Путешествия вокруг света
Шрифт:
Когда Калифорния стала независимой, ее гавани открылись для судов всех наций, и начала развиваться торговля. Раньше всех воспользовались этой переменой корабли Северо-Американских Штатов. В настоящее время из Калифорнии вывозятся хлеб, бычьи шкуры, сало и драгоценные меха морских бобров. Была сделана даже попытка начать на собственный страх и риск торговлю с Китаем, однако она потерпела неудачу. Дело в том, что корабль с богатым грузом был доверен одному североамериканскому капитану. Последний продал груз в Китае, но счел более выгодным присвоить как судно, так и все вырученные деньги, а потому не вернулся.
Во время нашего пребывания
На следующее утро после нашего прибытия я посетил старого Санчеса в президио. Он принял меня с искренней радостью и подробно рассказал о тех событиях, которые произошли здесь за восемь лет, прошедших со времени моего посещения этой гавани на «Рюрике». Между прочим, Санчес сообщил мне, что дон Луис стал теперь очень важным человеком, а сам он получил повышение и носит звание лейтенанта, которое ценится здесь очень высоко. Тем не менее он осуждал нынешние порядки и предсказывал, что они не доведут до добра. По его словам, он скорее предпочел бы быть скромным подданным испанского короля, чем республиканским офицером.
Президио находилось в том же состоянии, что и восемь лет назад. Ничто не указывало здесь на важные изменения, происшедшие в управлении страной, если не считать появления республиканского флага. Мне показалось, что жизнь в президио текла по-прежнему беззаботно и лениво.
Санчес обещал ежедневно снабжать наше судно свежим мясом. Кроме того, он дал нам совет послать шлюпку за овощами в миссию Санта-Клара, где они имеются в изобилии. В самом же президио вследствие лишь здесь понятной беспечности выращивают меньше овощей, чем требуется для прокормления гарнизона.
Во время моего первого посещения Калифорнии я не имел возможности побывать в миссии Санта-Клара и потому решил отправиться туда следующим утром на нашей большой шлюпке. Санчес был настолько любезен, что снабдил нас хорошим лоцманом, а также немедленно послал в миссию верхового, чтобы предупредить о моем посещении.
Залив Сан-Франциско имеет в окружности не менее 90 миль. Острова разделяют его на две почти одинаковые части — южную и северную. На берегах южной части, которая вдается в берег в восточном направлении, расположены три миссии: Сан-Франциско, Санта-Клара и Сан-Хосе. О северной половине залива я расскажу ниже.
Утром 28 сентября баркас был снабжен всем необходимым для небольшого путешествия и подготовлен к отплытию. Мы воспользовались приливом и попутным ветром и направились к востоку, вдоль восхитительных берегов, мысов и островов. Цель путешествия — миссия Санта-Клара — находилась по прямой линии примерно в 25 милях от нашего судна. Повсюду, куда бы мы ни бросили взгляд, местность казалась живописной и плодородной. Здесь нигде не видно голых скал: невысокие берега покрыты сочной зеленью, подальше от побережья амфитеатром возвышаются волнистые холмы, а на горизонте виднеются поросшие лесом горы. По холмам разбросаны небольшие дубовые рощи, отделенные друг от друга красивыми лугами. Эти рощи образуют прелестнейшие группы, каких не в состоянии создать даже самый искусный садовод.
В такой местности можно без больших усилий собирать обильные урожаи. Но напрасно стали бы вы искать здесь людей, использующих все эти дары природы. На прекрасных лугах повсюду царит мертвая тишина, прерываемая лишь криками диких зверей. До самого горизонта не видно ни одной хижины и вообще не заметно следов человека. Ни один челн не бороздит поверхность этих вод, хотя здесь могли бы плавать большие суда, для которых имеется несколько хороших гаваней. Только большие белые пеликаны с огромными мешками под клювами используют местные рыбные богатства, так как испанцы за два века своего пребывания в Калифорнии не смогли приобрести даже сетей для ловли рыбы.
Здесь могли бы жить беззаботно и счастливо тысячи семейств. Поэтому насколько благоразумнее поступили бы европейцы, отправившиеся в качестве колонистов в Бразилию, если бы они предпочли поселиться в Калифорнии! Ведь в Бразилии они сталкиваются с большими трудностями, далеко не всегда встречают понимание и поддержку со стороны правительства и в конце концов погибают, не вынося непривычной для них жары. В Калифорнии же колонисты нашли бы климат, сходный с климатом Южной Германии, а природа щедро вознаградила бы их за малейшие усилия.
Проплыв под парусами около 2 часов, мы заметили справа от нас глубоко вдающуюся в сушу бухту, на берегу которой, среди поросших лесом холмов, раскинулась миссия Сан-Франциско. Тем временем наступил отлив, ветер ослаб, и нам пришлось медленно продвигаться вперед на веслах. Ввиду этого, пройдя около 15 миль, мы решили сделать привал на небольшом уютном островке. Пора уже было подкрепиться. Мы развели большой костер, и, поскольку каждый матрос немного разбирается в поварском искусстве, вскоре был готов обед. Воспользовавшись прекрасной погодой, мы расположились на свежем воздухе, под тенистым дубом. Вероятно, поэтому обед показался нам очень вкусным.
Пока матросы отдыхали, мы осмотрели остров. Его северный, высокий берег почти отвесно спускается к морю. Здесь, как и повсюду в районе залива Сан-Франциско, под слоем чернозема залегает разноцветный сланец. Мы не заметили на острове никаких признаков того, что он когда-либо посещался людьми. Да, здесь, вероятно, никогда не ступала нога человека, ибо еще недавно в этих местах не существовало никаких лодок, да и теперь каждая миссия имеет лишь по одной барке. На этих плоскодонных судах благочестивые монахи совершают плавания по рекам, впадающим в северную половину залива. Они предпринимают подобные плавания с целью обращения в христианство индейцев, кочующих по берегам этих рек, то есть для вербовки новых работников. Сами индейцы также не имеют никаких судов, если не считать челнов, изготовленных из связок тростника. Они сидят в этих челнах почти по пояс в воде. В местности, изобилующей строительным лесом, никто не умеет сделать даже самую простую деревянную лодку! Это ясно свидетельствует как о косности испанцев, так и о глупости индейцев.