Путешествия Никласа
Шрифт:
– Общая тревога, – перебил его В-роњош5-Ка-94-Уго.
6-Эф утопил большую синюю кнопку под правой конечностью и нервно вскочил – а ведь инструкция предписывала ему спокойно отслеживать перемещение противника на экранах радарной установки. От волнения тело его утратило благородную матовую прозрачность и стало плотным, неприятно зримым, будто он вывалялся в болотной грязи какой-нибудь отсталой равнины. И этот противный зуд сирены, от которого хочется прыгать и биться головой об стену! Коллега по вахте В-роњош6-Е-12-Лут, вздремнувший с низкочастотным погремцом во рту, выплюнул его и тоже подпрыгнул, чуть не ударившись затылком о низкий потолок службы ближнего
– Сдурели? – капризно крикнул он, раздувая мешки на горле. Это был очень возрастной солдат, ожиревший на долгой службе родине. К полетам и тем более управлению огнем его не допускали, потому что техника не выдерживала длительного контакта с его потными руками. – Опять учебную тревогу объявили?
– Противник на подходе, – не сдержал улыбки 6-Эф – но глаза его при этом выпучились как-то совсем испуганно… 6-Эф понял, что жутко боится. От такой армады будет очень сложно отбиться, если это вообще получится.
Внутренняя связь наполнилась шелестом бегущих ног, учащенным дыханием и резкими командами артиллерийского начальства. На внешнем периметре базы сейчас происходило рассредоточение обороняющихся, а летный состав ринулся в ангары, чтобы оседлать истребители.
– 6-Эф, немедленно прибыть в ангар 17х! – раздалось по каналу личной связи молодого вахтенного.
12-Лут, похоже, уверился в реальности угрозы по радарам, и теперь обильно потел, источая гнусный запах феромонов страха. Но команду он все же выполнил и плюхнулся на место оператора ближнего контроля. Он что-то забубнил в микрофон, однако 52-Тим уже ничего не слышал, он кинул повязку вахтенного на стол и мчался по извилистому коридору базы. Тут уже никого не было, все вспомогательные службы давно рассредоточились по боевым позициям. Жизнедеятельность базы теперь поддерживает автоматика, задача всех роњош от 4 до 6 рангов – отразить атаку вражеской эскадры.
«Неужели за штурвал? – металось в мозгу 52-Тима. – Как же… Налетал-то всего ничего!»
Он перетек в лифт и упал на повышенной гравитации к нижнему уровню, где располагались ангары. Ступни больно ударились о шероховатый пол, но солдат не дал им растечься. 5-Ка-94-Уго в нетерпении расхаживал в открытых воротах ангара, то и дело поглядывая внутрь.
База внезапно вздрогнула, слева пришла волна жара, опалившая рецепторы, но давление осталось в норме: внешняя защита приняла удар на себя, перераспределив поглощенную энергию.
– Быстрее, быстрее! – крикнул 5-Ка при виде подчиненного. – За мной.
В ангаре сдержанно гудели уже прогретые двигатели истребителей. Это были довольно старые, еще ядерные модели, но их не списывали со службы по причине того, что каждая новая единица техники и так с трудом давалась роњош. Сглаженные формы кораблей матово блестели в ярком освещении ангара, и только по их гулу и шевелению маневровых сопел можно было понять, что весь наличный состав пилотов уже на местах. Один лишь майор В-роњош4-Ом в нетерпении прохаживался у панели управлении внешними воротами ангара и вслушивался в переговоры по внутренней связи.
52-Тим вспрыгнул на крыло крайнего, резервного истребителя (его использовали в качестве учебной машины для новичков), и тут база опять дрогнула – и сразу за этим целая серия толчков сотрясла ее колоссальное тело. Освещение мигнуло, на секунду метнувшись в ультрафиолетовую область спектра. Солдат болезненно поежился.
– Наши ударили, – удовлетворенно буркнул командир, ныряя в кресло пилота. 52-Тим занял место стрелка. Кабина тут же герметизировалась,
В памяти 6-Эф хаотично крутились, словно кадры рваного учебного фильма, приемы стрельбы по маневрирующим целям. На линкоры и тем более крейсер их, конечно, не направят, против тяжелых кораблей должна работать стационарная артиллерия. А вот отвлечь на себя силы врага, потягаться с его истребителями – «пободаться антеннами», как выражаются ветераны легкой космической авиации – на это дело вполне могут бросить…
Командир приказал надеть шлемы, и воздухоподача переключилась на них.
– Почему не дают старт? – пробормотал 5-Ка. – Какое у них вооружение-то?
Пилот хмуро глянул в зеркальце заднего обзора – видно, вопрос молодого солдата показался ему неуместным и попросту глупым. Каким бы ни было оружие врага, им или дано устоять против него, или нет. 52-Тим уже знал, что так всегда рассуждают бывалые вояки, и он был согласен с таким подходом. Но как же не хотелось оказаться в пекле после выстрела какой-нибудь сверх-пушки! И он слишком нервничал, поэтому его тянуло хоть о чем-нибудь поговорить.
– Смертельное…
Может быть, командир сказал бы еще что-нибудь в развитие темы, если бы в следующее мгновение внешние ворота ангара не вспухли от взрыва ракеты. Колоссальная струя раскаленной плазмы смела первые истребители с опор. Кувыркаясь, они развалились на части и зацепили еще несколько машин, избежавших прямой струи пламени. Никакая силовая защита не могла справиться с такими температурами – при десятках тысяч градусов металл просто потек. Вся автоматика ангара моментально вышла из строя, осталось лишь жаркое излучение покореженных обломков, побитых стен и потолка.
52-Тим открыл глаза, которые схлопнулись сами собой, защищая зрачки от испарения, и пошевелился. Он не чувствовал ни рук, ни ног, хотя истребитель стоял на месте, только сдвинулся еще дальше в угол.
– 5-Ка-94-Уго, – прошептал он и вдруг увидел, как отекшая в вакуумном стекле дыра медленно затягивается, перекрывая доступ раскаленной струе газов от горящей пластиковой обшивки ангара. Командир не ответил, а голова его как-то странно втянулась в плечи, будто из нее выкачали воду.
Солдат отцепил зажимы на поясе и груди и перегнулся вперед. Во рту у 5-Ка торчал иззубренный обломок горячего металла, губы офицера почернели – их покрывала спекшаяся от жара кровь. Вместо испарившихся глаз розовели две глубоких впадины. Шлем, который командир почему-то так и не надел, лежал перед ним на нижних конечностях. От головы 5-Ка поднимался терпкий, насыщенный карбоновыми кислотами пар.
База опять дрогнула, и одна их нижних панелей, на которых стояли еще целые машины и валялись обломки, стала проваливаться вниз, обнажая черноту открытого космоса с хищным силуэтом вражеского линкора.
– Слушай приказ! – раздался в наушниках 5-Ка громовой голос командира базы. – Башенные орудия – автоматический выбор цели, полный расход энергии на один выстрел! – Солдат ужаснулся. – Палубная авиация – в бой!
Несколько истребителей тут же сорвались с мест и вывалились в космос через ближайшее отверстие в стене ангара. 52-Тим переключил вывод команд на свой шлем и перевел управление на кресло стрелка, то есть на себя. Дыра в кабине уже затянулась, напоминая о пробоине неровным «глазком». Еще две-три машины из уцелевших дернулись и стали суетливо рыскать на пятачке, отведенном для них, сталкиваясь фюзеляжем и пилонами с хламом, горами громоздившимся вдоль главной взлетной полосы.