Путешествия вокруг света
Шрифт:
Домашнего или ручного скота при миссиях весьма много, но птиц дворовых мало, да и тех не во всех миссиях держат.
В лесах калифорнийские перепелки [237] водятся в непонятном множестве. В лесу подле самого селения они обитают стаями, состоящими иногда из двух – или трехсот птиц; они весьма вкусны, и ловить их нетрудно: для меня в один день два мальчика поймали двадцать живых птиц.
Алеут на промысле
237
Лаперуз называет их куропатками.
Рисунок М. Тиханова
Из
238
Маленький шлюпочный якорь, фунтов в 15 или 20 весом.
Доселе я говорил только о таких произведениях, которые почему-либо полезны могут быть жителям в домашнем их хозяйстве, но теперь упомяну о тех предметах, коими область может производить весьма выгодную внешнюю торговлю. Главнейшие из них суть морские бобры и морские коты. Животные сии во множестве водятся по всему западному берегу Новой Калифорнии, особенно в обширном заливе Св. Франциска. Надобно знать, что морских бобров и котов только найти можно между северными широтами 23 и 60°, вдоль западного берега Америки.
Изданное в свет третье путешествие капитана Кука показало испанскому правительству, что в Калифорнии много бобров и что в Китае они дорого ценятся. Прежде испанцам это не было известно, и потому Лаперуз нашел здесь испанского комиссионера, присланного от правительства основать в Калифорнии бобровые промыслы, которые хотели обратить исключительно в пользу или монополию коронную. Бывший тогда губернатор уверял Лаперуза, что он может ежегодно сбирать по 20 тысяч бобровых кож, и если бы в Китае расходилось оных 30 тысяч, то он мог бы и сие число получить, сделав два или три заселения к северу от залива Св. Франциска.
Но губернатор ошибался и ошибся, ибо для промысла бобров мало того, чтоб их много у берегов какой области водилось, – еще нужно уметь их добывать. Для сего потребны смелость на воде, чрезвычайное проворство, ловкость, сноровка и охота к сему упражнению, то есть все именно те качества, каких ни испанцы, ни калифорнийские их индейцы вовсе не имеют. Наша Американская компания, если бы имела право промышлять у здешних берегов, могла бы в год добыть тысяч двадцать бобров, но и то в первые только два или три года. Она обладает алеутами – таким народом, которому ничто на свете не может принести большего удовольствия, как гоняться за бобрами. При виде сего животного на море алеут глаз с него не спускает и весь дрожит, как охотничья собака при виде зверя. С самой юности привыкают они к сему трудному и для неопытных охотников опасному промыслу.
Почти в то же время, когда мы находились в Монтерее, компанейский корабль «Кутузов» был в миссии Санта-Крус, где для своих колоний купил хлеб. На нем находились 4 человека алеут. Люди сии, на двух своих лодках, промышляя притом с величайшею осторожностью, чтоб испанцы не могли приметить, убили в две недели 72 бобра, из коих 20 в одну ночь. Это такое число, какого испанцы не добыли бы в целый год. После алеуты сии были у меня; они ездили в такое место на рыбную ловлю, где испанцы всегда могли их видеть, и потому я строго запретил им бить бобров, но они не утерпели и однажды убили большую самку и двух бобренков, а третьего привезли живого; он жил у нас несколько дней, питаясь мясом и рыбою. Когда, бывало, один алеут увидит бобра, которые часто около нас плавали, то немедленно призовет своих товарищей, и они смотрят на него с таким видом, который явно показывает страсть их к сему промыслу. Алеут, едущий в своей лодке, утерпеть не может, чтоб не бросить стрелы во что бы то ни было, что попадется ему на воде: в морское животное, в рыбу, в птицу или в клочок носящейся травы. Впрочем, и испанцы могли бы пользоваться сими промыслами, если бы у них правление здесь было основано на других правилах.
Морские коты также водятся здесь во множестве. Главное их пристанище в каменистых островах, называемых Фаральонес, [239] кои лежат пред входом в залив Св. Франциска. Известно, что шкуры сих животных продаются выгодно в Китае, куда и бобры должны быть также отправляемы. На тех же островах много и сивучей, кои доставляют пищу нашим промышленникам и кожи для обтяжки их лодок. Киты у здешних берегов также водятся, и Монтерейский залив часто бывает, так сказать, наполнен ими. По местному положению в нем весьма удобно завести китовые промыслы.
239
От испанского слова Farallion, означающего небольшой каменный островершинный остров.
Алеуты демонстрируют свои действия во время промыслов
Рисунок М. Тиханова
Главный торг сим товаром должен быть производим с Китаем, и поелику корабля нельзя же нагрузить бобрами и котами, то строевой и мачтовый лес, весьма дорогими ценами продающийся в Кантоне, мог бы отправляться вместо балласта.
Воловьи кожи и сало также могли бы составить важную часть торговли. Число рогатого окота так велико в Калифорнии, что товаров сих всякий год можно заготовлять превеликое количество без препятствия размножению животных. Бычьи кожи, сало, пшеницу и бобы отправляют и ныне отсюда в Перу. Даже в нашу бытность одно испанское судно нагрузилось оными для Лимы, но в таком незначительном количестве, что едва ли сии перевозы можно назвать торговлею.
Новая Калифорния имеет четыре порта, безопасные для судов во всякое время года и находящиеся в удобном расстоянии один от другого по всему пространству берегов ее. Оные суть: Св. Франциска, Монтерей, Св. Варвары и Св. Диего. Залив Св. Франциска есть один из превосходнейших портов в свете: вход в него безопасен. Имея в ширину менее 2 верст и будучи подвержен сильному стремлению прилива и отлива, [240] он позволяет малыми средствами укрепить его, так что неприятельские суда не легко могут пройти оным; а если не пожалеть некоторого иждивения, то можно его сделать неприступным. Пространство порта и берега, покрытое во многих местах строевым лесом, дает способы к кораблестроению. Можно основать в разных местах верфи и строить все суда, потребные для области, ибо прочие порты ее такой удобности для сего не имеют. Здесь бы надлежало быть главному областному городу, и Ванкувер не без причины называет место сие ключом Калифорнии.
240
В самом проходе течение стремится со скоростью 8, 10 и даже иногда 12 верст в час.
Ныне у испанцев ничего этого нет, и управление их находится в самом жалком, презрительном состоянии. Если взглянуть на места, занятые испанцами за двести или за триста лет пред сим, и сравнить их с теми, коими завладели они в исходе прошедшего века, то нельзя подумать, чтоб они принадлежали одному и тому же народу. В первых находятся огромные каменные строения и укрепления, не уступающие европейским, а в последних даже жилища чиновников походят на хижины. Например, в Монтерее, главном месте Верхней Калифорнии, пресидия [241] их есть не что иное, как четвероугольное строение вышиною не более 1 1/2 сажени, построенное из вышеупомянутого мягкого камня и имеющее в длину около 150, а в ширину около 120 сажен. В средине его находится пространный двор с выходом посредством одних ворот и двух калиток. Снаружи окон нет, а внутри всего здания идет галерея, и в одной стороне построена небольшая церковь.
241
Все свои селения в Америке, имеющие вид укрепленного места и в коих находится гарнизон, даже если он состоит из десятка солдат или менее, испанцы называют пресидиями.