заповедь для моих любимых пырков.
Сегодня я ухожу к своим, к отцу и матери. Я прожила в этом мире четыреста семьдесят один год… И если тело еще в полном порядке, то мозг стал отказывать. Я начинаю забывать близких людей, уже не помню, как звали моего первого сына… Это ужасно. Я не хочу быть бессловесной куклой, которую будут выносить раз в год на главный праздник племени.
Оказывается, в каждом БЗИ находится аннигиляционный патрон на случай попадания в плен. Настало время, пора…
Мой неизвестный друг, прошу тебя, выполни последнюю просьбу древней старухи — постарайся сохранить и донести формулу до тех, кто в ней нуждается. Во имя тех, кто безвинно погиб, не имея возможности бороться с шароидами. Я не прошу обещаний, просто постарайся… Извини за долгий и сумбурный рассказ. Удачи тебе. Прощай…»
Изображение стало медленно гаснуть. Мне показалось, что выражение лица девушки изменилось, и теперь она смотрела на меня с мольбой.
— Дора Мелори, — мой голос охрип от волнения, — я обещаю тебе, что сделаю все, что в моих силах. Спи спокойно.
Изображение на долю секунды ярко вспыхнуло и погасло окончательно. Дела… Бедная женщина, она прожила в этом мире без малого пятьсот лет. Пятьсот лет одиночества. Пырки не в счет, она с высоты уровня своего образования была недосягаема для понимания этими почти первобытными людьми. Богиня — и точка.
Нет, я так не хочу. Возможно, мое желание вернуться домой неосуществимо. Предательские мысли иногда посещали меня. Смогу ли я вернуться именно в ту точку пространства и времени, из которой мое сознание выкинуло в другой мир? Какова вероятность именно такого завершения моих странствий? Или там я тихо умер ночью и мое тело давно уже похоронено или сожжено? Или я тогдашний живу спокойно своей жизнью, а здешний я просто слепок своего же сознания в чужом теле? Варианты весьма печальные, надо признать.
И что тогда? Застрелиться? Нет, это не мой путь. Раз уж судьба или кто там еще выдали мне шанс жить, значит будем жить. Тем более, что я уже по уши завяз в проблемах не только этого мира, но и взвалил на себя обещание донести до Содружества миров формулу противоядия против шароидов.
Абсолютно не представляю, как это можно сделать. Но, что интересно, еще во время прослушивания записи Доры-младшей меня не отпускала мысль об Изначальных. После окончания просмотра, проведя нехитрые подсчеты, я увидел то, что интуитивно уже ожидал. Первое упоминание о появлении шароидов более-менее совпадает с появлением Изначальных на этой планете.
Как рассказывала Дора-старшая, люди в панике убегали от черной заразы куда глаза глядят. Попасть сюда в количестве нескольких десятков или сотен человек путем переноса из другого мира вряд ли возможно. Скорее всего, все-таки это был космический корабль.
Сразу возникает вопрос — почему люди, принадлежащие к цивилизации весьма высокого уровня, не улетели с этой богом забытой планеты? Ответов несколько.
Самый простой — не рискнули наугад нырять в подпространство, станции дальней связи здесь определенно нет. Либо еще проще: сели на эту планету в аварийном состоянии и все, приплыли… Возможно.
Может это была часть взбунтовавшейся команды, которую просто высадили на необитаемом острове, в смысле планете, и преспокойно улетели дальше по своим делам.
Или это была развлекательная прогулка по местам дикой природы, и часть пассажиров решила остаться здесь навсегда в качестве миссионеров-прогрессоров.
Вариантов много. В любом случае, когда вернусь в столицу, надо в качестве благодарности за отлично проделанную работу попросить коллег-магов поделиться сохранившейся информацией о жизни Изначальных. Эх, заглянуть бы одним глазком в корабельный журнал, если таковой сохранился. Вот где кладезь информации.
А мне ничего другого не остается, как попробовать найти корабль или хотя бы его останки. Тогда моя совесть будет чиста и обещание, данное Доре Мелори, потеряет свою силу.
В задумчивости я вернулся в наше логово. Леся сидела перед небольшим костром и с удовольствием грела руки. Спичек у простых жителей я не наблюдал, они как-то обходились без них.
— Леся, ты как огонь развела?
Женщина улыбнулась, достала откуда-то из-за пазухи кожаный мешочек и вытряхнула на ладонь два небольших камня.