Путешествие в поисках смысла жизни
Шрифт:
Когда любишь нельзя сомневаться,
Если хочешь любовь сохранить.
Но не так просто преодолеть многолетний скептицизм,
Не дать росткам сомненья пробиваться,
Не позволять любовь им потеснить.
Сомнения Поли вылились в два четверостишья:
1
Нет, не любовь в твоих глазах –
Они в меня вонзаются мечами.
А поначалу вечность обещали,
Сияя звёздами
2
Мне не найти в твоих глазах любви –
Они меня арканами встречают
И на стриптиз духовный побуждают.
А хочется, чтоб пели соловьи.
Перед отъездом Поли отдала эти стихи Звездочету. Он, не читая, положил их в нагрудный карман.
Последний взгляд его сияющих глаз Поли поймала, уже сидя в отъезжающей машине, и удерживала в памяти это сияние долго после того, как сами глаза исчезли из виду.
Через год, на клайпедском же семинаре Поли встретившись взглядом со Звездочетом подумала:
– О, почему из глаз твоих исчезли звезды?
Живыми искрами лучились ведь когда-то,
Лишь стоило в них заглянуть.
Но, может, своим взглядом я выбивала
искры из глаз твоих,
А вот теперь не в силах это сделать?
Так далеко зашло самомнение Поли. Скорей всего это она не воспринимала свет, льющийся из глаз Звездочёта, так как из боязни обмануться на путях любви, из копий остроумия Амура стрелам выставив заслон, закрывала им своё сердце.
Но было мгновение, когда они со Звездочетом обменялись несколькими тёплыми словами, и каким-то образом Поли коснулась щекой его щеки. Это прикосновение запомнилось.
И осенью на семинаре, проходящем в Воронеже, как-то неожиданно пришло:
– Я помню чудное мгновенье
К твоей щеке прикосновенья.
Исчезло время для меня,
Сгорев от звёздного огня.
В последний вечер семинара Поли сказала Звездочету о своём творении. И наедине, что почти невозможно, так как он всегда в окружении жаждущих его советов, общения с ним, или просто побыть рядом в его энергиях, Поли прочла ему полушутливо это четверостишье.
Уединение было коротким: его быстро хватились. По возвращении в семинарское пространство Звездочет пригласил Поли на танец и очень естественно играл роль рыцаря без страха и упрёка. Забыв о своём балахонистом пальто,
По возвращении домой Поли приснился сон.
Она рисует профиль Звездочёта на листе, висящем на стене. Появляющийся профиль не похож на оригинал. Поли рисует новый, но с тем же результатом. Отводит взгляд в сторону – и видит островок среди водной глади, а над ним профиль Звездочёта на фоне белого облака. Думает, что это надо обязательно запечатлеть. Поворачивается, в поисках как бы это сделать. Идет кто-то с фотоаппаратом. Но профиль уже исчезает. Картина меняется на глазах: на месте острова появляется белый лайнер, который набирает скорость и скорее улетает, чем уплывает.
Поли отправила Звездочёту е-mail с описанием сна, но ответа не получила.
Встретились они только в июне следующего года в Крыму. Приехав с опозданием, Поли поселилась в маленьком домике на даче «Якоря», получившей свое название благодаря тому, что в её ворота были вделаны два якоря. Там уже проживало восемь человек.
Первое утро в школьном пространстве было утром очищения. За многие месяцы безсеминарья, видно, скопилось много такого, что загрязняло восприятие. Лежа в спальнике на топчане, добротно сколоченном Ильей (профессиональным артистом из Москвы, давно влившимся в школьное пространство и обогащающего его своим добросердечием), Поли обливалась слезами, омывая ими лицо, уши, шею. И душа очищалась от эгоистичного и мелочного. Она увидела, что в чём-то хуже многих людей. Появилось объяснение некоторых человеческих проявлений: вот Дима – вчера был сущностью в круге – такой уж невозмутимо самоуверенный, а, может, это из-за неумения отдавать любовь или из-за боязни, что её не примут, он прячется под маской самодостаточности и выпендрёжа – вот я какой! Может, и сердце Поли было наполнено невостребованной любовью, когда, например, Костя (один из первых учеников, а теперь учитель, Школы), поймав насмешливое выражение на её лице , маскировавшее истинные чувства, заподозрил её в неискренности и спросил полушутя, не камень ли у неё за пазухой.
Конец ознакомительного фрагмента.