Путешествия вокруг света
Шрифт:
Я остановился в доме довольно богатого купца Миндебуро, с которым познакомился во время прежнего моего здесь пребывания; он прилагал всевозможное старание угостить меня лучшим образом. На другой день утром, поблагодарив хозяина за прием, я отправился обратно в Талкагуано. Прибыв на шлюп, я тотчас приказал свезти на берег маятник, хронометры и прочие астрономические инструменты. Миндебуро уступил свой дом в Талкагуано; это весьма удобный дом, тот самый, в котором Лаперуз во время своего пребывания здесь делал все наблюдения. Таким образом, работы у нас разделились надвое: на шлюпе производились разные починки и поправки, которые были необходимы после совершенного плавания вокруг мыса Горн, а на берегу мы не упускали ни одного удобного случая для астрономических наблюдений.
Селение Талкагуано пострадало от междоусобной войны не менее города Консепсьон и похоже теперь на разоренную деревню; состоит не более как из 50 без всякого порядка выстроенных домов, большая часть которых в один этаж и мало отличается от сараев; жители доведены до крайней бедности. Единственная в этом обширном порту батарея, которая должна защищать его с моря, вооружена только шестью пушками с такими гнилыми станками, что они непременно распадутся при первом выстреле. Впрочем, Фрейре в разговоре сказал мне, что намеревается укрепить Талкагуано надлежащим образом, завести там адмиралтейство и сделать эту гавань средоточием всей чилийской торговли. План весьма благоразумный и, если будет приведен в исполнение, принесет краю большие выгоды. Залив Консепсьон во всех отношениях один из прекраснейших не только в Чили, но и во всем свете. Здесь можно найти безопасное для судов место. Теперь вся торговля стекается в Вальпараисо, где порт с севера совершенно открыт, почему там почти ежегодно случаются несчастья и даже крушения судов.
В тот самый день, когда мы вошли в залив, в Талкагуано прибыл батальон гренадерского полка, хорошо обмундированный на французский покрой, а некоторые другие полки высадились на о. Кирикино и расположились там лагерем. Войска, которых не более трех тысяч, назначены были для завоевания о. Чилое под предводительством самого президента республики Фрейре. После мы узнали, что экспедиция не имела желаемого успеха; испанцы, отразив их, принудили оставить остров со значительными потерями.
Во время нашего пребывания в Талкагуано при пушечной пальбе и с великою церемонией была обнародована новая конституция, которая немногими принята с восторгом, а большей частью с негодованием; надо сказать, что здесь мало людей, которые в состоянии судить, какое узаконение клонится ко благу или ко вреду их отечества; всякое постановление, которое не приносит в то же мгновение выгод, отвергается этим недальновидным народом. В чилийской конституции статья, касающаяся религии, мне показалась весьма неблагоразумной и вредной в стране, которая только что положила начало своей независимости. В Чили свободно исповедуется одна римско-католическая вера; всякому другому вероисповеданию запрещается отправлять свое богослужение, и кто не признает Папы главою, тот не имеет права ни на какое место на службе республики.
Я выхлопотал позволение минералогу, физику и доктору Эшшольцу объездить губу Консепсьон и осмотреть в ней все достопримечательное. Хотя жители Талкагуано всегда принимали нас очень ласково и дружелюбно, но по свойственной чилийцам недоверчивости составилась партия, которая воображала, что мы присланы разведать силы и слабые стороны республики, чтобы впоследствии русский флот, соединясь с испанским, мог легче завладеть ею; сам Фрейре не совсем доверял нам и под разными предлогами отказал в позволении нашему минералогу осмотреть горы, которые, как все утверждают, содержат в себе богатые золотые залежи.
Во все наше пребывание здесь погода стояла ясная, ветры дули умеренные, большей частью от SW; дождь шел один раз. Вообще в летнее время он идет весьма редко, грома и молнии не бывает никогда; землетрясения случаются нередко; климат самый умеренный и здоровый; большая часть людей доживает до глубокой старости; заразных болезней совсем не знают.
Наш шлюп часто посещали любопытные, в числе которых был также коренной житель, ближайший арауканский начальник, со всеми старшинами и дочерью. Они среднего роста, крепкого сложения, смуглолицы, волосы жесткие и черные, черты лица довольно приятные, выражающие сметливость и веселость; их одежда состоит из четырехугольного куска ими самими изготовленной шерстяной ткани; в середине него прорезана дыра, просунув голову в которую, надевают, как епанчу, на плечи и покрывают ею тело до колен. Одежду эту называют «понхо», она удобна при верховой езде, и ее употребляют все здешние испанцы. Арауканцы живут по южную сторону реки Биобио и занимают Кордильерские горы.
В смутное время в Чили они сделались смелее прежнего, так что переезд через Кордильеры и даже из одного города в другой без значительного конвоя сопряжен с опасностями. Дикари искусно ездят верхом и нападают на бессильных с большим проворством, грабят, сопротивляющихся убивают и, овладев имуществом, исчезают. Два года тому назад селение Талкагуано и самый город Консепсьон были разграблены этими наездниками.
Чили с севера ограничено рекой Атакама, с востока Кордильерами, с юга мысом Горн и с запада Южным океаном. Все пространство между Атакамой и Вальдивией плодороднейшее и обильнейшее на земном шаре; все растения, как европейские, так и других стран света, здесь очень легко принимаются и размножаются. При разумном хозяйствовании этот край может в короткое время достигнуть цветущего состояния, но это дотоле будет невозможно, доколе не переродятся нынешние чилийские испанцы, беспечность и лень которых доходят до невероятной степени; они во всем, что разумеется под именем просвещения, так далеко отстали от европейцев, что без появления правителя, подобного Петру Великому, нельзя ожидать большого успеха. Меня и офицеров несколько раз приглашали в здешние собрания, а перед отъездом и мы устроили на шлюпе прощальный бал, которым все здешние жители остались чрезвычайно довольны.
2 февраля мы перевезли с берега хронометры и все астрономические инструменты и были совершенно готовы на завтра вступить под паруса. Из часто повторяемых на берегу наблюдений выведены следующие определения: широта дома Миндебуро 36°42'25'' ю., долгота 73°13'30'' з. Склонение компаса 14°0' О. Термометр показывал все время от 15 до 17° тепла [18,75–21,25 °С].
Глава IV. Плавание от берегов Чили до о. Отагейти
3 февраля 1824 г. – 24 марта 1824 г. Выход из залива Консепсьон. – Попытка задержать шлюп. – Потеря матроса. – Бури и штормы. – Открытие о. «Предприятие». – Подход к о. Аракчеева. – Определение долготы о. Волхонского. – Проверка положения о. Румянцева. – Подход к о. Спиридова. – Определение положения о. Карльсгоф. – Осмотр островов Пализера. – Приход на о. Отагейти. – Поверка хронометров. – Описание о. Отагейти. – Засилье миссионеров. – Уменьшение числа жителей.
В 5 часов утра 3 февраля, когда мы готовились сниматься с якоря, на шлюп приехал Миндебуро с неизвестным испанцем и объявил наедине, что при самом выходе из залива, у о. Кирикино, стоят на якоре чилийские фрегат и корвет, которые два дня тому назад пришли из Вальпараисо и имеют распоряжение задержать нас. Поблагодарив Миндебуро за его дружбу, мы поставили все паруса и пошли из залива. Подходя к о. Кирикино, действительно увидели близ него два больших трехмачтовых судна, стоящих на якоре. Ветер дул довольно свежий и попутный. Когда мы приблизились к судам, они сделали по одному выстрелу, снялись с якоря и начали держать наперерез нашего курса. Такие их действия в самом деле казались подозрительными; поэтому я приказал убрать несколько парусов, чтобы при невозможности избежать сражения удобнее управлять шлюпом; команда была поставлена в боевой порядок, пушки заряжены ядрами и картечью.
Приготовившись таким образом, мы продолжали идти прежним курсом. Наконец, фрегат и корвет прошли у нас на ветре перед носом на довольно близком расстоянии и, вероятно, увидев нашу готовность сопротивляться, не решились нас задерживать. После этого мы поставили все паруса и вскоре потеряли из вида оба судна. В половине 8-го часа мы прошли траверз NО-оконечности Кирикино и, взяв этот пункт за отшедший, легли на NWtN.
Желая исследовать положение некоторых из Низменных островов [Паумоту], я выбрал путь к ним между параллелями 16° и 15° ю. ш., по которому никто из предшествовавших мореходов не совершал плавание. Для исполнения этого наш курс уклонялся к северу; плавание было так быстро, что в трое суток мы прошли 660 миль.