Путешествие за край земли
Шрифт:
– Это ты, что ли, прославленный мастер? Что-то не очень-то и похож. Какой ты оборванный, лицо в саже, руки в ожогах, такими руками не царских дочерей трогать, а уголь бросать. И ты думаешь, что я отдам за тебя свою дочь?! С тебя и взять-то нечего.
– Да, ты прав. Нету меня ничего, кроме кузницы, таланта и рук. Если я для тебя, великий владыка вод, сделаю такое чудо, которое тебе и не снилось, отдашь за меня дочь?
– Если сделаешь такое чудо, то отдам. Даю слово, – молвил царь. – Жду тебя во дворце через три дня с чудом, иначе не видать тебе моей дочери как своих ушей.
Ушел кузнец к себе в кузницу и начал думать. Думал, думал
И выковал кузнец из железного камня два круга, положил один на другой и получился жернов. Крутишь вправо, высыпается из него мука, крутишь влево – чистое золото, а перевернешь – белоснежная соль. А для остановки мельницы нужны были слова благодарности.
Доволен остался кузнец творением рук своих. Принес на берег жернова и стал думать, как бы в срок поспеть ко дворцу морского владыки. Видит, рыбаки на лодке плывут мимо. Он им с берега кричит:
– Добрые рыбаки, помогите доставить меня и эти жернова морскому царю, а я в долгу не останусь. Отблагодарю по-царски.
– Да о чем речь. Залезай скорей, – ответили рыбаки.
Залез кузнец в лодку, повернул жернова вправо, выпало немного золотого песку, поблагодарил он мельницу и расплатился с рыбаками. Но взыграла в рыбаках жадность. Дождались они, когда уснет кузнец, и потихоньку повернули жернова вправо. Начали жернова молоть, и золото посыпалось рекой, но не знали жадные рыбаки, как остановить волшебные камни, и скоро лодка была заполнена золотом до краев. От такой тяжести она потонула вместе с рыбаками. А жернова, погружаясь на дно, перевернулись, но продолжали молоть, только уже не золото, а соль. С тех пор лежат они на дне, и мелют, и мелют, оттого соль в море и не заканчивается. А младшая дочь морского владыки увидела тонущего кузнеца и пожалела его. Она превратила жадных рыбаков в жизнерадостных дельфинов, которые посадили на свои спины кузнеца и отвезли его на берег. С тех пор дельфины плавают по всем морям и спасают упавших за борт людей».
– А это правда?
– Откуда я знаю, – проворчал ворон, – ты спр-росил, я ответил. По кр-райней мере так говорят. Ты вполне можешь и сам придумать свою сказку. Суть-то от этого не поменяется. Вода в мор-ре менее соленой не станет. И ни земля, ни огонь, ни вода не обидятся на еще одну сказку. Но тем самым ты в мор-рскую соль вдохнешь дух.
– Значит, если я придумаю сказку сам, то она и будет правдой?
– Она не будет пр-равдой. Она станет одним из возможных вариантов, еще одной гр-ранью истинной души предмета или явления. Пр-росто ты объяснишь это со своей точки зрения, и в пер-рвую очередь тебе этот предмет или явление будет понятнее. Вы с ним пор-роднитесь, потому как часть твоего духа будет с ним, а часть его духа с тобой. Это будет братство душ.
– Все равно не очень понимаю, – пожаловался Мартин.
– Не торопись с пониманием. Не все ср-разу. У некоторых уходит вся жизнь на понимание. А ты хочешь за пять минут понять душу вселенной.
Мартин задумался. Его размышления прервал голос Отца Альбатроса:
– Почти добрались, вижу впереди горные кряжи над облаками.
– Лети к одинокой заснеженной вершине. Озер-ро расположено рядом с ней.
Альбатрос начал снижаться кругами, с каждым витком спускаясь все ниже и ниже. Перед ними предстала горная цепь, у подножья в долине зеленели ровные
– Уф! Ну наконец-то долетели, а то у меня все тело затекло, – проговорил Мартин, – жарко. Пожалуй, надо немного скинуть с себя одежды. А вы не заметили, что как-то тут странно? Нет ни ветра, ни снега?
– Все потому, что ветр-ры сюда больше не заглядывают, и снег не пр-риносят. Отец Ветрров строго-настр-рого запр-ретил своим сыновьям тут показываться, вот они и выполняют волю отца, – выбравшись наружу, Карак расправлял и складывал крылья.
– А это и есть то самое дерево? – альбатрос проковылял поближе, с любопытством разглядывая его.
– Стоять на месте!!! А то сейчас все перья повыщипаю!!! Пшел прочь!!! – остановил альбатроса окрик из кроны дерева.
– Стою! Аты кто? Покажись.
– Показываться тебе много чести!! Пшел прочь, говорю!!!
– Это дух-хранитель дерева. Он безобидный так-то, только если р-разозлится, может неприятностей на сто лет вперед наделать, – тихо проговорил Карак, – дайте я с ним поговорю. А вы не встр-ревайте.
– Добр-рый день, уважаемый! Как служба? Поди, не сахар-р? Что сторожишь-то? – обратился он к голосу.
– Не твоего ума дело. По тебе сразу видно, что воровская у тебя морда. Отвечай, что задумал?
– Да ничего я не задумал. Мы путники. Пр-ролетали мимо, увидали пр-рекрасное озеро и подумали, что лучше этого места на земле нет. Вот и р-решили сделать остановку, передохнуть малость и выпить чаю, подкрепиться оладьями с медом.
– Медом… – мечтательно проговорил голос – Да, место тут прекрасное, тишь да благодать, только меда тута нет.
– Не побр-резгуй, дух-хранитель, отобедай с нами, угостим мы тебя медком, да и поговор-рим. Наверное, путников-то тут немного, поговор-рить особо не с кем.
– Путников-то тут отродясь не бывало. Так только, иногда духи озер да травы повыскакивают. А что с ними общаться, с пустобрехами. Ведь, поди, все то же самое и у них. Ни новостей, ни рассказов. Правда, порой приходит Мать Земля, посидит у дерева, послушает, как песня в кроне шумит, вздохнет и уходит.
– Да, тяжела у тебя служба.
– Не жалуюсь. Какое-никакое, а дело. Звать-то тебя как?
– Зовут меня Карак, я младший пр-равнук Отца Вор-рона. Со мной Отец Альбатрос, на котор-рого ты накричал, и Мартин, юный хр-ранитель. Мартин, подойди, покажись, не стесняйся.
– Вот теперь вижу. Мартин-то, гляжу, брат Медведя – хранителя леса. Я-то удивился, кто из этих пернатых мед любит. Птицы-то мед не едят, – спрыгивая с ветки, проговорил дух-хранитель.
– А почему медвежий брат? – спросил Мартин, разглядывая собеседника. Был он росточка небольшого, с ладошку. Похож на шишку с глазами и бородой. Непонятно где голова, а где тело. Только ножки и ручки торчат из бороды.
– А ты разве не знаешь, что первый медведь был человеком? – деловито усаживаясь на камень, спросил он.